Эдвард Смит - Союз трех планет (Первый линзмен - 1)

- Все это выглядит довольно заманчиво.- Вифиниянин не скрывал сомнений.Но как мы попадем туда? Иным гладиаторам - таким чемпионам, как Патрокл-Фракиец - иногда позволяется в свободное время делать все, что захочется, а значит, они могут оказаться рядом и принять участие в заварушке, но большинство из нас будут под замком.

- Это тоже продумано. Наши союзники из приближенных к трону и кое-кто из граждан Рима, выигравших на наших победах много денег, уговорили наших хозяев завтра ночью, сразу же после массового распятия, устроить большой пир для всех гладиаторов. Он будет проходить в Роще Клавдия, прямо напротив садов Цезаря.

- О! - Ливии глубоко вздохнул, его глаза загорелись.- Клянусь Ваалом и Бахусом! Клянусь высокой грудью Изи-ды! Впервые за многие годы я возвращаюсь к жизни! Наши хозяева умрут первыми... но подожди - а оружие?

- Будет и оружие. Заговорщики принесут его под плащами - вместе с доспехами и щитами. Да, наши владельцы умрут первыми, а вслед за ними преторианцы. Но помни, Ливии, что Тигеллин, начальник гвардии, мой - и только мой! Я лично хочу вырвать сердце из его груди.

- Согласен. Я слышал, что он некоторое время владел твоей женой. Но ты как будто вполне уверен, что завтра ночью все еще будешь жив. Клянусь Ваалом и Иштар, я тоже хотел бы верить в это! Наконец-то в моей жизни появилась цель, но я чувствую, как тает мое мужество - я уже слышу весла Харона. Как бы мне сегодня не попасться в сеть какому-нибудь ловкому юнцу-ретиарию - а тогда мне не ждать сигнала о пощаде. У толпы, начиная с Цезаря, такие нравы, что даже ты можешь ждать Police verso ( Повернутый палец (лат.) гладиатора. (Прим. перев.)) , если упадешь.

- Верно. Но лучше избавься от таких мыслей, если хочешь жить. Что до меня, то я в достаточной безопасности. Я дал обет Юпитеру, и он, защитивший меня уже много раз, не оставит и сейчас. Любой человек или зверь, с которым я встречусь во время этих игр, погибнет.

- Я тоже так думаю, чест... тихо! Трубы... кто-то идет!

Дверь позади них распахнулась. Ланиста - хозяин гладиаторов вошел, нагруженный доспехами и оружием. Дверь захлопнулась за ним и была заперта снаружи. Пришедший был явно возбужден, но несколько секунд молча глядел на Патрокла.

- Ну, Железное Сердце,- вырвалось наконец у него,- тебе не интересно, что ждет тебя сегодня?

- Не очень,- безразлично ответил Патрокл,- было бы подходящее оружие. А что? Что-то особенное?

- Чрезвычайно особенное. Сенсация года. Сам Фермий. Без ограничений. Свободный выбор оружия и доспехов.

- Фермий! - воскликнул Ливии.- Фермий Галл? Да закроет тебя Афина своим щитом!

- Мне ты тоже можешь этого пожелать,- черство согласился ланиста.- Прежде чем узнать, что произойдет, я, как дурак, поставил на Патрокла сотню сестерциев при ставках всего лишь один к двум. Но слушай, бронзовая голова. Если ты справишься с Фермием, я отдам тебе треть выигрыша.

- Спасибо. Ты его получишь. Фермий - хороший человек и сильный. Я много слышал о нем, но никогда не видел в деле. А он видел меня, и это плохо. Он тяжелый и быстрый - немного легче меня, но быстрее. Фермий знает, что я всегда сражаюсь по-фракийски и буду дурак, если использую против него какие-нибудь другие приемы. А он сражается и по-фракийски и по-самнитски, смотря какой противник. Против меня он, конечно, будет по-самнитски. А ты знаешь?

- Нет. Пока не говорили. Может быть, он решит только в последний момент.

- Если без ограничений и против меня - он, конечно, выберет самнитское вооружение. У него нет выбора, и это дает мне возможность применить новую хитрость. Я возьму меч без ножен - и два кинжала, помимо моего гладил. Достань мне булаву, самую легкую булаву, какая только найдется в арсенале.

- Булаву? По-фракийски против самнита!

- Именно булаву. Надо мне победить Фермия, или ты хочешь сделать это сам?

Булаву принесли, и, размахнувшись обеими руками, Пат-рокл ударил ею по каменной стене. Головка осталась прочно сидеть на древке. Порядок Они стали ждать.

Прозвучали трубы, шум гигантского сборища почти стих.

- Великий Чемпион Фермий против Великого Чемпиона Патрокла! - хрипло объявил глашатай. - Один бой. Любое оружие по выбору самих соперников, которое можно использовать любым способом! Без отдыха и перерывов! Входите!

Две фигуры в доспехах быстрыми шагами двинулись к центру арены. Доспехи Патрокла, в том числе высокий шлем и щит, сделанные из тускло отблескивающей стали, без всяких украшений, покрыты вмятинами и царапинами. Видно было, что доспехи - отнюдь не декорация и не раз использовались в бою. Что касается галла, то его облегченные сам-нитские доспехи по традиции сверкали украшениями. На шлеме Фермия красовались три ярких разноцветных пера, щит и латы окрашены во все цвета радуги и выглядели так, будто их надели впервые.

Гладиаторы остановились в пяти ярдах друг от друга и повернулись лицом к подиуму, на котором, развалясь, сидел Нерон. Шум голосов - булава вызвала немало размышлений и споров - затих. Патрокл поднял свое увесистое оружие в воздух, галл взмахнул длинным и острым мечом. Они пропели:

Ave, Caesar Imperator! Morituri te Salutant!

( Славься, Цезарь Император! Тебя приветствуют идущие на смерть! (лат.))

Сразу же после взмаха сигнального флажка, но еще до того, как он коснулся земли, оба гладиатора оживились. Фермий повернулся и кинулся к противнику, но, хотя он и был быстрым, ему не хватило скорости. Булава, которая в руках фракийца мгновение раньше казалась такой тяжелой, стала фантастически подвижной - она полетела по воздуху прямо в Фермия! Она не ударила в цель Патрокл надеялся, что он здесь единственный, кто не ожидает, что она попадет в его соперника,- но, чтобы избежать снаряда, Фермию пришлось сбавить шаг, и его прекрасно задуманная атака провалилась. И тут Патрокл нанес несколько сильных ударов.

Однако Фермий был стойким и быстрым, и первый удар, нацеленный в его обнаженную правую ногу, попал в щит. Второму удару с левой руки также помешал щит. Тем же кончилась и третья попытка - жестокий удар справа. Третьим ударом, частично отраженным мечом Фермия, которому на этот раз удалось им воспользоваться, были срезаны красное, зеленое и белое перья, медленно опустившиеся на землю. Двое сражавшихся бойцов отскочили в стороны и мгновение смотрели друг на друга.

С точки зрения гладиаторов, это была всего лишь разминка. Тот факт, что галл лишился своего плюмажа и что на его доспехах появились большие полосы отвалившейся эмали, означал всего лишь, что мнимый сюрприз фракийца не удался. Каждый знал, что он стоит лицом к лицу с самым могучим противником в мире. Если кто-то из них и волновался, то ничем не выдал свое состояние противнику.

Толпа сходила с ума. Ничего подобного этому первому ужасающему натиску здесь раньше не видели. Предчувствие смерти, мгновенной и жестокой, витало в воздухе. Вся арена была как бы пропитана им. Сердца бились в экстазе. Все зрители - мужчины и женщины - чувствовали неописуемое возбуждение от приближавшейся смерти. При этом им самим ничто не угрожало, и каждая жилка в них трепетала от нетерпения и жажды жестокого зрелища. Каждый знал, что один из бойцов умрет сегодня. И никто не хотел да и не мог позволить остаться в живых обоим. Они сражались до конца, и смерть должна найти свою жертву.