Константин Ситников - Деревня Зомби

- Было, и вполне здоровое.

- Так что же ты молчал! Кассету!

Незнакомец рассмеялся.

- Следовало бы проучить тебя за твою скрытность, да ладно уж...

Держи, доктор Гениус... Смотри-ка, - вдруг сказал он. - Кажется, твой парень пришел в себя... Вон как лупает глазами... А?

Два-три дня, говоришь?..

* * *

Доктор ошибся. Я был как новенький уже на другое утро. Осмотрев меня, он решил, что можно снять повязки.

- Поднимите руку... Глубоко вдохните... Какие-нибудь неудобства?

- Док, - сказал я проникновенно, - у меня такое ощущение, будто я заново родился.

От избытка чувств мне хотелось сделать что-нибудь сумасбродное.

Я согнул руки в локтях и гулко заколотил кулаками по груди, наподобие Тарзана, после чего для убедительности издал еще воинственный клич: "Йех-ху!"

- Святая надкостница, - пробормотал ошеломленный доктор. - А ведь и вколол-то я всего - ничего... Пару кубиков...

Все это время на языке у меня вертелся один вопрос.

- Док, - спросил я наконец, - а что стало с тем мертвецом?

Вместо ответа доктор внимательно на меня посмотрел, словно оценивая мое состояние.

- Вы уверены, что хотите это знать?

- Док, мы вместе начали это дело. Вы назвали свое чудесное средство моим именем. Коли уж мне суждено разделить с вами славу, то я должен разделить и вашу ответственность. Не скрывайте от меня ничего.

- Хорошо, - согласился он, - я скажу вам, что с ним стало. Я вколол ему снотворное, а затем сильнодействующий яд. Было бы безумием оставлять этого монстра живым.

- Вы убили его!

- У меня не было другого выхода. К тому же он отслужил свое, мы доказали возможность оживлять некоторые ткани человеческого тела, теперь перед нами стоят другие, более грандиозные задачи.

- Какие же?

- Видите ли, несмотря на явные успехи, которых мы с вами добились, нам не удалось одного, быть может, самого главного:

заставить регенерировать сердце и мозг. Я уже говорил вам, что сердечные и нервные клетки не восстанавливаются. Совсем. И тут наука бессильна.

- Что же делать?

- А вот это вы сейчас увидите.

Он провел меня в свой кабинет.

На его рабочем столе блестел новенький видеоплейер. Я догадался, что сейчас увижу кассету, которую принес доктору тот худощавый мужчина. Он пустил перемотку назад. На экране замелькали снятые крупным планом руки, которые совершали странные действия:

сначала одна рука подносила окровавленный скальпель к жестяному тазику, из тазика выскакивало что-то серовато-желтое и прилипало к плоскому лезвию. Затем рука возвращалась к черепу с отпиленной крышкой и начинала возиться в нем. Вторая рука в это время поддерживала изуродованную голову за черное ухо. Все эти действия совершались с удвоенной скоростью и производили комическое впечатление. Но вот картинка на мгновение замерла, ожила снова, послышался звук - позвякивание металлических инструментов и какой-то непрерывный шум, то ли из-за низкого качества записи, то ли шум тропического ливня, - и вся комичность сразу исчезла. Съемка велась ручной камерой, изображение мелко подрагивало и порой пропадало совсем, затемненное чьей-то спиной. Чувствовалось, что снимать было неудобно, что рука у снимавшего затекла... То и дело объектив кренился и начинали мелькать чьи-то ноги, и длилось это довольно долго... Потом незадачливый оператор спохватывался, снова появлялись руки, которые все копались, копались внутри вскрытого черепа, вырезая длинные, узкие полоски пузырящегося, похожего на виноградные грозди вещества... На минуту возник общий план, и я увидел, что руки эти принадлежат здоровенному мужчине с красным тяжелым лицом мясника. Но тут же камера снова совершила наезд на вскрытую черепную коробку.

- Видите? Видите? - восклицал доктор, приплясывая от возбуждения. - У него полностью сохранился мозг!.. Никаких следов разложения... Если бы я был там!.. Ах, какие возможности!

Он снова пустил обратную перемотку, и опять заплясали на экране окровавленные руки, медицинские инструменты... Отпиленная черепная крышка вскочила на место... Я увидел короткие курчавые волосы... обтянутые черной кожей лицевые кости... морщинистые веки над выпуклыми глазными яблоками... Веки открылись...

Я схватил доктора за руку, и он нажал кнопку воспроизведения.

Чернокожий коротышка лежал на деревянном столе. Брюшная полость и грудная клетка у него были вскрыты и опустошены... Железный тазик наполнен вырезанными внутренностями... А он лежит себе и моргает!

- Чему вы удивляетесь? - Доктор снова включил перемотку. - Это же зомби... мертвец... Сейчас будет самое интересное. Смотрите.

Теперь железный тазик был пуст, а здоровяк с лицом мясника только-только собирался произвести надрез. Я бывал в анатомических театрах и не раз видывал шоу под название вскрытие. Мужчина произвел стандартный надрез. Обнажились внутренности. Он сунул руку под ребра и с натугой достал из грудной клетки большой, темный мышечный мешок...

- Вот оно! - Доктор заставил картинку замереть и произвел увеличение. Сердце! Великолепное здоровое человеческое сердце...

Он принялся нажимать кнопки на дистанционном пульте управления - так, чтобы картинка двигалась по одному кадру, и я мог проследить весь процесс шаг за шагом. Сердце было вырезано и брошено в железный тазик.

Кассета перемоталась на начало - туда, где мясник с чернокожим коротышкой только еще входили в бамбуковую хижину... Я содрогнулся при мысли, что через полчаса коротышка превратится в груду костей и мяса...

Женский голос, неожиданно громкий, произнес что-то, не то по-польски, не то по-русски. Только теперь я понял, что снимала женщина.

- Грандиозно! - воскликнул доктор. - Мозг и сердце... Нервная и кровеносная системы... Если соединить традиции малайзийских шаманов с достижениями современной науки... Потрясающие результаты... Полная регенерация человеческого организма!..

Собирайтесь, Джекииль!.. Мы отправляемся в Малайзию!..

5. Малайзия, полуостров Малакко

Столица Малайзии Куала-Лумпур - "Грязное Устье" - полностью оправдывала свое название. Это был неопрятный, насквозь китайский городишка. Несколько часов мне пришлось провести в душном гостиничном номере, охраняя вещи, пока доктор искал проводника и договаривался о машине. Больше двух суток тряслись мы в разбитом грузовике по колдобистым дорогам. Я отбил себе весь копчик, подпрыгивая на деревянных ящиках в щелястом кузове.

Доктор сидел в кабине с чернокожим водителем. Рядом с огромным доктором тот походил на подростка, на нем были завернутые до колен полотняные штаны и свободная яркая рубашка с короткими рукавами и глубокими вырезами по бокам.

Центральные районы полуострова оказались настоящей глухоманью.

Отправляясь обратно, водитель на плохом английском сказал мне, что вернется за нами через два месяца. Дни проходили незаметно, доктор возился со своими пробирками, дожидаясь посредника.