Фредерик Браун - Персона грата: Фантастические повести и рассказы

Да, держать их было опасно, но существовала причина поважнее, чем их возможная ценность: монеты являлись последней ниточкой, на которой держался его рассудок. Воспоминания могли быть плодом воображения, но деньги были настоящими. Они доказывали, что по крайней мере часть из воспоминаний были истинными. Эта небольшая выпуклость на заднем кармане брюк добавляла ему уверенности.

В окно поезда Кейт видел, как огни Гринвилла редеют и медленно исчезают в темноте.

Хотя бы на время он оказался в безопасности. И мог самое малое два часа разглядывать оба журнала и газету.

Он начал с газеты.

АРКТУР АТАКУЕТ МАРС И УНИЧТОЖАЕТ КАПИ

Несомненно, это была главная новость дня. Кейт внимательно прочел сообщение. Капи была земной колонией на Марсе, основанной в 1939 году; четвертое из семи существующих там поселений. Она была самой маленькой — всего сорок колонистов-землян. Считалось, что все они погибли, а с ними — около ста пятидесяти марсианских работников.

«Значит, — подумал Кейт, — существуют туземцы-марсиане, если пишут отдельно о марсианских работниках. Интересно, как они выглядели? Об этом не было ни слова в короткой заметке, похожей на сообщение с передовой. Может, все-таки слово „лунарь“ было именем? Может, пурпурные чудовища — марсиане, а не селениты?»

Однако имелись проблемы и поважнее. Кейт читал дальше.

Один из кораблей арктурианцев сумел каким-то образом прорваться сквозь космическую блокаду и выпустил торпеду прежде, чем его обнаружили люди Допелле. Его немедленно атаковали и, хотя он перешел на межзвездный привод, догнали и уничтожили.

Начата подготовка — сообщала «Нью-Йорк Таймс» — к ответному удару. Разумеется, подробности были военной тайной.

Читая статьи, Кейт наткнулся на многочисленные фамилии и названия, которые ничего ему не говорили, однако он почувствовал себя еще более странно, когда встретил знакомое имя в совершенно непонятном контексте: генерал Эйзенхауэр командовал венерианским сектором.

Окончание статьи касалось предлагаемого усиления средств защиты вокруг наиболее уязвимых городов, и это было совершенно непонятно Кейту. То и дело мелькали понятия, ничего ему не говорящие, например, «полное затуманивание», и многочисленные упоминания каких-то «ренегатов» и «Людей Ночи».

Продравшись через передовицу — почти две колонки, — Кейт просмотрел газету от первой до последней страницы, читая все заголовки и по крайней мере треть каждого сообщения, которое казалось ему необычным или интересным. Похоже, повседневная жизнь мало отличалась от знакомой ему.

Он нашел колонку светской хроники и встретил в ней много знакомых фамилий; несомненно, их было бы еще больше, если бы он регулярно читал эту рубрику. Сент-Луис вел в одной лиге, а Нью-Йорк в другой — и это тоже было так, как он помнил, хотя и не был уверен, что очки были теми же самыми. В объявлениях мелькали те же самые фирмы и продукты, что и всегда, только с ценами в кредитках вместо долларов и центов. Не было объявлений, рекламирующих игрушечные космические корабли или Набор Юного Атомного Физика.

Особенно внимательно он просмотрел объявления о продаже. Ситуация с жильем выглядела гораздо лучше, чем он помнил; возможно, объяснение заключалось в том, что некоторые объявления о продаже дома или квартиры сопровождались дополнением: «Ввиду эмиграции на Марс». Одно из объявлений в рубрике «Домашние животные» предлагало венерианскую колину, а другое — лунных щенков.

В начале второго, точно по расписанию, поезд въехал на Центральный Вокзал. Это настолько захватило Кейта, что он совершенно забыл о журналах.

По мере того, как состав медленно втягивался на станцию, Кейт все сильнее ощущал что-то необычное, чего не мог определить словами — некий особый настрой, царивший здесь. Дело было не в отсутствии огней, они светили как обычно, их было даже больше.

Вагон Кейта был заполнен всего на четверть, а то и меньше. Кроме того, выйдя, он увидел, что это единственный поезд на всем вокзале, а у носильщиков явно был выходной.

Прямо перед ним невысокий человечек сражался с тремя чемоданами, пытаясь два нести в руках, а один под мышкой. Шел он с огромным трудом.

— Вы позволите помочь вам? — спросил Кейт.

— О-о, конечно, спасибо, — ответил человечек с явным облегчением. Он передал один чемодан Кейту и оба пошли по бетонному перрону.

— Слабое сегодня движение, верно? — заметил Кейт.

— Кажется, это был последний поезд. Вовсе незачем пускать их так поздно. Велик ли толк, что ты доедешь, если домой все равно не попадешь? Да, конечно, утром можно добраться быстрее, но что это даст?

— Пожалуй, ничего, — ответил Кейт, гадая, о чем говорит его собеседник.

— Восемьдесят семь убитых только за прошлую ночь! — сказал человечек. — По крайней мере столько обнаружено тел, и никто не знает, сколько унесла река.

— Ужасно, — согласился Кейт.

— И это одной только ночью! Наверное, было по крайней мере сто убитых. И это только те, кого убили на месте. Бог знает, скольких избили до полусмерти. — Он вздохнул. — Я помню времена, когда даже на Бродвее было безопасно. — Он вдруг остановился и поставил чемоданы на землю. — Передохнем немного. Если вы хотите идти дальше, поставьте чемодан рядом.

Кейт был рад возможности отдохнуть: раненая левая рука не позволяла ему перекладывать чемодан из одной руки в другую. Он помассировал ладонь, затекшую от тяжести.

— Я не спешу, — сказал он. — Мне некуда спешить.

Человечек расхохотался, словно услышал что-то невероятно смешное, и Кейт улыбнулся ему в ответ.

— Вот это отмочили, — произнес человечек. — «Некуда спешить!»

Он хлопнул ладонью по бедру.

— Гмм… Я в последнее время не слушал новости, — сказал Кейт. — А вы? Есть что-то новое?

— Разумеется, черт побери! — Лицо мужчины отразило страх, смешанный со смертельной серьезностью. — В стране арктурианский шпион. Но, может, вы о нем слышали; это передавали сегодня вечером. — Он вздрогнул.

— Нет, не слышал, — ответил Кейт. — Вы помните подробности?

— Его засекли в Гринвилле, городе, через который мы проезжали. Не помните? Все двери держали закрытыми и не пускали в поезд никого без проверки. На вокзале было полно фараонов и охранников.

— Наверно, я задремал, когда мы проезжали этот… как его… Гринвилл?

— Да, Гринвилл. Хорошо, что я там не выходил. Они перевернут город вверх ногами.

— А как его обнаружили? — спросил Кейт.

— Он пытался продать кому-то запрещенную монету, к тому же арктурианскую подделку… из тех, знаете, неверно датированных.

— Ага, — буркнул Кейт.

Все-таки это из-за монеты, так он и думал. Может, лучше было бы от них избавиться, невзирая на их ценность или потенциальное значение — при первом же удобном случае выбросить в канализацию или в урну. А может, следовало оставить их на карнизе гостиничного номера в Гринвилле. Нет, это была бы ошибка — ведь найдя их, могли бы выйти на него, поскольку он записался в отеле под своей настоящей фамилией и — в данном случае, к счастью — назвал ее полицейским. Да, находка монет на карнизе в гостинице несомненно привела бы к настоящему Кейту Уинтону из Нью-Йорка. Он не подумал об этом, забирая их оттуда, считал даже, что поступает легкомысленно, держа их при себе. Кейт даже покрылся испариной, осознав, насколько ему повезло.