Галина Мария - Волчья звезда

- Да, - сказал он, - тут это обычное дело.

- Я к такому не привык, - Гидеон вновь отряхнулся, точно собака.

- Эй, - сказал Симон, - тут все-таки архив.

- Надо же! - сказал Гидеон. - А когда я читал об этом, все представлялось совсем иначе.

-Ты еще скажи, что нас надули…

- Нас надули, - охотно согласился Гидеон. - Ладно, сворачивай свои труды. Пошли.

- Да я не работаю, - вздохнул Симон, - так, дурака валяю. А, привет, Винер.

- Я за вами, - сказал Винер, - Коменски ждет. В дубовом зале.

Он выглянул в окно и грустно сказал:

- Дождь идет.

- Вы что, - удивился Симон, - сговорились? Это самая важная новость за последнее время?

- Там не было дождей.

- Там много чего не было.

- Что ты читаешь? - спросил Винер, заглядывая в книгу из-за спины Симона.

- Вот, откопал в архиве. Пока у Оливии еще дойдут руки до подобной ерунды… ей и с документами возни хватает. Легенды Карпатских гор… что-то в этом роде.

- Интересно, - спросил Гидеон, - у местных до сих пор сохранились старые поверья?

- Частично сохранились. Большей частью, это разумеется, какая-то мешанина… Я записал кое-что, хочешь, прослушай…

- Ты зря ходишь в одиночку, -заметил Винер.

- Они меня боятся.

- Вот именно.

Винер заглянул ему через плечо и вслух прочел:

“Роковая тень нависла над бедной женщиной. Близилась ночь, и вампир в гробу начал шевелиться. Лишь благочестие и доброе сердце прекрасной Матильды могли бы спасти ее несчастного мужа, отравленного ядовитым дыханием Носферату. И она, прижимая к груди заветную ладанку, решилась на отважный поступок…”

- Любили они всякие ужасы, - пробормотал он.

- Чего же ты хочешь? - Симон с трудом подавил желание захлопнуть книгу. Когда кто-то читает у тебя из-за плеча то же, что и ты, кажется, будто он проник в твои мысли. Неприятно. - Мы же в Трансильвании.

- Ну, - сказал Гидеон, который проводил аэросъемку,-не совсем.

- По крайней мере, в месте, которое раньше было Трансильванией. Рельеф правда, здорово изменился.

- Как вы думаете, - спросил Винер, - почему Коменски не сворачивает работы? Все еще на что-то надеется?

Симон пожал плечами.

- Здесь, похоже, уже нет. Может быть, где-то…

-А ты? Тоже думаешь, где-то все-таки живут настоящие люди? Не эти дикари? Если так, почему они не подают о себе знать?

- Быть может, боятся…

- Нас? - удивился Винер.

- Почему нет? Мы прибыли издалека, с непонятными намерениями… боятся же нас местные.

- Это из-за легенд, - твердо сказал Винер. - Привыкли рассказывать друг другу всякие страсти. Одно и то же, из поколения в поколение, долгими зимними вечерами…

- Ладно, - вмешался Гидеон, - хватит травить байки. Пошли…

Из-за двери в столовую - массивной, резной двери, сохранившейся еще с прежних времен, украшенной сплетенными лозами и гроздьями винограда, раздавались голоса и смех.

Винер укоризненно сказал:

-Ты опять опоздал.

- Мы опоздали, - возразил Симон.

Он открыл дверь в столовую, залитую мягким светом свечей

- А, - сказал Коменски, - вот и наши затворники. Как успехи, Симон?

Симон отодвинул тяжелый стул и подсел к , столу.

- Пока еще рано говорить, - пробормотал он, - посмотрим…

- Ты выходил на связь с Лагранжем? - обернулся к Гидеону Коменски.

- Да, - Гидеон пожал плечами.

- И что? Есть результаты?

Гидеон покачал головой.

-Амос, какие результаты? Столько времени прошло. Они отказались от поисков…

-Я понимаю, крупный город это что-то, - сказала Наташа. - Но, похоже, именно там-то и опасней всего оказалось. Такие города опасны. Верно, Симон?

- Не знаю, - сказал Симон, - пожалуй, да… во всяком случае, для местных жителей большая часть прежних поселений - запретные места.

- Возможно, из-за эпидемий, - сказал Винер. - Чем больше народу… все эти города стали одной сплошной группой риска… сами эпидемии со временем забылись, а суеверия остались.

- Да, - пробормотал Симон, - суеверия живучи.

- В архивах есть записи об эпидемии, - заметила Оливия, - от руки… похоже, когда все рухнуло, кто-то все же пытался вести дневник… но они какие-то путанные.

Симон взглянул на нее - ее волосы, подсвеченные светом свечи, окружали голову, точно золотистый нимб, но само лицо терялось в полумраке…

- Может, владелец? - предположил он.

-Нет… какая-то женщина… член семьи или… экскурсовод местный… у нее кто-то из близких остался в городе, а связь прервалась…

- Кстати, Винер, ты сделал посев? - спросил Коменски. - Сейчас-то что там творится? Мы не особенно бережемся, но если…

- Да сделал я… - отмахнулся Винер. - И я… и Хлебников… еще тогда… там все чисто. Будь что, ты бы первым узнал.

-А радиация?

- А что - радиация? Ты опять же не хуже меня знаешь, здесь, в этом регионе, радиация практически в норме. Ты же видел радиационные карты - ну, имеется большое пятно на юго-западе Франции.

- Какая это теперь Франция… - грустно сказала Наташа,

- Ну, на юго-западе того, что было Францией… Должно быть, взорвалась атомная станция… Там были тектонические подвижки… Но в общем, ничего из ряда вон… тут не случилось ничего такого, чем пугали футурологи, Амос… Ни ядерной войны, ни крупных катаклизмов… ничего… Просто… все рухнуло…

- В одночасье? - ехидно спросил Гидеон.

-Нет. Не в одночасье. Но довольно быстро. Судя по датировкам культурного слоя…

- Она то же пишет, - сказала Оливия, - женщина эта…

- А причины?

- Ни слова… Может, просто не до того было.

-Может, слишком ясно, - предположил Симон, - чего о них писать…

- Ладно, - сказал Коменски, - может, удастся все же отыскать что-то… Но мы отвлеклись. Я вот о чем - Улисс говорит, что пропали только люди… остальное все осталось на месте - приборы, оборудование… Ну, одним словом, это меня и тревожит.

- Предполагаешь худшее?

- Не знаю. Скорее, опасаюсь. Разумеется, могло случиться все, что угодно, но эту возможность тоже со счетов сбрасывать нельзя.

- А тамошние местные?

- А что - тамошние местные? Они не очень разговорчивы, знаешь ли…

- Не то, что твои, а Симон? - спросил Гидеон.

- Эти-то… да…

Он смолк, пододвигая себе тарелку. Все, что было извлечено из-под развалин музея - все, о чем мечталось в мире металла и пластика, в функциональном мире космических перелетов и дальних поселений, где есть только самое

необходимое и ничего больше…

Все очищено, простерилизовано, приведено в порядок - фарфор и матовая патина серебра, в сиянии свечей отливающая розовым, хрупкое стекло бокалов на высоких ножках, которые так удобно ложатся в руку… лишь пища из синтезатора, бесформенной массой лежащая на тарелках разрушала ощущение подлинности.

Видно, Гидеон подумал о том же, потому что он сказал:

- Надо бы настоящую еду. Если уж…

Наташа, сидевшая от Симона по левую руку, вздрогнула: