Томас Диш - Сто две водородные бомбы

Неожиданно Грист включил свет.

— Нам нужно поговорить как мужчине с мужчиной.

— Слушаюсь, сержант.

Сознание Чарли потянулось к соседней комнате, но Линды еще не было. И он с грустью вспомнил, что, возможно, она вернется не ранее чем через несколько часов. Высадившись на 102-ом этаже здания, Чарли и Линда встретили по дороге тетушку Викторию, и та взяла племянницу с собой в вегетарианский ресторан и затем на лекцию о непротивлении злу насилием.

— Партию в покер?

— Да, сержант.

— А вы не трус. Но, возможно, сегодня вам удастся отыграть те четыреста тридцать долларов, что вы мне должны.

Улыбка Гриста мерцала, как лампа дневного света.

Посреди комнаты уже находился столик. На поверхности, словно выставленные для осмотра, располагались: бутылка бурбона, ведерко со льдом, два стакана и еще новенькая упаковка карт.

— Вам распечатывать, — повелел Грист.

Чарли повиновался, перетасовал колоду и раздал. Он выиграл… с парой дам.

— Я приготовлю выпивку, — объявил Грист. — Может, вам воды?

Чарли не ответил, и Грист вышел из комнаты с двумя пустыми стаканами в руках. Когда он вернулся, в одном из них была вода.

Грист взял бутылку бурбона.

— Желаете попробовать?

Улыбка расплылась на его лице.

Завороженный кристальной злобой этого человека, Чарли кивнул головой.

— Вам сдавать, — сказал он.

Чарли опять выиграл… на этот раз с помощью блефа. Грист снова налил бурбона в стаканы.

— Расскажите мне, что вы делали, — потребовал Грист, со стаканом в руке наклоняясь вперед. — Что вы думаете об остальных детишках? Они слегка странные, вы не находите? А что за тип, этот Максимаст? И фамилия Максимаст, она что, иностранная?

— Обычная малышня, — ответил Чарли, делая очередной глоток.

В последний год, прожитый в будущем, он приучился выпивать немного вина за обедом в доме Форрестелов, но ему следовало бы помнить, что в бурбоне содержание алкоголя значительно выше.

— Вам сдавать, — сказал Грист.

Он заметил, что движения мальчика становятся более затрудненными. Хватило одного звонка в Службу Безопасности Армии, чтобы получить необходимое. Скополамин ему доставили в течение получаса.

— Говорите, Чарли, — повторил он. — Расскажите мне обо всем, что происходило.

Он чувствовал, что новое дело ему понравится.

На душе было пусто, все выгорело дотла. Линда шевелила в нем золу в поисках оставшихся углей. Занимаясь этим, она была вынуждена прятать слезы от тетушки Виктории, расчесывающей свои длинные седые волосы перед зеркалом и одновременно комментирующей выступление доктора Верстла на конференции, с которой они только что вернулись.

Чарли перевернулся на другой бок в своей кровати. Булавочные уколы Линды породили в нем кошмар. Она пробуждала его сознание самым настойчивым образом.

— Чарли… что случилось?.. ответь мне!

Ответ всплыл из глубин сознания Чарли до того, как он сумел полностью прийти в себя. Он не противился ее расспросам. Он не лгал. Скополамин продолжал оказывать свое действие.

Он услышал, как в ванной пришла в движение задвижка на двери между номерами. Линда вошла в комнату, зажгла лампу в изголовье и вытерла ему пот со лба изнанкой простыни.

— Грист все знает? — спросила она.

— Все! Абсолютно все!

Она попыталась смягчить его чувство вины, которое было сильнее ее ошеломления, сильнее ее страха, сильнее даже ее сострадания.

Однако не сильнее их любви.

Она обняла его. Руки Чарли притянули ее ближе, и их сознания слились воедино.

— Линда!

Это был голос тетушки Виктории.

— Что ты делаешь?

Линда повернулась к тете, стоявшей на пороге ванной комнаты в ночной рубашке с заплетенными на ночь волосами.

— Мне показалось, что Чарли болен, и я зашла его проведать.

— Это правда, Чарли?

Неспособный поступить по-другому, он ответил:

— Нет, мадам.

— В таком случае, что вы делаете?

— Я обнимаю Линду.

«По крайней мере, — подумала тетушка Виктория, — я должна занести в актив этому мальчику его поразительную честность».

— Я займусь тобой позже, — сказала она Линде. — Возвращайся в наш номер, молодой барышне нечего здесь делать.

— Равно как и старой барышне, — раздался заплетающийся голос Гриста.

Он стоял на пороге входной двери, ухватившись рукою за косяк. В процессе допроса Чарли он прикончил бутылку бурбона. За его спиной маячили два человека из Службы Безопасности Армии.

— Вы пойдете с нами, мой маленький Чарли, — приказал он со всем авторитетом сержант-инструктора, который ему удалось собрать в нынешнем состоянии. — Вам предстоит поведать высокопоставленным особам длинную и запутанную историю.

Чарли поднялся с кровати, но тетушка Виктория удержала его за руку.

— Этот мальчик не выйдет отсюда, пока не предъявит удовлетворительного объяснения той сцене, свидетельницей которой я была.

Сбитый с толку Грист сдержанно икнул.

— Я застала его в данной комнате… в постели… обнимающим мою племянницу.

— Вам повезло, что вы видели только это.

Грист схватил Чарли за другую руку и попытался вырвать его у пожилой женщины. Она держала мальчика крепко.

— Что вы хотите сказать?

— Я хочу сказать, что они женаты. Муж и жена. Чарли сам признался.

Чарли почувствовал, как пальцы тетушки Виктории с силой впиваются в его бицепс. Стало больно.

— У вас все в порядке с головой? — спросила она сержанта совершенно спокойным голосом.

— Абсолютно. По их виду не скажешь, но эти детишки такие же взрослые, как и мы с вами. И они телепаты! Можете себе представить, какое это оружие в умелых руках? А теперь отпустите его! Нас ждут в штаб-квартире Службы Безопасности в Пентагоне. Все здание находится под контролем армии, и еще до завтрашнего утра ваша племянница окажется в карцере рядом со своим возлюбленным.

— Тетя… тетя…

Линда настойчиво тянула за ночную рубашку тетушки Виктории.

— Не сейчас, милая.

Она не знала, как защитить мальчика, хотя бы до утра. Ей всегда казалось, что в Гристе есть что-то ненормальное.

— Тетя, это тот человек, который научил нас обниматься, — солгала Линда, наставив на Гриста обвиняющий палец.

Сержант захохотал.

— Ну, хватит! — воскликнул он.

Но мочки его ушей покраснели, а двое охранников отступили на шаг.

— Он научил нас всем поцелуям больших… и сказал, что мы теперь тоже большие. Он нас обманул, тетушка Виктория?

Когда требовалось, Линда умела произвести впечатление, что ей намного меньше десяти лет. Чарли с трудом удерживался от улыбки.

Тетушка Виктория опустилась на колени перед Чарли. Она повернула правой рукой его голову к себе, и они встретились взглядами. У нее были такие же глаза, как у Линды, и впервые она показалась Чарли симпатичной.