Дэн Симмонс - Гиперион

– Гм, – хмыкнул он. Потом снова огляделся и наклонился ко мне. – Госпожа Брон, я хочу, чтобы вы расследовали убийство.

Это сразу настроило меня на серьезный лад. До этого я сидела, откинувшись на спинку стула и положив ноги на стол. Теперь я выпрямилась и подалась вперед.

– Убийство? В самом деле? А что же полиция?

– Их это не касается.

– Быть не может! – воскликнула я, подумав, что парню нужен не сыщик, а психиатр. – Сокрытие убийства карается по закону.

Мне так и хотелось добавить: «Уж не ты ли, Джонни, и совершил убийство?»

Он улыбнулся и покачал головой.

– Но мой случай – особый.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, госпожа Брон, что убийство действительно было совершено, но полиция Гегемонии – равно как и местная – ничего об этом не знает. И вообще, это не их юрисдикция.

– Быть не может, – повторила я. За окном моросил ржавый дождик и сыпались искры – наверху что-то сваривали. – Как же так?

– Убийство было совершено за пределами Сети. Более того – за пределами Протектората. Никаких властей там вообще нет.

Уже что-то. Хоть какое-то подобие здравого смысла. Но я все еще не могла взять в толк, о какой дыре он говорит. Даже в поселениях на Окраине и колониальных мирах есть полиция. На борту какого-нибудь звездолета? Но на преступления, совершенные в открытом космосе, распространяется юрисдикция Управления межзвездных сообщений.

– Ладно, – решилась я. Последние несколько недель я сидела без работы. – Расскажите все как есть.

– И вы обещаете сохранить тайну, даже если не возьметесь за это дело?

– Обещаю.

– А если все-таки возьметесь, будете сообщать обо всем только мне?

– Конечно.

Мой будущий клиент помедлил, потирая подбородок. (Поразительные руки!)

– Хорошо, – сказал он наконец.

– Давайте с самого начала, – предложила я. – Кого убили?

Джонни выпрямился – ну прямо прилежный ученик на уроке – и с подкупающей искренностью произнес:

– Меня.

Мне понадобилось десять минут, чтобы вытянуть из него всю историю. Когда он закончил свой рассказ, я уже не думала, что он сумасшедший. Сумасшедшей была я. Или, по крайней мере, буду ею, если возьмусь за это дело.

Джонни – его настоящее имя представляло собой цепочку букв, цифр и штрихового кода подлиннее моей руки – был кибридом.

Я и раньше слышала о кибридах. А кто не слышал? Однажды, поссорившись с моим первым мужем, я в сердцах назвала его кибридом. Но мне и в голову не могло прийти, что я буду сидеть в одной комнате с настоящим кибридом. Или что найду его таким чертовски привлекательным.

Джонни был ИскИном. Его сознание, или это, или черт его знает что, плавало где-то в киберпространстве мегасферы Техно-Центра. Как и все люди (за исключением, быть может, Секретаря Сената и ребят, выгребавших за ИскИнами дерьмо), я не имела ни малейшего представления, где находится этот самый Техно-Центр. Более трех веков назад (задолго до моего рождения) искусственные интеллекты мирно ушли из-под власти человека. И хотя они остались союзниками Гегемонии, участвуют в работе Альтинга, контролируют инфосферы, иногда используют свои прогностические способности, чтобы предупредить нас об ошибочных решениях и стихийных бедствиях, сам Техно-Центр занят какими-то своими, недоступными человеческому уму и чуждыми ему делами и решительно не желает посвящать нас в них.

Ну и на здоровье.

Обычно ИскИны ведут свои дела с людьми и с человеческими машинами через инфосферы. Если надо, они могут создать и интерактивную голограмму. Помнится, когда подписывали пакт о присоединении Мауи-Обетованной, послы Техно-Центра подозрительно напоминали Тайрона Батуайта, блиставшего некогда актера тривидения.

Кибриды – совсем другое дело. Созданные из человеческого генетического материала, они внешне походят на людей куда больше, чем это допускается для андроидов. Между Техно-Центром и Гегемонией существует договор, ограничивающий численность кибридов, так что их, вообще-то, немного.

Я посмотрела на Джонни. Очевидно, с точки зрения ИскИна, этот загадочный и чертовски красивый парень, сидевший сейчас напротив меня за столом, – не более чем придаток, что-то вроде щупальца. Ну, может, чуть сложнее по своей конструкции, но в сущности – ничем принципиально не выделяющийся среди десятков тысяч датчиков, манипуляторов, автономных модулей и прочих органов, которыми ИскИны постоянно пользуются. А теперь допустим, что манипулятор под названием «Джонни» уничтожен. Что это для ИскИна? Все равно что для человека остричь ноготь.

«Какая жалость», – подумала я. А вслух спросила:

– Так вы кибрид?

– Да. Привилегированный. У меня есть виза во все миры Сети.

– Хорошо. – Я услышала свой голос как бы со стороны. – Значит, кто-то… убил вашего кибрида и вы хотите, чтобы я выяснила, кто?

– Нет, – ответил молодой человек. У него были рыжевато-коричневые вьющиеся волосы. Прическа… тут та же история, что и с акцентом, – я никак не могла идентифицировать ее стиль. Она показалась мне несколько старомодной, но где-то я ее видела.

– Вопрос не в том, – продолжал между тем Джонки, – что кто-то убил мое тело. Мой враг убил меня самого.

– Вас?

– Да.

– Вас как… о-о… Сам ИскИн?

– Совершенно верно.

Я ничего не понимала. ИскИны бессмертны. Во всяком случае, никто в Сети не слышал, чтобы ИскИн умер.

– Ничего не понимаю, – призналась я.

Джонни кивнул.

– В отличие от человеческой личности, которая – теперь, кажется, все пришли к этому мнению – перестает существовать после смерти тела, мое сознание принципиально неуничтожимо. Но в результате нападения произошло… как бы это сказать… прерывание. Хотя я располагал… ну, скажем, дубликатом памяти, кое-что было утеряно безвозвратно. В этом смысле напавший на меня совершил убийство.

– Понимаю, – соврала я и перевела дыхание. – Но почему же вы не обратились в вашу собственную полицию… если, конечно, у ИскИнов есть полиция… Или в киберполицию Гегемонии?

– Дело в том, – очень серьезно ответил юный красавец, в котором я изо всех сил пыталась видеть всего лишь кибрида, – что мне ни в коем случае нельзя обращаться в эти организации.

Я вопросительно приподняла бровь. Это уже напоминало моих обычных клиентов.

– Уверяю вас, – сказал он, словно прочитав мои мысли. – В этом нет ничего противозаконного. Ничего неэтичного. Просто… есть определенные препятствия, природу которых я не могу вам объяснить.

Я сложила руки на груди.

– Послушайте, Джонни. Вся ваша история звучит крайне неправдоподобно. Скажем, о том, что вы кибрид, я знаю только с ваших слов. А вдруг вы решили надуть меня?

На лице у него появилось удивленное выражение:

– Надо же, я об этом как-то не подумал. Как же мне доказать, что я тот, за кого себя выдаю?