Леонид Смирнов - Шарик над нами

Лика чувствовала себя с Георгом покойно, в какие бы страшные авантюры ни грозил он вовлечь ее. Вся его нынешняя жизнь, по-видимому, была игрой со смертью. И каждый прожитый день был большой удачей, ведь гибели избежать нельзя, ее можно только отсрочить. Это девушка сознавала столь же ясно, как и то, что Георг действительно любит ее. Кажется, Лика тоже начала влюбляться в удивительного селенита, который то ли спасет, то ли погубит ее.

Неизвестность, в которую фор Белкин ее вовлекал, не страшила Лику, ибо позади была только беспросветность. В глубине души Лика, конечно же, сознавала, что там, позади, была и относительно спокойная (понятное дело, под огнем беспрерывных ИЗМов), по крайней мере, устроенная жизнь. А впереди... Что может быть там, кроме смерти? Смерти нестрашной, потому что только она избавляет от магического насилия. Неужели какая-то иная жизнь? Порой Лика начинала верить, что это возможно. Радость и счастье возможны. Рядом с Георгом она могла позволить себе такую роскошь.

Но сейчас Георга рядом не было.

Едва за мужчинами закрылась дверь, Лика сказала себе: "Если он не вернется через три часа, значит, с ним что-то случилось. И я пойду его искать".

Через час Лике послышались торопливые шаги. Она еще долго прислушивалась, пока не убедилась: ей это чудится. Нервы гуляют - только и всего. Через два часа ей стали слышаться подозрительные шорохи, как будто кто-то подползает к двери. Девушка уговаривала себя, что никакого чудовища или убийцы в коридоре нет, но страх не отпускал. Ледяной ветер задувал под комбинезон, заставляя сжиматься сердце. Лика стиснула кулаки и до крови закусила губу, чтобы боль вытеснила ужас. Помогло - но ненадолго.

Любая другая женщина на ее месте ни за что не решилась бы покинуть это казавшееся безопасным убежище. Сжалась бы в комочек, вцепилась в стену и выла от страха. Но, наверное, Лика была одна такая на всю Солнечную систему.

Не выдержав долгого ожидания, девушка пошла на поиски Георга. Фонарика у нее не было, и в кромешной тьме Лике пришлось искать дорогу на ощупь. Шла по коридору, держась рукой за левую стену, - ни в какие ответвления не сворачивала и двигалась все время прямо. В конце концов она попала в тупик и уперлась в стальную дверь. Запора на двери не оказалось, но стальная плита была толстенной и очень тяжелой. На Земле девушке никогда бы ее не открыть. Она напряглась изо всех сил, потянула ручку на себя, и дверь начала подаваться.

Девушка перешагнула порог и замерла. Тьму размывало странное красноватое свечение, и впереди угадывалось большое свободное пространство. Лика чувствовала: здесь кто-то есть. Она хотела крикнуть: "Георг, это ты?!" - но побоялась привлечь охрану. Девушка не очень-то верила словам Бильярдиста о том, что тут нет ни души.

Нащупывая ногами ступеньки, она медленно спустилась по металлической лесенке и очутилась в подвале. На полу вдоль стен громоздилось что-то непонятное.

Лике представилось, что это страшный, но ничем ей не грозящий сон, и потому она подошла ближе - любопытство пересилило страх. На полу лежали желеобразные туши размером с годовалого теленка - большущие покатые бурдюки грязно-коричневого цвета, с прозеленью.

В подвале не было никаких ламп, светились именно туши. Светились всей поверхностью - как гнилушки или светлячки, только послабее. На первый взгляд туши вовсе не имели конечностей и наружных органов чувств, но внутри у них наверняка была разная требуха. Под кожей что-то пульсировало: быть может, это билось сердце или работал мотор. А еще Лике слышалось нечто вроде тиканья.

И вдруг девушка поняла, что все это наяву. Всей кожей ощутила, что они в любую секунду могут на нее накинуться. В ужасе Лика начала озираться - но бежать оказалось некуда. Значит, туши ползли тихо и незаметно и отрезали ей дорогу к лестнице. Теперь они были всюду. Вот-вот набросятся, раздавят тяжелыми слизистыми телами, высосут ее, как чудовищные пиявки, растворят желудочным соком... Лика зажмурилась, готовый вырваться крик застрял в горле.

Открыв глаза, девушка снова поглядела на туши и обнаружила: да, они сползаются к ней, застывшей в центре подвала, но преодолели они только полпути - слишком медленны были их движения. Страх бежал впереди туш. Страх, который они наводили на Лику.

"Не бойся, Елочка, - неожиданно прозвучал в голове чей-то ласковый, почти родной голос. - Вот ты и дома". Знать, ОНИ могли читать в ней, как в открытой книге, ведь так звала ее только мама.

Они ползли, побулькивая, как переполненные водой бурдюки. Неожиданно Лика поняла, что ощущает их мерзкие чувства. Вернее, мечты. Туши мысленно раздевали ее и облизывали с ног до головы длинными розовыми языками, плотоядно причмокивали в предвкушении. Тушам очень нравилось пугать Лику. Они упивались ее страхом.

Девушка почувствовала на себе их прикосновения, судорожно глотнула воздух и потеряла сознание.

5

А Джереми Робинс тем временем лежал на дне колодца с открытым осколочным переломом лодыжки. В голове гудели и раскачивались колокола. К этому колодцу его завлекли голоса, звучащие в его голове, и манок. Запугать Бильярдиста было непросто, и, легко выяснив это, ОНИ решили сыграть на его любопытстве и азарте. Майор Робинс сам ринулся вперед, когда голоса сделали вид, будто удаляются.

Впереди него что-то катилось по полу, и Бильярдист бежал следом. Это непонятное что-то двигалось по коридору вроде бы не так уж быстро, и все же его было никак не догнать. Порой Робинс приближался к нему вплотную, и казалось, достаточно сделать один прыжок - и дотянешься рукой... Его явно дразнили, но майор Робинс не мог заставить себя остановиться. Бильярдист почему-то не понимал, что ему навязали игру в догонялки и он ведет себя как сущий ребенок.

Это что-то не летело по воздуху и даже не скакало по полу, а катилось значит, под ним была твердая почва. И несущийся следом Робинс видел впереди себя бетонный пол. Но вдруг пол под ногами исчез. Бильярдист по инерции пролетел вперед метра два и начал падать вниз. Он перебирал ногами, судорожно махал руками, пытаясь зацепиться за воздух, но воздух его не удержал.

Очнувшись, Джереми Робинс поднял голову и содрогнулся - любое движение вызывало адскую боль. Огляделся. Он попал на дно широкого колодца десятиметровой глубины. Не заметить его можно только спьяну или под гипнозом. А нога... Уж лучше бы ее оторвало вовсе.

Бильярдист разрезал десантным ножом штанину комбинезона и закатал ее в четыре приема - при каждом касании нога он едва не терял сознание. Скрежетал зубами и умывался ледяным потом - но продолжал. И вот в луче фонарика светились проткнувшие кожу белые осколки кости. Подобное зрелище взбодрит любого.