Герберт Уэллс - Невидимка

— Глядите! — сказал он, и, следуя указанию его обтянутого перчаткой пальца, они увидали бутылку сассапарели у самой двери погреба.

Незнакомец вошел в приемную, и быстро, внезапно, злобно захлопнул дверь перед самым их носом.

Никто не сказал ни слова, пока не замерли последние отголоски этого звука; все молча смотрели друг на друга.

— Ну, уж чуднее этого… — начал мистер Уоджерс и не окончил фразы.

— На вашем месте я бы пошел и порасспросил бы его, — продолжал он через минуту, обращаясь к мистеру Галлю, — потребовал бы объяснения.

Но не так-то легко было склонить хозяйкина мужа на это предприятие. Наконец, он все-таки постучался в дверь и отворил ее.

— Извините… — начал было он.

— Убирайся к чорту! — в то же мгновение заревел незнакомец диким голосом, — убирайся и дверь затвори!

Так и покончилось это краткое объяснение.

Незнакомец ушел в маленькую приемную гостиницы около половины шестого утра и пробыл до полудня, опустив шторы и запершись. После приема, оказанного мистеру Галлю, никто не решался пойти.

Все это время незнакомец, повидимому, ничего не ел. Три раза он звонил, в третий раз громко и отчаянно, но никто не явился на его звонок.

— Очень нужно! — говорила мистресс Галль. — Ругатель этакий! Вот тебе и «Убирайся к чорту»!

Вскоре пронеслась смутная молва о краже в доме священника, и оба происшествия были сопоставлены, Галль в сопровождении Уоджорса пошел к судье, мистеру Шатлькоку, за советом. Наверх никто не отваживался. Что делал в это время незнакомец — неизвестно. Иногда он начинал нетерпеливо бегать из угла в угол, раза два разражался громкими ругательствами, рвал какую-то бумагу, колотил бутылки.

Несмотря на всеобщий испуг, маленькая кучка любопытных постепенно росла. Явилась мистресс Ройстер, несколько веселых парней, щеголявших черными куртками домашнего приготовления и белыми галстуками, — в честь Духова дня, — присоединились к толпе, задавая сбивчивые и нелепые вопросы. Молодой Арчи Гарнер отличился: он зашел со двора и попытался заглянуть под опущенные шторы. Видеть он ничего не мог, во притворился, что видел. Вскоре присоединилась к нему и прочая айпингская молодежь.

День был великолепный; вдоль деревенской улицы уже стояло рядком около двенадцати балаганов и навес для стрельбы, а на лужайке, у кузницы расположились три желтых с коричневым фургона, и живописные незнакомцы обоего пола устраивали приспособления для игры к кокосовые орехи. На джентльменах были синие джерсе, на дамах — белые фартуки и совсем модные шляпки с огромными перьями. Удьер из «Красного Оленя» и мистер Джаггерст, сапожник, торговавший, кроме того, дешевенькими велосипедами, развешивали поперек улицы ряд национальных флагов и королевских знамен, послуживших первоначально для прославления Виктории.

А между тем в искусственном полумраке гостиной, куда проникал только один тоненький луч солнечного света, незнакомец, голодный, по всей вероятности, и испуганный прятался в свое чересчур теплое платье, напряженно читал что-то сквозь темные очки, позвякивал грязными пузырьками и разражался неистовыми ругательствами на мальчишек, которых было хотя и не видно, но слышно под окнами. В углу у камина лежали осколки с полдюжины разбитых бутылок, а в воздухе стоял острый запах хлора. Все это сделалось известным из того, что в то время слышали в комнате и увидели, когда вошли.

Около полудня незнакомец вдруг отворил дверь приемной и встал на пороге, мрачно озирая троих или четверых собравшихся в зале людей.

— Мистресс Галль! — проговорил он.

Кто-то вышел не без опаски и робко позвал мистресс Галль. Через некоторое время она появилась как бы запыхавшаяся немного, но вследствие этого еще более свирепая. Галля же еще не было дома. Мистресс Галль обдумала предстоящую сцену и явилась теперь с маленьким подносиком, на котором лежал неоплаченный счет.

— Вы спрашиваете счет, сэр? — сказала она.

— Почему мне не подали завтрака? Почему вы не приготовили мне завтрака и не отвечаете на звонки? Что же, по-вашему, воздухом, что ли, я питаюсь?

— А почему, желала бы я знать, — сказала мистресс Галль, — вы не платите мне по счету?

— Говорил же я вам три дня тому назад, что скоро получу с почты деньги?

— А я вам говорила три дня тому назад, что никакой вашей почты дожидаться не хочу. Велика беда, что вам пришлось подождать немного с завтраком, коли вот уже пять дней как я жду со счетом?

Незнакомец выругался кратко, но сильно.

— Ну, ну! — послышалось из-за прилавка.

— Прошу покорно не ругаться, сэр, — сказала мистресс Галль.

Незнакомец, стоя в дверях, более чем когда-либо походил на сердитый водолазный шлем, но все присутствовавшие почувствовали, что мистресс Галль одолевает, что подтвердилось и последующими его словами.

— Послушайте, голубушка… — начал он.

— Никакая я вам не голубушка, — оборвала мистресс Галль.

— Я говорил вам, что перевод еще не пришел.

— Уж и перевод? — уязвила мистресс Галль.

— Но все-таки в кармане у меня, может быть, найдется…

— Три дня тому назад вы мне говорили, что в кармане у вас найдется, много-много, что какой-нибудь соверен мелочью…

— Ну, а теперь нашлось еще.

— Эге! — раздалось из-за прилавка.

— Как же это так нашлось, смею спросить? — осведомилась мистресс Галль.

Вопрос, по видимому, очень раздражил незнакомца. Он топнул ногой.

— Что вы хотите этим сказать?

— Да что не знаю, как это так вдруг «нашлось», — пояснила мистресс Галль. — И прежде чем я буду начинать с вами новые счеты, готовить вам завтраки и все такое, извольте-ка объяснить-с некоторые вещи-с, которых ни я и никто здесь не понимает-с и все очень хотели бы понять. И почему, позвольте спросить, вас не было в вашей комнате, и как вы туда попали-с? Мои жильцы входят в дом через двери-с, такой уж у нас заведен порядок-с; а вы вошли вовсе не там, это уж верно… И как же вы вошли, позвольте спросить? Кроме того…

Вдруг незнакомец поднял свои руки в перчатках, сжал кулаки, топнул и с таким необыкновенным бешенством крикнул: «Стойте!», что мистресс Галль замолчала мгновенно.

— Вы не понимаете, кто я и что я, — проговорил медленно он. — А вот я вам сейчас покажу. Чорт возьми! Я покажу вам!

Он поднес открытую ладонь к лицу и отнял ее. Середина лица обратилась в черную яму.

— Вот! — сказал он, сделал шаг вперед и подал что-то мистресс Галль, — что-то, что она машинально приняла, углубленная в созерцание его преобразившейся физиономии. Но вслед затем, увидев, что это было, громко взвизгнула, уронила предмет, который держала в руке, и, едва устояв на ногах, отскочила назад. Нос, — это был нос незнакомца, красный и лоснящийся, — полетел на пол, издавая звук пустого картона. Вслед затем незнакомец сдернул очки, и у всех присутствующих захватило дыхание. Он сбросил шляпу и в бешенстве начал срывать с себя бинты, но бинты поддались не сразу. Прошла минута томительного ожидания.