Андрэ Нортон - Звездные врата. Новая порода

По потолку помещения, куда заглянул Фуртиг, тянулась световая трубка, так что можно было разглядеть неширокий ряд контейнеров, таких, в каких обычно хранились записи. Фуртиг приблизился к одному из контейнеров и, запустив когти в ящик, потянул. Ящик подался вперёд, открывая упаковки записей. Фуртига поразило количество — по два ряда уложенных в ящик коробок! Если в каждом ящике спрятано столько же записей, сколько в этом, то это, несомненно, то самое хранилище, которое мечтал отыскать Гаммаж.

Фуртиг прошёлся вдоль стеллажа, открывая один ящик за другим. Большинство ящиков также плотно заполняли записи, как и первый; это стало ясно задолго до того, как он добрался до конца стеллажа. Только последняя секция ящиков оказалась пустой. Но даже это было несущественным по сравнению с огромным числом записей в остальных ящиках.

Прислонившись к стене, Фуртиг задумался, как же доставить найденное в Логово Гаммажа. На его поясе болталась сумка, но в неё войдёт не более трёх-четырёх горстей записей. Кто же знал, что найденная сокровищница окажется такой огромной? И как он сумеет определить, какие из этих знаний наиболее важные? Самым разумным было бы перевезти отсюда сразу всё, если и не доставив записи к Гаммажу, то по крайней мере, перепрятав их в безопасное место. Которое нужно будет ещё найти среди уже пройденных ходов и труб.

Фуртиг принялся за работу. Он методично складывал записи в сумку и переносил их в ход, по которому добрался сюда. Затем снова возвращался за новой порцией записей. Он чувствовал усталость, ещё когда тащил Ку-Ла. Теперь слабость наваливалась всё ощутимей, но он продолжал работу.

Так он сделал десять ходок и устал настолько, что уже пошатывался. Теперь хорошо было бы выкатить машину из проёма и дать двери захлопнуться, заметая следы, чтобы ни один Крыстон, сунься они сюда, не догадался о хранилище. А ещё следовало замаскировать перенесённое в узкий проход богатство, чтобы, опять же, к нему не подобрались Крыстоны. Но у Фуртига на это совершенно не осталось сил. Последним рывком он поднялся и негнущимися руками прикрепил отодвинутую решётку к отверстию, ведущему в хранилище.

Груда коробок с записями рассыпалась, потому что он упал прямо на них. Фуртиг был уверен, что оставлять записи вблизи хранилища нельзя. Он наполнил сумку, а сколько сумел захватить, сгрёб в руках. И вот, нагрузившись, он двинулся по узкому проходу назад.

Вскоре он дополз до развилки ходов, где оставил Ky-Ла. Тот зашевелился.

— Значит, ты нашёл хранилище… — Фуртиг не мог сказать, прошептал это Ку-Ла, или ему только послышалось.

— Да, нашёл. Теперь надо всё перенести сюда, — Фуртиг разжал руки и коробки посыпались на пол. Он вытряхнул сумку и, не тратя сил на объяснения, отправился к покинутому тайнику.

Он не помнил, сколько раз так ползал взад-вперёд. Он только помнил, что дать себе передышку опасно, и надо двигаться снова и снова. И лишь когда целая стена из коробок поднялась возле Ку-Ла, он прилёг рядом.

Что-то настойчиво влезало под его ладонь. Он приподнялся, чтобы оттолкнуть этот предмет, и понял, что под его рукой фляжка с водой, та самая, которую он оставил для Ку-Ла. Фуртиг подтянул её, открыл и сделал два глотка.

Вода освежила, зато теперь он почувствовал голод. Он выпрямился, насколько это было возможно, дотянулся до сумки с едой. Ку-Ла, которому Фуртиг вложил в руку кусочек сушёного мяса, тоже принялся есть, и это обнадёживало. Если Ky-Ла может есть, возможно, он не настолько изранен, как боялся Фуртиг. И возможно, Ky-Ла сумеет ползти сам, а тогда их возвращение не будет выглядеть столь невыполнимым.

Но пока что Фуртиг не решался пускаться в путь. Немного поев и ещё меньше выпив, он вытянулся, насколько позволяло узкое пространство, заваленное записями. Он должен был отдохнуть, потому что слишком измучился.

Неизвестно, сколько он пробыл в полудрёме. Он очнулся от звука — что-то тихо звякало рядом. Фуртиг схватился за ручку оружия. Кто-то перебирает записи! И услышал голос Ky-Ла:

— Проснулся! А я пересчитываю наши находки.

Фуртиг понял, что его разбудил стук коробок с записями. Ky-Ла разбирал их, сортируя по какому-то неведомому признаку. Фуртиг протянул руку и понял, что куча коробок рядом пропала. И что означают слова «наши находки», сказанные Ку-Ла? Неужели Ку-Ла собирается предъявить права на эти записи? И это после того, как Фуртиг спас его от гибели! Ведь нашёл записи Фуртиг, а не Ку-Ла, который ничего не вынес из хранилища, потерпев неудачу!

Впрочем, ссориться не имело смысла, потому что никто из них не предъявит настоящие права до тех пор, пока не сумеет выбраться из опасного места. Фуртиг был уверен, что несмотря на отчасти восстановленные силы, Ку-Ла не сможет выйти отсюда тем путём, каким пришёл Фуртиг. А это означало, что Ку-Ла придётся оставить здесь, бросив с ним большую часть записей, либо надо будет попытаться найти другой ход, которым они смогут выбраться вдвоём.

Они лежали в самом широком месте площадки, где соединялись три хода. Фуртиг знал, что два этих хода ведут неизвестно куда, а третий, возможно, выведет ещё глубже на территорию, захваченную Крыстонами. Хотя, кто знает, может, туда Крыстоны ещё не пробрались.

— А каким путём ты проник сюда? — спросил Ky-Ла.

— Если возвращаться тем путем, придётся карабкаться вверх. А даже спускаться было трудно, я действовал обеими руками.

— Эти серые вонючки повредили мне руку, а на одной я не поднимусь, — прервал его Ку-Ла. — Но ты сумеешь взобраться.

— Нет, — жёстко ответил Фуртиг. — Скорее всею Крыстоны уже засекли, где я шёл, где брал записи. Тебя унести я не смогу. И записей могу захватить лишь немножко. А оставлять такую замечательную добычу Крыстонам…

— Записи важнее, чем я. Ведь так, воин? Послушай, а почему ты отважился спасти меня? Ведь ты не мог знать, что мне известно, где хранятся записи. И я не из твоего клана, я не твой брат по охоте. Не в обычае твоего или моего племени помогать чужакам.

— Не знаю, зачем я это сделал, — искренне ответил Фуртиг. — Я только знаю, что не могу бросить Человека, неважно, из моего клана или нет, на съедение Крыстонам. Наверное, я научился этому у Предка.

— Ах, да, ваш Предок! Я много слышал о том, какие непривычные идеи у него рождаются. Будто бы все Люди, все кланы должны заключить длительное перемирие. Один из посланцев вашего Предка говорил об этом с нашими Старейшинами. Но мы не увидели в его речи большой мудрости. Тогда.

— А теперь ты думаешь по-другому? — заинтересовался Фуртиг.

Неужели Гаммажу хватило доводов, чтобы своим посланием склонить к сотрудничеству даже племя, не состоящее в родстве? И это при том, что в собственном клане Гаммажа никто не послушал…