Наталья Медведская - Птичья тропа

Она говорила всем: у внучки "зеленые руки", поэтому ее слушаются растения.

Девочка посмотрела на птицу.

- Я поняла: мое умение уговорить птиц опуститься ко мне на ладони, цветы не болеть, а деревья хорошо расти - это у меня от предков! - воскликнула Аля.

- Да. Ты - садовница. Поэтому тебе не надо напрягать силы, когда ты занимаешься растениями. Твой дар заключается в том, что ты интуитивно знаешь, каким должно стать растение в будущем и просто даешь ему толчок к правильному развитию. Прежде чем построить дом, делают чертеж. Ты силой, заключенной в твоей крови, сообщаешь растению его будущий чертеж-облик. А вот когда ты пыталась повелевать животными, птицами и людьми, тебе пришлось прикладывать к этому все силы. Ты подключала резерв своего организма, только тогда получала нужный результат и даже не обратила внимания, что после таких экспериментов всегда заболевала.

Аля вспомнила: точно! У нее сразу заболело горло, после того, как она помогла Свете и одноклассница перестала заикаться. После представления с птичками, слегла с температурой. После танца двух собачек для плачущего мальчика у нее прихватил живот.

- Что же мне теперь никому не помогать? - расстроилась Алина.

- Почему же, помогай, но научись сначала восстанавливать силы.

- А она эта сила плохая или хорошая?

Рыжуля сморщила нос и насмешливо фыркнула:

- Сила неплохая и нехорошая. Она просто сила, а вот как ее применять зависит от человека.

- Откуда она берется?

- Она заключена в твоей крови и способна пробудить Древо. Это благотворно скажется на всех слоях мироздания и в первую очередь спасет ваш мир, - произнесла Кара.

- И сколько я должна отдать крови, - с опаской поинтересовалась Аля.

- Немного, граммов двести для начала, - чуть запнулась ворона.

- А потом? - насторожилась девочка.

- Пока мы не найдем еще садовников, тебе придется раз в полгода после пробуждения дерева поливать его.

Аля вздохнула:

- Иначе никак нельзя?

- Можно. Ничего не делать, и пусть твой мир катится в пропасть, - съехидничала Кара. - Ты не первая из клана садовников: одни нас не слышали, другие не желали отдать и капли своей драгоценной крови, третьим нравился мир такой, как есть.

Рыжуля, успокаивая Алю, потерлась пушистым боком о ее ноги, и укоризненно посмотрела на ворону.

- Мне не нравится, - снова вздохнула девочка, вспомнив огромную свалку возле своего города, улицы, забитые машинами, грязный дождь с неба, оставляющий на листьях растений ожоги.

- Замечательно, завтра попробуем снова, - оживилась лиса, и в ее глазах зажегся желтый огонек. - Теперь возвращайся домой. - Рыжуля пошла по цепочке птичьих следов и быстро растворилась в стене.

- Приходи сюда перед рассветом - мы будем тебя ждать, - сказала Кара и тоже исчезла в стене.

Аля огляделась по сторонам: кроме этих черточек на полу и стене других узоров внутри дольмена не было.

"Мы считали их рисунками, а оказывается - это проход в другой мир. Как произошло, что люди утратили знания?" - размышляла девочка.

Алина поверила белой полусказочной вороне и седой лисе. Ей исполнилось всего тринадцать лет, но она осознавала: путь, по которому движется человечество, ошибочен. Люди превратили дольмены в погребальные камеры. Где-то в глубине родовой памяти они помнили о пути в прекрасные миры и стали оставлять своих умерших в дольменах, как бы отправляя их из этого мира в другой. - Она выбралась из каменного сооружения и пошла домой.

***

Аля гостила у бабушки и дедушки каждое лето.

После ее возвращения в город прошлой осенью девочка узнала, что родители развелись.

Впервые отец не приехал за ней в деревню. Дедушка привез Алину в город на старенькой "семерке". Они поднялись на третий этаж. Аля открыла дверь своим ключом. В квартире стоял странный нежилой запах. Девочка поморщилась и распахнула окна настежь. Ее охватило предчувствие непоправимой беды.

- Дедуль, а где папа? Он же почти всегда сидел у компьютера.

Отец Али часто работал дома. Игорь придумывал компьютерные игры, рекламные слоганы и редко находился в офисе. Девочка привыкла, что папа рядом. Она прошла в кабинет отца и замерла: комната была пуста. Совершенно. Ни компьютерного стола, ни самого компьютера, ни любимого мягкого дивана отца и замечательного кресла-качалки, которое он называл "думалкой", - ничего не было. В углу сиротливо стояла старая бамбуковая этажерка с ее книжками. Она любила приходить в его рабочую комнату и читать книги, сидя в кресле.

- Что случилось? - У Алины затряслись губы, на глаза навернулись слезы. - Папа жив?

- Господи, внученька, не плачь, он жив и здоров.

Хлопнула входная дверь. На пороге показалась стройная молодая женщина. Она схватила девочку в охапку.

- Алька! Вытянулась, загорела, похорошела. - Мать девочки, Мария, чмокнула дочь в щеку и обернулась к отцу. - Пап, я на минутку. Еле вырвалась с работы. Ты останешься до вечера или поедешь домой?

- Поеду, к вечеру на перевале обещали дождь, а у меня плохая резина.

- Жаль. А как там мама?

- Хорошо. А вот Алине вы зря не рассказали. Нехорошо поступили, как трусы, - рассердился Алексей Кириллович.

- Мама, что вы мне не сказали?

- Солнышко, я все объясню... потом... Ничего страшного не произошло. Ты разложи чистые вещи на полки в шкаф, а грязные закинь в стиральную машину. Обед разогреете. Ну, все, я побежала. Пока, папа. Маме привет. Доча, увидимся вечером. - Женщина суетилась и прятала глаза.

Аля, недоумевая, наблюдала, как мать старательно отводит от нее взор, красит губы, глядя в зеркало, висящее сбоку от вешалки. Мама выглядела и даже пахла по-другому. У нее была новая прическа, новая одежда. Даже на ее неискушенный взгляд наряд матери стоил очень дорого. Алина ростом и статью пошла в дедушку, а мама крохотная, изящная, как бабушка.

Закончив красить губы, она помахала им рукой и скрылась за дверью.

- Дедушка, - в голосе девочки явственно чувствовалась паника.

- Алечка, пусть мама сама тебе все расскажет, - Алексей Кириллович запнулся: лицо внучки стало бледным до синевы. - Черт бы побрал твоих родителей! Сами натворят и в кусты, а мне, что делать? Живы и здоровы они, только разбежались по разным углам.

- Как это? - растерялась Аля.

- Разошлись. Папа твой снимает где-то квартиру, а твоя мамочка, моя доченька бестолковая, снова замуж собралась, - сердито произнес Алексей Кириллович. - Только тебе не о чем беспокоиться: они тебя как любили, так и любят. - Давай-ка поставим чаек и спокойно поговорим.

Девочка, оглушенная новостью, поплелась на кухню и, как робот, уселась на табурет.

- То есть папа больше тут не живет?

- Да.

Дедушка брезгливо поморщился: везде лежал слой пыли. "Понятно, дочь тут не жила почти все лето".