Кордвейнер Смит - Планета ураганов

Дверь открылась.

На пороге стояла девочка.

Он узнал ее. Он знал ее всегда. Она была его единственной любовью с самого детства, он любил только ее. Она была его сестрой, которой на самом деле у него никогда не было. Его матерью в молодости. Ей было лет двенадцать-тринадцать - чудесный возраст, когда ребенок уже не ребенок, но еще не взрослый. Добрая, спокойная, умная, понимающая, ждущая, кроткая. Она не испугалась Кэшера. Она вообще ничего не боялась. Кэшер точно знал, что видит девочку в первый раз и одновременно чувствовал, что никогда не расставался с ней. Он услышал собственный голос. Он задал подготовленный вопрос, и пока задавал, пытался угадать, кто она. Дочь Мадигана? Ни Ранкин Майклджон, ни его зам словом не обмолвились о семье Мадигана.

Девочка смотрела на него спокойно.

Кажется, он уже договорил вопрос.

- Господин и хозяин Мюррей Мадиган никого не принимает сегодня, сказала девочка. - Но вы можете говорить со мной. Она смотрела на Кэшера без страха, чуть с улыбкой.

- Кто ты? - пробормотал Кэшер.

- Я управляющая домом и поместьем.

- Ты?! - воскликнул он. В горле пульсировал сигнал тревоги.

- Меня зовут И'стина.

Кэшер не понял каким образом нож оказался в его руке. Он вспомнил управляющего. Бей! Режь! Беги! Она видела нож, но взгляд ее не дрогнул ни на долю секунды, она смотрела ему в глаза. Он смотрел на нее и не знал, что делать. Если она - квазичеловек, то самый необычный, каких он еще не видел, Но ведь Косиго сказал: "Делай, как тебе приказано". Велел ему убить эту девочку по имени И'стина. Она стояла перед Кэшером, но он не мог ее убить. Он подбросил нож, поймал его за кончик лезвия и рукоятью вперед протянул ей.

- Я послан убить тебя. Но почему-то не могу. Плакал мой крейсер.

- Убейте, если хотите, - спокойно предложила она. - Я не боюсь. Кэшер не ожидал такого. Он перехватил нож в левую руку, поднял, приготовился ударить.

Его рука упала, как плеть.

- Не могу, - всхлипнул Кэшер. - Что ты со мной сделала?

- Ничего. Ты не хочешь убивать ребенка, а я кажусь тебе ребенком. И ты, кажется, любишь меня. Если так, то тебе в самом деле тяжело.

Кэшер услышал звон ножа - пальцы разжались сами собой. Он никогда раньше не ронял ножей.

- Кто ты? - прошептал он, - и зачем ты это делаешь со мной?

- Я это я. - Голос был тихий и радостный, как у ребенка, когда он доволен и счастлив. - Я управляющая домом и, кажется, всей этой планетой. - Она улыбнулась, как проказливый эльф, потом заговорила серьезно: Человек, разве ты не видишь, человек? Я - животное, просто черепаха. Я не могу ослушаться человека. В детстве в меня впечатали инструкции, и я буду исполнять их, пока живу. Ты странный. Я смотрю на тебя, и, кажется, ты уже меня любишь, но сейчас не знаешь, как поступить. Подожди, надо отпустить Косиго.

Нож блестел у нее под ногами, и она переступила через него.

Косиго вылез из транспортера, вежливым поклоном приветствовал И'стину.

- Скажи, - воскликнула она, - что ты только что видел?

Казалось, они играли в хорошо знакомую обоим игру.

- Кэшер О'Нейл поднялся к двери, вы лично открыли ему. Он ударил вас ножом в горло, было много темной крови. Вы умерли на пороге. Ничего не сказав, Кэшер О'Нейл вошел в дом. Почему - не знаю. Я испугался и уехал.

Косиго совсем не выглядел испуганным.

- Если меня убили, как же я могу с тобой разговаривать?

- Не спрашивайте меня об этом, - воскликнул Косиго. - Я просто забывщик. Каждый раз, когда вас убивают, я возвращаюсь к почтенному Ранкину Майклджону и рассказываю чистую правду обо всем, что видел. Он дает мне спецтаблетки, и я рассказываю еще кое-что. Он мрачнеет и напивается, как всегда.

- Как жалко, - сказала девочка. - Если бы я могла ему помочь! Но он не приедет в Бьюрегард.

- Он? - захохотал Косиго. - Нет, только не он! Никогда! Он будет посылать других, чтобы они вас убили.

- И ему всегда будет мало, - печально добавила И'стина. - Сколько бы они меня ни убивали!

- Всегда! - весело согласился Косиго и залез в транспортер. - Ну, пока!

- Погоди! - окликнула она его. - Может, немного поешь? Погода сегодня плохая. На дороге скопление смерчей.

- Только не это. Он меня накажет, сделает забывщиком еще раз. Слушайте, может, так уже и было? - в голосе его зазвучала надежда. И'стина, И'стина, скажи мне!

- Допустим, я скажу. Что произойдет?

Косиго опечалился.

- Начнутся судороги, я упаду без памяти, все забуду. Ну ладно, поеду я. Рискну пробиться. Если вы вдруг встретите Кэшера О'Нейла, - сказал он, глядя прямо сквозь Кэшера О'Нейла, - передайте ему, что он мне понравился, но только больше мы не увидимся.

- Я передам, - ласково пообещала девочка, провожая Косиго взглядом.

Смуглый верзила взобрался на место водителя, крыша плавно опустилась. Завертелись колеса, и мгновение спустя транспортер исчез за зеленью маленьких пальм вдоль подъездной дороги. Пока И'стина разговаривала с Косиго, Кэшер внимательно смотрел на нее. Худенькие плечи под тонкой голубой тканью простого платья-сорочки из полупрозрачной материи, даже видны были трусики. Бедра еще не начали как следует округляться. Он видел ее в полупрофиль, видел гладкую нежную кожу щеки, аккуратно причесанные волосы, набухшие почки грудей. Кто она? Этот ребенок, повелевающий, как императрица?

Она нежно и виновато улыбнулась ему.

- Мы с Косиго каждый раз повторяем всю историю. Майклджон ему не верит и месяцами планирует новое покушение. Наверное, это нельзя назвать покушением, я не человек и мне все равно, но у меня приказы, очень серьезные, и я должна думать о доме и моем владельце.

- Сколько тебе лет? - спросил Кэшер и добавил: - Если тебе можно говорить правду.

- Мне ничего, кроме правды, говорить нельзя. Я не умею говорить неправду. Мне - девятьсот шесть земных лет.

- Девятьсот шесть?! - воскликнул Кэшер. - Но ты выглядишь ребенком!

- Я и есть ребенок. И не ребенок. Я черепаха, превращенная в человека силой земной науки. После трансформации мой нормальный срок жизни удлинился в триста раз. Обычно черепахи живут триста лет. А я проживу девяносто тысяч. Иногда об этом страшно думать. Кэшер О'Нейл счастливо умрет от старости, а я по-прежнему буду каждый день открывать по утрам шторы. Но что же мы стоим на пороге? Пройдем в дом, я прикажу подать что-нибудь... Ты ведь никуда не спешишь?

Кашер последовал за И'стиной в дом и спросил с тревогой:

- То есть, я пленник?

- Да, но не мой. Свой собственный. Можешь спокойно пройти через все поместье, но что потом? Смерчи подхватят тебя и умчат к безвестной гибели, даже следов никто не отыщет.

Она ввела его в большую старинную комнату со светлой деревянной мебелью. Кашер испытывал робость. Нож он сунул в сапог еще в холле. Теперь, сидя напротив своей жертвы, он чувствовал, как все это странно...