Кирилл Быстров - Осознание

— Видишь, Раш? Ты думаешь, что одержал победу, протолкнув этого человека в магистрат? Проблема в том, что он не способен причинить нам вред. Никто не способен. И чем скорее вы это поймёте, тем лучше для вас.

Гордон не знал, что делать. Датсон не мог заставить себя сражаться ценой жизни собственной дочери. Эли не боец. Райн и Эрик без сознания, Милена ранена, а Патрик с Кристофером пытаются ей помочь. Сквозь наплывы боли в левой руке он отдалённо слышал их голоса:

— Я должен помочь Гордону, — говорил Патрик. — Я сейчас вернусь.

— Нет! — кричала Милена. — Не оставляй меня здесь одну, пожалуйста.

— Милена, не шевелись, я должен остановить кровь, — говорил ей Кристофер.

Гордон огляделся по сторонам. Битва проиграна. Бишоп победил. Но Гордон не отпустит его, ничего не забрав взамен.

— Ты говоришь, что знаешь, кто я такой? — спросил Гордон. — Я познал магию куда лучше любого из магов. Однажды я разгадаю секрет твоего плетения, и тогда мы сможем сразиться на равных.

— Магия? Что ты несёшь? Да что ты знаешь о магии, недоносок? — расхохотался Бишоп.

Бишоп хлопнул в ладоши, и по залу разошлась волна блокирующая проводники присутствующих. Защитный механизм в проводнике Гордона не позволил включиться блокировке. Бишоп замахнулся на Гордона и тот, одновременно со своим противником выкинул руку вперёд. В ладонь мальчика ударила молния, и когда вспышка погасла, Гордон удерживал в руках шар электрической энергии. С трудом сжимая кулак, Гордон поглощал ауму и смотрел прямо в расширившиеся глаза Бишопа.

— Самую малость, — ответил Гордон.

С этими словами мальчик, воспользовавшись замешательством Бишопа, с криком бросился на него. Врезавшись в неприятеля всем телом, Гордон попытался повалить его на землю, но Бишоп был на порядок сильнее.

— Гордон, не надо! — закричал Эли.

Новый удар током не заставил себя ждать, и Гордон, отлетев на несколько метров, больше не предпринимал попыток подняться.

Раздалось несколько громких хлопков. Гордон открыл глаза и понял, что Бишоп покинул порт вместе Янгом и тремя другими тёмными магами.

Датсон, Гордон, Эли, Патрик, Райн, Кристофер и Милена возвращались в Белый Омут, словно стая побитых собак. Датсон на скорую руку залечил открытые переломы ног у Милены, и теперь её нёс на руках Патрик. На предложения Гордона понести её с помощью левитационного плетения тот лишь рычал и советовал идти куда подальше. Датсон строго выговаривал Гордона. Додумались, надо же, идти в порт за Янгом. Но Гордон молчал. Он не разговаривал с Датсоном. Если Бишоп забавы ради решил посеять раздор в рядах иллюминатов, ему это удалось. Но, чёрт возьми, ведь он прав! Датсон не может быть настоящим магистром безопасности до тех пор, пока его дочь держат в заложниках.

На улице уже давно стояла ночь. Через несколько часов ученики проснутся и полетят домой, не зная ровным счётом ничего о том, что произошло этой ночью. Милена было успешно доставлена в больничное крыло, все разбрелись по своим корпусам, и лишь Гордон решил проводить Эли до часовни. У входа в здание он остановил её.

— Взгляни, — попросил он её, протянув на ладони небольшую чёрную коробочку.

— Это же… откуда это у тебя?

— А ты думаешь, для чего я с ним обниматься полез? — выгнул бровь Гордон.

— Так вот зачем ты кинулся на него? Ты изначально это планировал?

— Когда понял, что не сумеем его остановить, решил хотя бы заполучить это устройство связи. Думала, я окончательно из ума выжил, бесцельно бросаться на врага?

— Ой, Гордон, у тебя кровь.

Едва Эли произнесла это, мальчик ощутил острую боль в плече. Осмотрев порез, Гордон убедился в его несерьёзности.

— Наверное, порезался, когда упал. Ерунда, амулет скоро всё залечит.

— Странно, пиджак то цел.

— Да какая разница. Ерундовый порез, — Гордона сейчас заботил миллион более важных вещей, чем какие-то ссадины. — Ладно. До завтра.

— Пока.

Попрощавшись, Гордон отправился в Косую башню, но в галерейном коридоре остановился и вновь извлёк устройство связи. Раздумывал он недолго. Нажав на единственную кнопку, мальчик принялся ждать. И ожидание оправдало себя сполна.

— Кто это, — раздался голос Отца из динамика.

— Гордон Раш.

— О, Гордон! Здравствуй! — чрезвычайно светским тоном поприветствовал его отец. — Чем обязан?

— Зачем вы прячетесь за спинами магистров? — спросил Гордон.

— Я не прячусь, — сказал Отец. — Обернись. Я стою прямо у тебя за спиной.

Гордон оцепенел. Позади него стоял таинственный Отец. Человек, отдающий приказы магистрам. Человек, которому подчинялись все. Он с лёгкостью решал, кому жить, а кому умереть. С такой лёгкостью, будто для него это ничего не значило. Судьбы всех трёх миллиардов людей на планете зависели от его решений. Так почему же Гордон не испытывал страха? От Отца действительно не исходило никакой ощутимой угрозы. Мальчик обернулся и увидел в двадцати шагах от себя человека, неторопливо идущего к нему. Мужчина, на вид лет сорока, с аккуратной стрижкой, был одет в простую одежду. Синие джинсы, куртка с двойным рядом пуговиц, мягкие чёрные туфли. Если бы Гордон встретил его на улице, взгляд мальчика скользнул бы мимо него, до того он был непримечательным. Обычным.

— Что вам нужно? — спросил Гордон. — Зачем вы всё это делаете? Зачем убиваете людей?

— Слишком много вопросов, — поморщился Отец. — Отвечу лишь, что по-другому нельзя.

— Что нельзя? Нельзя сделать так, что бы тёмные маги перестали убивать людей?

— Нельзя, — резко ответил Отец и, не дойдя до Гордона десяти шагов, сел на подоконник. — Присядь.

— Спасибо, — дрожащим от гнева голосом ответил мальчик и демонстративно снял проводник с блокировки. — Я постою.

— Как хочешь, — безразлично сказал Отец, не выказав ни капли беспокойства по поводу проводника мальчика. — Ты молод и ещё многого не понимаешь. Но даже вне зависимости от возраста для людей характерно не ценить то, что они имеют. Безопасность, стабильность, комфорт. Кто всё это обеспечивает? Мы! Знаешь, сколько было преднамеренных убийств за все годы нашего правления? Единицы. Мы создали систему, в которой люди могут жить в мире и гармонии. В которой люди, в большинстве своём, желают друг другу добра. Ты и представить себе этого не можешь, но бывает и иначе. Тебе просто не приходило в голову, что люди могут ненавидеть друг друга, жить в страхе, в зависти. Собираться в огромные армии и идти друг на друга войной. Война… да людям вообще знакомо это слово лишь благодаря давней стычке с драконами. Тысяча смертей в год — это малая цена за всеобщее счастье.

— Всеобщее? Я вырос в приюте и видел ваше всеобщее счастье. Там половина детей остались сиротами из-за того, что вы принесли в жертву их родителей. А ещё я бывал в трущобах Балтморы и видел, как счастливо живут люди, которым приходится считать каждый медяк, чтобы выжить.