Геннадий Тищенко - Взгляд извне

— Но, как я понял, иногда одичавшие локи и агасфики собираются в довольно большие стаи, или может быть отряды?

— Да, — нехотя согласился Леруа. — Вроде тех, что напали на нас…

— И ты говоришь об этом так спокойно?!.

— Привыкнуть можно к чему угодно, — устало заметил Леруа.

— Почему ты ничего не сообщил в Комиссию?

— Я работал… Если бы вы узнали обо всем, Осмилонию заперли бы под карантин, для тщательного исследования. Это задержало бы мою работу на многие годы! А победителей, как известно не судят.

— Ты считаешь, что победил?

— С биолого-медицинской позиции — да. Но… я не могу решить для себя вопрос о нравственной стороне проблемы. В последнее время у меня появились сомнения… — Леруа умолк.

— Я слушаю тебя, — как можно мягче сказал я.

— Рано еще об этом. Я и сам пока не разобрался… — Леруа взглянул на часы и поднялся во весь свой немалый рост. — Пора… Скоро полночь, уже тридцатый час пошел.

— По-моему, ты не до конца откровенен… — попытался я остановить его.

— Я слишком хорошо тебя знаю, — Леруа откинул полог, и в палатку ворвались снопы света от всех трех лун. — Впрочем, все это ничем не обоснованные подозрения. Ложись. Завтра рано вставать…

Передо мной расстилались храмы и сады вечерней Тиары, так называлась центральная крепость Закаура, в которой проживали Император и его ближайшие сановники.

Над императорским дворцом сияли все три луны, а по базальтовым ступенькам, ведущим в мою скромную обитель, поднималась супруга Императора, несравненная Амиалька.

— Я знала, что они не смогут покорить тебя о, Могущественный! — прошептала императрица. Глаза ее светились восторгом.

— Я же просил тебя не приходить ко мне, Прекраснейшая! — ответствовал я, с трудом сдерживая раздражение.

— Душа моя не знает покоя вдали от тебя!.. — в огромных и когда-то столь любимых глазах императрицы блестели слезы. — Воистину чары твои непобедимы!.. Это я познала на себе!..

— Ты могла невольно навести на мое скромное убежище графа Уку и поганых псов с Земли… — неуверенно пробормотал я.

— Как ты можешь так называть своих могущественнейших соплеменников? — удивилась Амиалька.

— В гробу их видел… — я устало сел на ступеньку и попытался закурить.

— Ты неисправим, но я не могу жить без тебя! — патетично воскликнула императрица и пала в мои объятия.

Я, признаться, едва успел поймать ее.

— Успокойся, Алька, — как можно ласковее прошептал я. — Я тоже не могу жить без тебя, но у меня много дел. Ты же не хочешь, чтобы Закаур пал под натиском Континента?!

— Мне плевать и на Закаур, и на Континент! — причитала влюбленная красавица. — Даже минута без твоих рук и глаз, для меня — каторга!..

Вот дура, думал я, выкидывая сломанную Алькой сигарету. И на кой ляд я продемонстрировал ей приемы Тантрического Секса?!

— Да, я знаю: моя любовь затмила мой разум! — шептала Амиалька, глядя на меня сквозь полузакрытые ресницы. — Но такая любовь не знает преград, и ради нее я готова пожертвовать всем!..

Я смотрел на императрицу, и грустные мысли кружились в моей усталой башке. Хвала Великой Ноосфере, я прожил в Новом Мире (то есть в конце двадцать второго века) уже около пятнадцати лет. Более того: я сумел в нем адаптироваться. Почему же мне становится с каждым днем все тяжелее? Почему все эти межзвездные перелеты и странствия по разным планетам так мне осточертели?..

Алька что-то горячо лопотала о своей бесконечной страсти, а я продолжал думать свою грустную думу. Неужели все мои беды проистекают из того, что я родился и вырос в иную эпоху? И почему мне так быстро надоели все эти экзотические приключения? Ведь мне едва минуло тридцать пять, а я уже не верю ни в любовь, ни в дружбу, ни в преданность, ни в верность. Как неприкаянный, больше десяти лет я мыкаюсь по Галактике, в то время как у Белки — уже подрастает трое детей. А ее старшая дочь уже крутит любовь-морковь с прапраправнуком Сёмы Гундарева. Да-да, того самого Сёмы, благодаря которому мы познакомились с Белкой. Сёма отдал душу Великой Ноосфере еще до моей реинкарнации в двадцать втором веке. А вот его Леру, познакомившую меня когда-то с Белкой, я встретил как-то раз на званом вечере в Гериатрическом Обществе. Я им в тот раз нелегальную партию леги доставлял…

Лера меня тогда, конечно, не узнала. Да и нет в этом ничего удивительного. Хотел бы я знать, какой склероз будет у меня в сто девяносто шесть лет! Если я вообще доживу до такого возраста…

Скорее всего, я тоже никогда бы не узнал в сухонькой костлявой старушенции юную фею, благодаря которой потерял невинность пятнадцать лет назад. То есть, пардон, это для меня прошло всего пятнадцать лет, а для Леры ведь — все сто восемьдесят!!! Если бы Белка заранее не оповестила меня о том, что на вечере геронтократов будет Лера… Короче, сто восемьдесят лет — есть сто восемьдесят лет. А ведь именно столько лет прошло для всех с того памятного вечера, когда Лера привела ко мне Белку…

— Что с тобой, милый? — прошептала Амиалька, возвращая меня в грустную действительность.

— Прости, любимая, задумался, — я как можно более страстно прижал к себе императрицу и впился горячим поцелуем в ее шею…

Что же делать, думал я. Что со мной творится?! Сейчас сюда явятся доблестные молодчики с Земли во главе с графом Уку, а я до сих пор не избавился от этой прилипчивой дуры.

И в это время взгляд мой упал на ЭТО!..

Чтобы видеть меня императрице пришлось слегка запрокинуть голову. Именно поэтому я сумел разглядеть в достаточно ярком свете трех лун характерную выпуклость над едва заметным кадыком аруанки.

Это же характерный заводской брак, понял я, с трудом осознавая, что в моих руках «сгорает от любви»… андроид.

То есть человекоподобный биоробот, хоть и очень хорошо изготовленный.

— Любимая!.. — «страстно» прошептал я и прижал к себе покрепче «трепетное женское тело».

Вот сволочи, думал я, лихорадочно перебирая в памяти потенциальных создателей подмены. Ведь на этот обман обязательно клюнули бы, практически, все! Кроме меня, разумеется. Ведь никто здесь не знал, что по первой профессии я — робототехник.

Я поднял «задыхающуюся от чувств императрицу», на руки и понес ее в близлежащие кусты…

Снотворный газ, отключил моих врагов не более, чем на час. За это время я должен был покинуть не только Киару, но и Закаур. Однако рядом со мной находилось в виде «прекрасной дамы» сверхчуткое следящее устройство. И я не мог избавиться от него, не вызвав подозрений у его изготовителей.

Вот, значит, откуда такая «прилипчивость» у этой «императрицы»! Андроид старался постоянно находиться рядом со мной, исключительно руководствуясь программой! И всё для того, чтобы господа, подославшие его ко мне, были в курсе всех моих дел. Впрочем, моих ли, только? Со своим супругом, императором Синуальпой, Алька проводила все же больше времени. И это, несмотря на частые размолвки, из-за приступов имераторской ревности, ведь Алька… Ч-черт!.. Какая она, к дьяволу, Алька?! Она же — секс-робот! Так вот, значит, для чего эта секс-машина «спала» со всеми! Боже мой, Великая Ноосфера! Сколько же информации выведало у своих «любовников» это кибернетическое творение?! А я, дурак, «расслаблялся» с ней на полную катушку и выбалтывал ей все по полной программе! Надо же быть таким болваном?!