[ сборник ] - Этот добрый жестокий мир

В темных глазах инспектора что-то мелькнуло. Пожалуй, ей понравился Ким и рискованная игра, которую он затеял.

— Спасибо за информацию, — невозмутимо сказала она. — Я запрошу подтверждение. А «Прайтек» должно будет заплатить штраф за нарушение порядка утилизации списываемых объектов.

— Я с удовольствием предоставлю вам их координаты. Начальника Департамента рыболовства зовут Эдуард, — любезно сказал Ким.

Дама записала что-то в свой айпад и весело прищурила карий глаз:

— Ах да, — она порылась в сумке. — Абигайль Брекенридж просила меня вам это передать. Я вижу, вы развернули тут настоящую войну, — дама фыркнула в сторону исчезнувшего катера. — Должна признаться, такого скопления астроций я давненько не видела. Они тут в радиусе пяти миль.

Ким развернул письмо. Из него выпала только фотография женщины лет тридцати пяти — сорока, с роскошной шапкой светло-русых волос и глубоким умным взглядом.

— Мисс Брекенридж проявила поразительную энергию, чтобы вас разыскать, — улыбнулась ему инспектор. — Думаю, сейчас она арендует катер и выезжает с Пхукета. Наверное, она передала это вам на тот случай, что на вашем агрегате есть еще и пушка.

— Вы что же, ее знаете? — обалдело спросил Ким.

— Конечно, — улыбнулась инспектор. — Она уже лет шесть обивает у нас пороги со своей идеей создания заповедника и научной станции «Коралловый рай». Она даже удостоилась аудиенции у королевы. Имейте в виду, она даст фору десяти «Прайтек».

— Ничего не имею против. — Ким вспомнил свои письма «британской старушке», которые всякий раз начинал с вопросов о ее здоровье, и покраснел до ушей.

Госпожа Тай хмыкнула, расправила юбку и поднялась.

— Тогда мне остается пожелать вам удачи!

— Спасибо! — Ким пожал протянутую руку и пошел провожать гостью.

Когда она уже было поднялась на борт, он вдруг вскинул руку.

— Что? — крикнула она сквозь шум двигателей.

Ким приложил руку ко рту:

— И напишите письмо в «Прайтек». Пусть пересмотрят программу оптимизации.

У них были имена. У них, конечно же, были имена, но Психопомп привык называть их просто: Гляциолог, Геофизик, Буровик, Водитель, Механик, Сапер, Связист. Дело тут заключалось, пожалуй, в том, что его самого никто не называл по имени и в институтских коридорах, в столовке и курилке он был известен под кличкой Психопомп, сокращенно Псих. Как и в случае пациентов, кличка обозначала профессию, но объяснялась иначе — сотрудникам трудно было выговорить его настоящее имя и фамилию.

Сегодня с утра он снова вглядывался в записи со зрительной коры Гляциолога, выведенные на экран. И снова результат был все тот же — последние двенадцать часов перед взрывом. Двенадцать часов, хотя реплики провели на Европе-8 двенадцать лет. Почему же в мозгу впавших в кому оригиналов непрерывно прокручивались только последние двенадцать часов? Психопомп чувствовал — если бы он нашел ответ, задача была бы решена.

С момента взрыва на Европе-8, уничтожившего семь реплик и погрузившего в кому семь человек на Земле, прошло четырнадцать месяцев. Программу «Репликатор» заморозили семь месяцев назад решением подкомитета сената по безопасности труда. Корпорация «Ай-Бионикс» теряла миллионы каждый день этих семи месяцев. И в конечном счете все сводилось к работе Психопомпа и нескольких его коллег-психиатров в правительственном институте, куда поместили впавших в кому оригиналов. Психопомп, несмотря на докторскую степень, был простым техником, считывающим данные со зрительной коры пациентов. Как правило, сигналы от этой зоны мозга у впавших в кому людей почти обнулялись, что уже само по себе настораживало.

Сняв очки — старые, еще отцовские и более чем нелепые в этом технологическом райке, — он протер усталые глаза и снова всмотрелся в экран. Белые расплывчатые пятна. Надел очки. Пятна прояснились, и из трехмерной глубины всплыла ледяная пустыня.

Она должна была быть черной. Безнадежно далекое, маленькое красное солнце системы — кружащаяся в чернильном небе звезда — не давало достаточно света. И все же в воспоминаниях или в галлюцинациях Гляциолога лед был белым. Возможно, потому, что оригинал работал только с земными и марсианскими ледниками и воспоминания реплики так странно преломились в его угасающем сознании.

Белые поля, ледяные торосы. Низкое небо над ними с намеком на синеву южных сумерек. Бесконечные звездопады — планетка находилась в зоне, соответствующей поясу Койпера, и синеву расчерчивали астероидные потоки. Горбатые полукруглые купола — лагерь «экспедиции». Черные башни двух запасных буровых установок. И воздух. Пронзительно-холодный, лишенный кислорода воздух этой ледяной планеты. Его, конечно, Психопомп не видел, но нейротехнику казалось, что он ощущает на коже морозное дыхание.

Люди не выдержали бы там и нескольких минут.

Реплики провели на Европе-8 двенадцать лет, просверливая панцирь планеты и закладывая геомагнитные бомбы, чтобы пробудить дремлющие под километровой толщей льдов вулканы. Разбуженные взрывами вулканы исторгли бы потоки тепла и магмы, создав вокруг планеты слабую пленку атмосферы и растопив льды. Они же послужили бы источниками энергии для следующей экспедиции. Водяная планета с атмосферой пригодна для терраформирования — так гласит теорема Уильямсона. Но прежде следовало превратить лед в воду. Следующими на очереди были энергостанции и кислород — этим должна была заняться вторая группа реплик, в то время как оригиналы продолжали трудиться на Земле, Марсе и других планетах «комфортной зоны». Так бы и произошло, если бы после взрыва заложенных на Европе-8 геомагнитных бомб оригиналы семерых погибших реплик не впали в кому.

Психопомп, который в свободное от работы время позволял себе довольно рискованные размышления о политике и ситуации в мире, поставил бы три против одного, что все это ловкий трюк конкурентов «Ай-Бионикс». К примеру, «Ариан Тех-нолоджи», разрабатывавшей тяжелые скафандры и оборудование для работы на экзопланетах. Не требовалось особых познаний в рыночной инфраструктуре, чтобы догадаться — прогресс с репликами избавил людей от работы в экстремальных условиях. Последние двадцать лет терраформированием занимались только изделия «Ай-Бионикса», с каждым годом становившиеся все более совершенными. Кое-кто из сотрудников называл их не «репликами», а «репликантами», намекая на андроидов из старых фантастических романов. Однако различие было ключевым. Искусственный интеллект, приближенный к человеческому, создать так и не удалось, зато удалось скопировать человеческое сознание в мозг робота. Отсюда и обозначение. Оригиналы и реплики. Люди и их копии, совершенно независимые от исходного носителя сознания. Так считали вплоть до того момента, когда на Европе-8 рванули геомагнитные бомбы.