Геннадий Тищенко - Операция «Гильгамеш»

Слегка приподнявшись с земли, она увидела его в профиль. Боевик вскинул голову, прислушиваясь.

Инга успокоила дыхание, сконцентрировалась и дала мощный посыл: «Ты весь день хотел отдохнуть… Теперь, наконец, можно… Отдохни… Расслабься… Спи!»

Довольный тем, что никто не застал его курящим, Сема затушил сигарету и свесил голову на грудь.

«Я только пару минут… — успел подумать он. — Даже ложиться не буду… Так, прямо сидя…» — Он легонько всхрапнул и уснул, успокоенный.

Инга, выждав минуту, подползла к тому, кто спал сидя, и точным ударом отключила его.

Ее тонкие пальцы быстро расстегнули куртку и штаны.

Аккуратно перевернув боевика на спину, она высвободила из одежды одну его руку. Потом перевернула его обратно на бок.

В это время шевельнулся второй боевик. Федя.

Инга подкралась к нему и нажала нужную точку на шее, углубляя сон неосмотрительного Феди. Затем вернулась к первому и раздела его.

Быстро одевшись в камуфляжную форму, пропахшую мужским потом, она связала брюки узлом на талии, сняла подсумки и разложила их по карманам куртки. Подумала немного, сделала ремень короче и затянулась потуже. Надела его вместе с флягой.

Затем, уложив спящих рядышком, Инга подобрала автомат и бесшумно растаяла во тьме…

— Я в последний раз спрашиваю: кого ты видел на берегу?.. — Штатский сидел напротив Фила и напряженно глядел ему в глаза. — Не волнуйся, с твоей Рэйчел беседует женщина… Она с ней, а я — с тобой… Мы мужчины, и должны говорить открыто, по-мужски… Ты любишь свою Рэйчел, она красивая, добрая… Она тоже любит тебя… Ты заботишься о ней… Ты хочешь ей помочь… Мы думали, она русская… Ты можешь доказать, что ты и твоя Рэйчел не разведчики?.. Ты хочешь спасти, свою любимую?

Глаза Фила не моргали, губы едва шевелились.

— Я уже не люблю Рэйчел… — едва слышно прошептал он. — Я люблю русскую ныряльщицу. Она — уплыла. Ее преследуют. Она хочет понять, кто. Некоторые из тех, кто ее преследуют, ей знакомы, но остальные… Ей ничего не остается… — Голова Фила повисла, и он замолк.

Штатский встал со стульчика, достал сигару и стал раскуривать ее. Раскурил, походил, выглянул из палатки и тихо позвал. В палатку вошел старший из офицеров.

— Как там девчонка?

— Пьяна, не помнит ни черта. Короче, укололи ее, она слегка протрезвела… Но — бесполезно. Амнезия — полная…

— А у меня — результат есть, — похвастал штатский. — Русскую преследуют известные ей люди. Она уплыла перед нашим прибытием. На острове, кроме нас, — ее земляки…

— На чем уплыла?.. А-а, ну, конечно. Она же в воде — как дома… — офицер подошел к рации. — Ну, что, докладывай!..

— Доложи ты, я пока пойду, подумаю. — Штатский вынес наружу раскладной стульчик, присел у палатки.

Офицер включил рацию и доложил результат допроса руководству. Послушал.

— Ждем русскую субмарину, — объявил он несколько минут спустя штатскому. — И американцы на подходе…

Неожиданно тишину прорезала автоматная очередь. Офицер и штатский напряглись.

Еще одна очередь… Спустя несколько секунд, заговорили сразу несколько автоматов. Потом вступили еще несколько.

— Узи, — сказал офицер. — Километра два…

Вокруг них собрались бойцы группы захвата, вскоре подтянулись остальные офицеры.

— Все — в штаб!.. — штатский, обняв за плечи двух офицеров, вошел в палатку.

— Сколько стрелков насчитали? — спросил штатский у командира второй группы.

— Не меньше десятка…

— В южной части острова стрельба! — доложил Моше центру по рации.

После долгого молчания штатский выпрямился. Сигара в его зубах потухла.

— Приказано снимать лагерь, если мы уверены, что девчонки на острове нет, — тихо сказал он.

— А мы не уверены, — сказал офицер. — Хотя, скорее всего ее действительно здесь нет.

— Он спрашивает, точно ли мы идентифицируем стволы? — сказал штатский.

— Точно! — подтвердил бородатый командир.

Остальные кивнули.

— Офицерам на контроль: следов не оставлять! Приступайте.

— Извини, Моше, а что делаем с пляжниками?

Моше удивленно глянул на бородатого.

— Узнаю военных… Вот, если бы ныряльщицу взяли… Короче, оставь им виски и пива. Давай!

Пилот вертолета начал прокрутку главного двигателя. Через десять минут вертолет резко пошел над морем, описывая ту же дугу, по которой прилетел…

Рэйчел очень обрадовалась пиву. Фил уселся на камень у воды и глотал виски из горлышка. Он всё вспомнил. Или ему показалось, что он вспомнил?.. Он был почти уверен, что стреляла русская, а когда выстрелы стихли, решил, что ее убили. И от этой мысли ему стало тоскливо и одиноко. И не хотелось никого видеть. Особенно Рэйчел…

Когда Рэйчел выпив пару банок пива, повеселела, она нашла его и со смехом обняла сзади за плечи.

Фил, не оборачиваясь, резко снял её руки…

Перед рассветом из воды высунулся перископ подводной лодки. Если бы человек с сильным биноклем знал, где и когда он появится, он еще мог бы его увидеть. А так… К тому же все боевики Никиты крепко спали. Они были утомлены ночными событиями.

— Итоги, мягко говоря, неутешительные, — сказал Никита, собрав на рассвете совещание. — Один убитый, трое раненых. К тому же охранники катеров всё проспали. Один из них раздет, обезоружен и до сих пор находится в бессознательном состоянии, а второй!.. — Никита злобно глянул на верзилу и махнул рукой. — Ты, уж, прости, Федя, но придётся мне доложить Легату, как его любимчик всё просрал… Ясно, что нападал одиночка, пришедший из воды. И этот одиночка — искомая нами русалка… Если и сегодня так пойдёт, нам всем — хана… Одну бабу поймать не можем!

Поиски в предрассветной мгле успехом не увенчались, за что Виктор получил удар башмаком в бок.

Теперь охрана боевиков не спала, поэтому перископ «от греха» исчез и показался только за мысом.

Минут через десять крохотная субмарина, так называемого «мокрого» типа, доставила на буксире десяток аквалангистов с АПЛ и большой герметичный «снаряд» с малой плавучестью.

Десант без шума выбрался на берег.

«Снаряд» оказался мягким. Его расклеили и вынули оружие. Взамен в него уложили подводное снаряжение и заклеили.

Четверо снайперов заняли места на господствующих высотках, обойдя с трех сторон лагерь боевиков Никиты.

По беззвучной команде прозвучал залп.

Мгновенно были убиты трое часовых, выдвинутых от лагеря Никиты и оба охранника у катеров.

Никита и оставшиеся в живых боевики, из которых трое, включая бедолагу Федю, были ранены, схватились за оружие.

— Предлагаю сдаться! — раздался командный голос, усиленный динамиком. — Сопротивление бесполезно! На размышления — пять минут. И без резких движений! Перевязка раненных и все прочее — по дороге…