Фредерик Браун - Персона грата: Фантастические повести и рассказы

Соскользнув с табурета, он подошел к стойке с журналами. Первое, что бросилось ему в глаза, были «Идеальные Любовные Истории», и Кейт вынул журнал из держателя. Девушка на обложке напоминала редактора, Бетти Хедли, но была не так красива: У скольких журналов, подумал Кейт, сидят в редакции девушки, более красивые, чем на обложках? Наверно, только у этого.

Впрочем, он не мог позволить себе сейчас мечтать о Бетти, а потому решительно отогнал эти мысли и поискал «Поразительные Истории» — свой собственный журнал. Наконец нашел его и взял в руки.

Знакомая обложка июльского номера. Точно такая же…

Разве? Иллюстрация на обложке представляла собой ту же самую сцену, но в технике рисунка произошла явная перемена. Он стал лучше, живее. Работа явно хуперова, но впечатление такое, будто Хупер в последнее время многому научился.

Девушка на рисунке, одетая в прозрачный космический скафандр, была гораздо красивее — и сексуальнее, — чем та, которую он помнил по пробным оттискам. А чудовище…

Кейт содрогнулся.

Собственно говоря, это было то же самое чудище, но и оно подверглось странной метаморфозе, сущность которой Кейт не мог определить… да и не хотел.

Однако под рисунком виднелась подпись Хупера, которую Кейт заметил, когда сумел отвести взгляд от чудовища — маленькая изогнутая буква X, которой художник помечал все свои работы.

Потом в правом нижнем углу Кейт увидел цену… вовсе не двадцать центов.

Надпись сообщала: «2 кр.»

Две кредитки ?

А что еще это могло значить?

Очень медленно и осторожно он сложил оба журнала — оба невероятных журнала, потому что «Идеальные Любовные Истории» тоже стоили 2 кр. — и сунул их в карман.

Теперь следовало найти спокойное местечко вдали от суеты, просмотреть журналы, прочесть и переварить каждое содержащееся в них слово.

Однако сначала за них нужно заплатить и выбраться отсюда. Две кредитки за каждый — это в сумме четыре кредитки. Только сколько это — четыре кредитки? Аптекарь дал ему две тысячи за двадцать пять центов, но таким образом, что это нельзя было считать истинным критерием. Монета по какой-то причине, которую Кейту еще предстояло выяснить, являлась редким и ценным экземпляром для этого человека.

Да, журналы были лучшим указателем. Если их стоимость в кредитах была примерно такой же, как в долларах, то две кредитки приблизительно соответствовали двадцати центам. А если так, то аптекарь дал ему — ну-ка посчитаем — двести долларов за двадцатипятицентовую монету. Почему?

Мелочь звенела у Кейта в кармане, когда он подходил к стойке. Порывшись в ней, он нашел полдоллара. Как-то аптекарь среагирует на это?

Ему не следовало вести себя так, нужно было соблюдать осторожность, однако шок от почти идентичной обложки июльского номера собственного журнала на мгновение лишил его рассудительности.

Кейт небрежно бросил монету на мраморную стойку.

— Я возьму эти два журнала, — сказал он. — И посчитайте еще за две колы.

Аптекарь протянул руку за монетой, но рука эта так дрожала, что он не мог поднять монету с прилавка.

Кейту стало неловко. Не следовало этого делать. Кроме того, это могло положить начало разговору, который задержит его в аптеке, и помешает ближе познакомиться с журналами — а этим он хотел заняться как можно быстрее.

— Оставьте ее себе, — сказал Кейт. — За то, что вы мне дали, можете оставить себе обе: и четвертак, и полдоллара.

Он повернулся и двинулся к выходу.

Только двинулся — ничего больше.

Сделав один шаг, Кейт замер: что-то входило в открытую дверь аптеки. Что-то, совершенно не похожее на человека.

Ростом оно было более двух метров — такое высокое, что ему пришлось слегка пригнуться, чтобы поместиться в дверях — и все его тело, за исключением ладоней, лица и ступней, покрывал светло-пурпурный мех. Эти части тела тоже были пурпурными, но вместо меха их покрывала чешуя. Глаза существа были плоскими дисками, лишенными зрачков. Носа оно вообще не имело, зато зубы… их у него хватало.

Кейт стоял столбом, и вдруг чья-то рука схватила его сзади за плечо. Аптекарь писклявым голосом прокричал:

— Монета сорок третьего! Он дал мне монету сорок третьего! Это шпион, арктурианец! Держи его, лунарь! Убей его!

Пурпурное существо остановилось сразу за порогом, издало жуткий рев, казалось, переходящий в ультразвук, и, раскинув в стороны могучие пурпурные руки, так что ладони удалились друг от друга на два с половиной метра, пошло на Кейта, напоминая кошмарного Гаргантюа. Пурпурные губы приоткрыли двухдюймовые клыки и зияющую за ними зеленую бездну.

Аптекарь висел у Кейта на плече, вереща:

— Убей его! Убей его, лунарь!

Пальцы его сжимали горло редактора, не давая дышать.

Впрочем, глядя на приближающееся существо, Кейт почти не обращал на продавца внимания. Повернувшись, он бросился вглубь магазина, сбросив по дороге аптекаря. Правда, он не знал, есть ли там дверь, но он надеялся всей душой. Дай бы бог, чтобы она все-таки была.

К счастью, дверь там оказалась.

Что-то схватило его за полу, когда он пробегал через дверь, но Кейт вырвался, услышав треск рвущейся материи. Когда он захлопнул дверь, раздался рев боли — нечеловеческий рев — но Кейт не стал оборачиваться, чтобы извиниться, а просто припустил со всех ног.

Оглянулся он, находясь уже в добром квартале от аптеки, когда услышал позади грохот выстрела и ощутил сильную боль, словно кто-то хватил его по руке раскаленной докрасна кочергой.

Тут он и оглянулся. Пурпурное чудовище все бежало следом и было теперь на полпути между дверями аптеки и Кейтом. Впрочем, несмотря на длинные ноги, существо бежало медленно и неуклюже — ускользнуть от него будет просто.

У пурпурного чудовища не было никакого оружия, а пуля, скользнувшая по руке Кейта, была выпущена маленьким аптекарем, стоявшим на пороге с большим старомодным револьвером в руке. Он как раз готовился выстрелить еще раз.

Влетая в узкий проход между двумя домами, Кейт услышал грохот, но пуля, похоже, прошла мимо, потому что боли он не почувствовал.

Он оказался в небольшом переулке, и на несколько ужасных секунд решил было, что попал в тупик. В конце прохода виднелась кирпичная стена, слишком высокая, чтобы через нее перелезть. Однако, добежав до нее, Кейт увидел по обе стороны двери, ведущие в здания, и одна из них была распахнута настежь. Он не стал торкаться в запертую дверь, а ворвался в распахнутую, после чего захлопнул ее за собой и задвинул засов.

Он стоял в темноте коридора, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам. Справа вверх уходила лестница, напротив виднелась еще одна дверь — несомненно, наружу.