Александр Соболь - Мир наизнанку

Утром Рангар заставил всех сделать активную зарядку и пострелять по мишеням из луков. Затем позавтракали - достаточно, чтобы насытиться, но не до отвала. Все понимали, что с набитым брюхом много не навоюешь. И еще одной особенностью завтрака было то, что Фишур не притронулся ни к рн'аггу, ни даже к пиву.

После завтрака состоялся военный совет.

- У меня было несколько вариантов проезда через Холодное ущелье, сказал Рангар, разглаживая на плоском валуне нарисованную Фишуром карту. И в конце концов остановился на одном, подсказанном мне кое-какими магическими познаниями Фишура. Наш друг как-то сказал, что с помощью известных ему заклинаний может создать фантомов, издали неотличимых от живых людей. Так, Фишур?

- Да. Причем создать фантом, когда оригинал перед глазами, значительно легче, чем не видя его, по памяти.

- Тем лучше. Итак, вот каков мой план. По тракту через ущелье вместе с фургонами поедут наши фантомы, по двое на козлах каждого фургона. Мы же верхом на тархах объедем ущелье с двух сторон по скальным склонам вот здесь и здесь (он показал на плане), чтобы с гарантией оказаться вне клещей вероятной засады. Если засады не будет и фургоны благополучно минуют ущелье, мы встретим их на выходе. В противном случае мы ударим в спину напавшим. За счет луков и стрел, которые мы постараемся использовать в полной мере, а также фактора внезапности у нас будет определенный перевес.

- Погоди, Рангар, - перебил Фишур, - двух дополнительных тархов под седло мы возьмем из упряжи, так?

- Так.

- Но не вызовет ли подозрений изменение порядка построения обоза - я имею в виду, что всадники пересядут на козлы? И во-вторых, отсутствие аж четырех тархов?

- Вызовет. Но у них не будет времени на размышления. Им надо будет _действовать_, изменить план атаки они просто не успеют. Но я еще не все сказал о своем плане. Мы дождемся хорошо охраняемого обоза и пустим фургоны с фантомами _перед_ ним. Теперь смотрите: обоз с охраной въезжает в ущелье, и воины видят, как разбойники из засады атакуют два одиноких беззащитных фургона. Да они немедленно вступят в бой! И в этой ситуации уже бессмысленно да и просто невозможно кому-либо из напавших кричать, что мы-де преступники и нас следует арестовать... Убедительно?

- Молодец, - искренне произнес Фишур. - Ну а наша роль?

- Наблюдаем за схваткой, осыпая разбойников стрелами. В критической ситуации вступаем в бой, коли такая возникнет.

- Тархи не испугаются фантомов? - спросил Тангор.

- Хороший вопрос, - сказал Рангар одобрительно. - Казалось бы - мелочь, но такие мелочи, если их не учесть, могут сорвать самый лучший план. Что скажешь, Фишур?

- Все будет в порядке, - ответил тот. - Я наложу дополнительное заклятие, успокаивающее животных.

- Будем надеяться, что все в порядке будет не только с тархами, сказала Лада. Тень тревоги, казалось, намертво въелась в ее глаза.

- _Должно_ быть, Ладушка, - с нажимом произнес Рангар. - И будет, не сомневайся.

Он не мог, не имел права показать, что тревога, гнездящаяся в его душе, гораздо, гораздо острее.

- Я пойду в паре с Ладой, - сказал Рангар после паузы, - чтоб хоть как-то уравновесить наши пары по боеспособности.

Главной, конечно, была не эта причина, и все ее прекрасно поняли. И не только _поняли_, но и _приняли_ - как само собой разумеющееся.

- Да пребудет с нами удача, - произнес Фишур и приложил руку вначале ко лбу, а затем к сердцу. Исстари считалось, что этот жест хранит от бед и призывает удачу.

- Да пребудет с нами удача, - эхом в один голос отозвались Рангар, Лада и Тангор и повторили жест Фишура.

...Медленно уплывала назад дорога, неумолимо бежало время, отсчитывая мгновения до начала битвы, которая навсегда врежется в память и сердце Рангара раскаленной занозой.

Холодное ущелье пользовалось дурной репутацией давно. Сказывали, еще сто с лишним лет тому назад огненный дракон снес здесь яйцо, и из него вылупились два страшных железных демона (отсюда и пошло первое название ущелья). Жили демоны в тайной пещере, похищали одиноких путников и пили из них кровь. Затем будто бы эта забава демонам наскучила, и они начали вселяться в души людей. Одержимых демонами вначале легко распознавали по их странному поведению и убивали. Но затем одержимые научились так хорошо притворяться, что даже магам не всегда удавалось отличить одержимого от обычного человека. Потом демоны будто бы перестали беспокоить путников, и гораздо более реальную опасность для них стали представлять разбойники.

А последние годы здесь все чаще и чаще стали происходить жестокие, беспощадные нападения Ночных Убийц.

Выглядело имевшее столь недобрую славу место соответственно.

Если вообразить широкую в основании и достаточно высокую (во всяком случае, гораздо выше холмов окрест) сопку, будто бы исполинским мечом разрубленную пополам до самого низа, то картина эта даст вполне точное представление о Холодном ущелье. Для вящей полноты картины следует мысленно увидеть голые и каменистые, с редкими пятнами кустарника ржаво-зеленого цвета склоны, уступами подымающиеся к волнистым гребням, словно к краям чудовищной раны; узкое дно с идущим по нему трактом; постоянный, точно дотягивающийся из подземелий вечного мрака холод, которому ущелье было обязано своим нынешним названием; и наконец, царящий здесь сумрак, неодолимый даже в самые яркие солнечные дни, кроме краткого полуденного периода, когда солнце на несколько иттов зависает по центру ущелья.

Так выглядело поле предстоящей битвы.

А вот какой получилась исходная диспозиция. Четверо друзей облюбовали удобное место в трех лигах от горловины Холодного ущелья, и Рангар своими зоркими глазами с вершины холма всматривался назад, подкарауливая подходящий обоз со стороны Поселка Рудокопов.

Ждать пришлось недолго. Обоз из восьми фургонов, охраняемый отрядом из тридцати хорошо вооруженных всадников, показался в пределах видимости, и тут же Фишур начал бормотать создающие фантомов заклинания. Голос его то взлетал до визга, то опускался до баса, он творил руками сложные пассы, а под конец колдовства просыпал вокруг себя черный порошок из мешочка, который носил на груди; порошок тотчас полыхнул дымным, чадным оранжевым пламенем, и в этом дыму появились четыре фигуры... Лада вскрикнула, вздрогнул даже закаленный Тангор, Рангар всем телом подался вперед, и только Фишур устало опустился на придорожный валун. Четыре фигуры, удивительно похожие на Рангара, Тангора, Фишура и Ладу, медленно двинулись к фургонам. Их походка выглядела неуверенной, что, в общем, было неудивительно, ибо тела их состояли из субстанции не гуще тумана. Вблизи они едва ли могли обмануть знакомого с подобными штучками человека, но издали немудрено было ошибиться и самому зоркому глазу.