Галина Мария - Волчья звезда

“Может быть, еще не поздно, - подумал он. - Может быть, она просто”… Он оттолкнул напарника и огляделся.

- Оливия! - крикнул он. Тишина.

Светящееся пятно висело у них над головой - совсем близко.

“У ваших ног… шалаш построил, чтобы из него… взывать к возлюбленной… Чтоб эхо… “Оливия!” холмам передавало”…

Он устало провел рукой по глазам и вернулся к ангару.

Ворота содрогались и трещали, и железная скоба начала гнуться и скрежетать в своих пазах.

“Надолго ее не хватит”, - отрешенно подумал Симон.

Мотор авиетки чихал, выпуская клочья сизого дыма, и носовой пропеллер начал раскручиваться - сначала медленно, потом все быстрее, пока не слился в сплошной мутный круг. Авиетка неуверенно дернулась, потом пошла юзом, и наконец, медленно покатила вперед, вихляя крыльями.

Гидеон, восседающий на месте пилота, был похож в своих защитных очках на какое-то неведомое чудовище. Одной рукой манипулируя рычагами управления, другой он помахал Симону:

- Садись! Скорее!

Двор был явно недостаточно велик для разгона - похоже было, что Гидеон просто выбрал эксцентрический способ самоубийства.

Симон пожал плечами и догнал авиетку. В открытой, тесной - только-только для двоих - кабине отчаянно воняло бензином и машинным маслом. Гидеон, сгорбившись, потянул на себя рычаг управления.

“Странно, - подумал Симон, - что эта штука хотя бы ездит”.

Ворота рухнули, и разъяренная толпа, сметая все на своем пути, ворвалась в замок. Кто-то наступил на взрывпакет - Симон непроизвольно зажмурился, словно клочья разорванной плоти могли задеть его по лицу. Но толпа уже перевалила через куски того, что только что было человеком, и ринулась вперед - люди напирали друг на друга, угрожающе размахивая бесполезными в такой давке кольями и вилами.

Авиетка, подпрыгивая, неслась впереди, чихая сизым дымом в лица преследователей. Потом помчалась еще быстрее - земля, бросаясь под колеса, слилась в сплошную бурую полосу.

“Куда это он?” - подумал Симон и тут же сообразил, что авиетка несется в щель между ангарами, туда, где постройки примыкали к крутому обрыву.

- Ты с ума сошел! - прокричал он, инстинктивно схватившись за низкий бортик. - Самоубийца!

- Какая разница? - крикнул в ответ Гидеон. “И верно, - подумал Симон, какая разница”… Все же, он прикрыл глаза, когда содрогающаяся пробежка машины сменилась плавным падением, но авиетка, заложив головокружительный вираж, выпрямилась и теперь забирала вверх, проскользнув меж отвесными стенами. Восходящий поток поддерживал ее. Симон открыл глаза и увидел замок, двор и ангары - люди стояли во дворе, запрокинув головы, и смотрели им вслед; сначала они были большими, потом вдруг стали очень маленькими, почти несущественными…

Они размахивали кольями и что-то орали, но голоса уже не долетали сюда…

Авиетка, задрав нос, карабкалась вверх, и сверкающие пузыри, гроздьями висящие в небе, начали медленно расступаться, освобождая дорогу.

- Не думал, что у тебя получится, - честно сказал Симон.

- Да я и сам не верил, - ответил Гидеон. - Я просто подумал, уж лучше такая смерть, чем…

Он тоже взглянул вниз, потом повернулся к Симону.

-Так нам ничего и не простили… Все дело в той истории с Винером…

Симон покачал головой. Он чувствовал себя очень усталым.

- Нет… не только в той истории… Быть может, они по-своему правы… Мы действительно опасны. Или можем стать для них опасными…

- Но ведь никто из нас… больше никто из нас… не причинил им никакого вреда…

- Чего ты от них хочешь, Гидеон? Это всего лишь люди…

- Нет! - Гидеон так дернул рычаг, что авиетка накренилась, - Неправда! Это они - подделка! Я - человек!

- Конечно, человек, - примирительно сказал Симон, - успокойся…

Гидеон плакал - по щекам его текли слезы. Впрочем, быть может, все дело было в бьющем в лицо ветре. Авиетка дергалась и плясала в воздухе, словно припадочная, потом неожиданно начала зарываться носом.

Симон отпихнул напарника и положил руки на рычаги управления.

- Пусти, - сказал он, - я сам.

Гидеон не сопротивлялся, но прошло еще какое-то время, прежде, чем он сумел разжать занемевшие пальцы.

- Ноги! - крикнул Симон.

-Что?

- Убери ноги с педалей!

Машина опасно накренилась, потом вновь выпрямилась, и там, за спиной у Симона блуждающее светящееся пятно повторило их вираж…

Он шарил по панели в поисках запасной пары защитных очков, но их не было, и перед глазами все сливалось в пеструю, расплывчатую мешанину… Зато в углублении лежали наушники, и, когда он надел их, они буквально взорвались серией сигналов.

- Он все еще там! - крикнул он.

-Кто?

- Не знаю, но он все еще там.

Рычаг заело в пазах, словно он пытался отчаянно сопротивляться чужой руке, и пока Симон, стиснув зубы, сражался с ним, авиетка потеряла высоту, и теперь он мог отчетливо видеть ее тень, скользившую по траве чуть впереди.

Он даже не знал, в том ли направлении они летят, но когда подкрутил верньер, писк в наушниках стал еще громче.

- Мы приближаемся, - сказал он.

Писк становился все громче, теперь его можно было услышать даже сквозь яростный вой ветра, казалось, он разрывал череп, и чужая земля плыла под ними, точно рельефная карта, и один из светящихся шаров, оторвавшихся от чудовищного скопления, все еще плыл позади, неторопливо, точно огромный, сошедший с ума мыльный пузырь, но Симон больше не обращал на него внимания.

Смаргивая слезы, он смотрел вниз.

Горы казались отсюда смятыми складками бурого покрывала, на котором кое-где расплывались зеленые пятна, потом зелени стало больше, она выцвела, потом побледнела, авиетку подбросило в каком-то восходящем потоке, и Симон понял, что они перевалили через хребет и летят над предгорьями.

Теперь уже он мог различить две ползущие крохотные точки.

Симон обернулся к Гидеону и крикнул, перекрывая разрывающий уши писк и надсадное гудение мотора:

- Гидеон! Ты меня слышишь? Там кто-то есть, они уцелели! Гидеон!

Он никак не мог разглядеть глаза Гидеона, спрятанные за защитными очками, и это почему-то было страшно… Ветер бил его по лицу, заглушал его собственный голос, не давал вздохнуть…

- Гидеон! - отчаянно завопил Симон. - Не уходи! Пожалуйста…

Он плакал, вглядываясь в степь. Точки превратились в фигурки, крохотные, точно на экране дальнего наблюдения. Он дотянулся до рычага управления, потянул его на себя, авиетка клюнула носом и стала снижаться, нехорошо заваливаясь на бок. Какое-то время у Симона ушло на то, чтобы выровнять ее, и он потерял тех из виду, а потом увидел совсем близко: они стояли неподвижно, запрокинув вверх головы. Симон отшвырнул уже не нужный наушник и сразу стало очень тихо. “Земля здесь была почти ровной, - подумал он, - может обойдется”… Шасси авиетки ударились о грунт, машина подскочила, зацепила крылом за кустарник, оказавшийся неожиданно высоким, пронеслась еще метров двести, подпрыгивая на ухабах, и, наконец, накренившись, замерла.