Жюль Верн - Двадцать тысяч лье под водой (пер. Вовчок)

Очевидно, мы не поняли друг друга!

— Извините, милостивый государь, — возразил я, — ведь свобода, которую вы обещаете, — это свобода узника в стенах темницы! Подобная свобода не может нас удовлетворить!

— Однако придется удовлетвориться.

— Как! Мы должны отказаться от надежды увидать родину, друзей, родных?

— Да, должны. Вы должны отказаться от тяжкого земного ига, которое люди называют свободой. И это вовсе не так трудно, как вы полагаете.

— Что касается меня, — вскрикнул Нед Ленд, — я не дам слова отказаться убежать отсюда!

— Я вашего слова и не прошу, мистер Ленд, — холодно ответил капитан.

— Капитан! — вскричал я, не владея собой. — Вы пользуетесь нашим положением! Это жестоко… бесчеловечно…

— Напротив, это милосердие. Вы мои пленники, вы взяты в плен на поле битвы. Я вас держу на своем судне, хотя мог бы бросить вас в пучину океана. А я сохранил вам жизнь. Вы на меня напали! Вы проникли в тайну, в которую проникать ни один человек не должен, — тайну моего существования! И вы думаете, что я позволю вам вернуться на землю? Никогда! Я буду удерживать вас здесь ради своей безопасности.

Эти слова ясно показывали, что капитан уже принял решение и что убеждения или просьбы будут бесполезны и напрасны.

— Так, значит, — сказал я, — вы просто предлагаете нам выбор между жизнью и смертью?

— Именно так.

Я обратился к своим товарищам:

— Друзья, спорить бесполезно. Но мы не даем никакого обещания, никакого слова капитану подводного судна, мы не связаны…

— Ничем не связаны, — сказал капитан. Затем он прибавил более мягким голосом: — Теперь позвольте мне закончить. Я вас знаю, господин Аронакс. Может быть, товарищи ваши будут тяготиться пребыванием на моем судне, но вы не будете. Вы скоро перестанете жаловаться на случай, который свел нас. Вы найдете среди моих книг ваше сочинение «Тайны морских глубин». Я часто перечитывал эту книгу. Вы подвинули науку океанографию так далеко, как только это возможно для обитателя земли. Но вы всего не знаете, вы всего не видели. Позвольте вам сказать, господин профессор, вы не пожалеете о времени, которое проведете на борту моего судна. Вы будете путешествовать по стране чудес. Жизнь подводного мира непрерывно будет развертываться перед вашими глазами. Вы будете находиться в постоянном изумлении. Вам никогда не наскучит то, что я вам покажу. Я теперь снова предпринимаю кругосветное подводное путешествие, возможно, последнее! Я хочу снова увидеть подводный мир, и вы будете моим спутником, мы вместе будем наблюдать его и изучать. С этого дня вы вступите в новую стихию, вы увидите то, чего еще не видел ни один человек — себя и своих товарищей я не считаю, — и благодаря мне наша планета откроет вам свои последние тайны.

Я не стану притворяться: слова капитана произвели на меня большое впечатление. У меня, как у Ахиллеса, была тоже своя пята! Я забыл на минуту, что созерцание самых великих чудес не стоит свободы. Впрочем, я утешил себя тем, что будущее само решит этот трудный вопрос.

Поэтому я ответил:

— Милостивый государь, хотя вы и совершенно разорвали все отношения с человечеством, я все-таки надеюсь, что вам не чужды человеческие чувства. Мы потерпели кораблекрушение, и вы великодушно приняли нас на свое судно, — мы будем это помнить. Что касается меня, я, разумеется, не отрицаю, что, поглощай наука в человеке потребность свободы, встреча с вами вознаградила бы меня с лихвой за все перенесенные страдания.

Я думал, что капитан протянет мне руку, чтобы скрепить наш договор. Но капитан руки мне не протянул, и я мысленно пожалел его.

— Последний вопрос, — сказал я, видя, что наш таинственный хозяин хочет удалиться.

— Слушаю вас, профессор.

— Как мы должны вас называть?

— Я для вас капитан Немо [9] Nemo (лат.) — никто , а вы и ваши товарищи для меня — пассажиры «Наутилуса».

Капитан Немо позвал слугу и отдал ему какое-то приказание на непонятном языке. Затем он обратился к Неду Ленду и Консейлю.

— Завтрак вас ждет в вашей каюте, — сказал он им. — Потрудитесь следовать за этим человеком.

— Завтрак! — проговорил Нед Ленд. — Пора! А если будет обед, так и непослушания не будет!

Консейль и Нед Ленд вышли наконец из темницы, где мы просидели больше тридцати часов.

— Наш завтрак тоже готов, господин Аронакс, — сказал мне капитан Немо. — Не угодно ли вам пожаловать за мной?

— К вашим услугам, капитан, — отвечал я.

Я пошел следом за капитаном. Сразу за дверью нашей тюрьмы начинался узкий коридор, освещенный электрическим светом. Мы прошли по этому коридору шагов тридцать, и перед нами отворилась другая дверь.

Мы вошли в столовую, отделанную и меблированную в строгом вкусе. Два высоких буфета, инкрустированные черным деревом, стояли у стен, на полках сверкал дорогой фаянс, фарфор и хрусталь. Серебряная посуда блестела в лучах света, падавшего с потолка. Потолок был разрисован изящнейшими рисунками, что смягчало яркое освещение.

Посередине столовой залы стоял богато сервированный стол.

Капитан Немо жестом указал мне мое место.

— Садитесь, профессор, — сказал он, — и принимайтесь за еду, как человек, который очень долго постился и умирает с голоду.

Завтрак состоял из многих блюд, отлично приготовленных. Одни из них были из рыбы, но другие решительно ставили меня в тупик: я никак не мог решить, хоть приблизительно, из чего они приготовлены. Вкус у них был отличный, но какой-то необыкновенный, довольно странный, к которому, впрочем, я скоро привык. Эти различные кушанья содержали в себе, как мне показалось, много фосфора, и я вывел заключение, что они, вероятно, имеют морское происхождение или относятся к морской растительности.

Капитан Немо посматривал на меня. Я ничего у него не спрашивал, но он сам угадал мои мысли и ответил мне на вопросы, которые я не решался ему задать, боясь показаться навязчивым.

— Большая часть этих блюд вам неизвестна, — сказал он, — но вы можете их кушать без всякого опасения. Эти кушанья здоровые и питательные. Я уже очень давно отказался от мяса, и здоровье мое ничуть от этого не пострадало. Мой экипаж — а матросы у меня все здоровяки, — тоже питается морскими продуктами.

— Так, значит, все это морские продукты?

— Да, профессор, все морские. Море удовлетворяет всем моим потребностям и нуждам. Закину сеть, через несколько минут вытащу, а она уже чуть не разрывается от тяжести пойманной рыбы. Опустившись в глубину водной стихии, которая кажется недоступной человеку, я охочусь за дичью в своих подводных лесах. Мои стада, как стада Нептуна, мирно пасутся на обширных лугах океана. У меня громадные владения, с которых я без всякого ущерба собираю постоянные доходы.