Аноним Луиза-Франсуаза - Серпомъ по недостаткамъ (целикомъ)

Не арестовали Василия благодаря стараниям инженера Андронова: пожалел он талантливого парня, дал рекомендацию знакомому в Ростов - и полиция явилась на опустевшую квартиру. Повезло.

Так же везло ему и в Ростове, затем - в Харькове, потом - в Казани. Да и в Царицыне лишь это везенье и Илья Ильич не дал борцу за социальную справедливость пропасть ни за грош - но вот только прожив, по сути дела, в постоянных переездах почти десять лет Василий так и оставался холостяком. Не успевал он к девушкам присмотреться, некогда было: борьба - она много времени отнимает.

Отнимала. А сейчас ему за "борьбу" эту еще и приплачивают. Да и "бороться" стало как-то легче - а, главное, борьба в рабочее время свободного времени не отнимает. И свободное время позволило, наконец, Василию вокруг себя оглядеться...

Вот правда с духом Вася собирался как бы не год, ну не было у него опыта в этом очень непростом деле. Василий и так думал, и сяк - а потом думать перестал и просто подошел к той, что завладела его сердцем, с простым и ясным предложением:

- Выходи за меня замуж.

- Я бы с радостью, но как же без благословения? Да и что с сестрами будет?

- А я их усыновлю!

- Дурачок, а я буду сестрам родным мачехой?

- Ну, усестрю тоже... то есть... не оставим мы их, я их лучше родного отца любить и холить буду. Вот те крест!

- Верю. Но без благословения - не пойду.

- Тогда пойдем и его попросим. А у кого?

Первые два, а то и три шага они прошли величественно: ведь теперь не просто так, а почти что жених и невеста. Но вот на большее их терпения не хватило, и, взявшись за руки, они побежали. Так, как будто от того, как скоро они получат благословение, зависела их жизнь. Хотя, возможно, и на самом деле зависела.

Говоря, что главной характеристикой Юры Луховицкого является "жадность", я вовсе не имел в виду, что прочие человеческие свойства в нем отсутствуют. Присутствуют, все присутствуют. Например, он еще и весьма вежливый человек. Поэтому, когда я подкатил к нему насчет решения еще одной технологической задачки в самые, естественно, сжатые сроки, то он совершенно не стал посылать меня в надлежащее место. А очень вежливо сделал вид, что вопроса моего просто не слышал:

- Саш, у меня что-то никак не получается с этим теплообменником. Если трубы серебрить изнутри и снаружи, то поначалу вроде все хорошо, но серебро - мягкое, и очень скоро оно просто обдирается. А в горячем рассоле медь тает просто как сахар! Ну не делать же трубы из чистого никеля?

- Сделай из нержавейки. Попроси Емельянова - он тебе сварит ее сколько нужно.

- И что я со слитками делать буду? Мне же нужны трубы, причем очень тонкие...

- Насчет труб - это к Белову. Он тебе любые трубы сделает. Только учти такую вещь: сваривать нержавейку даже я пока не умею. То есть умею, конечно, но место сварки будет ржаветь не хуже простого гвоздя. Так как насчет моего вопроса?

- Ну можно и на гайках крепление сделать, с резиновыми уплотнителями. Спасибо, я так и сделаю, пожалуй - вот только теперь всю систему снова пересчитывать. Ты не помнишь коэффициент теплопроводности нержавейки?

- И тебе спасибо... Успеха! Когда думаешь установку закончить?

- Как трубы получу, так через месяц-два и закончу. А как ты думаешь, может и баки из нержавейки сделать?

- Делай...

Видя, что выдернуть Юру из мира его технологических грез в реальный в ближайшее время мне вряд ли удастся, я написал письмо Фаворскому в Петербург, а сам с Машкой занялся самой сложной частью проекта: подготовке электронных компонент.

Конечно, я знал как записываются граммофонные пластинки. Ну, примерно знал - колебания усиливаются и прорезают бороздки в каком-то материале вроде воска. И, думаю, при очень большой нужде я бы даже смог сделать что-нибудь достаточно работоспособное. Но мысль моя была проще: зачем делать что-то сложное, если можно сделать что-то очень простое? Например, магнитофон.

Ведь у меня (благодаря Камилле) есть полиэтилентерефталат, он же - лавсан, он же - майлар, он же ещё сто тысяч разных других слов, включая, между прочим, и флисс. А из майлара делают ленту для пленки в кассетах - собственно, к Юре я и зашел на предмет быстрого изобретения и изготовления машины по выделке пленки из ПЭТ. Но ведь к магнитной пленке нужен магнитофон - а это уже девайс сугубо электронный. То есть механика там тоже есть, но с нею и Африканыч справится. А вот насчет электроники - лучше меня сейчас специалистов нет. И поэтому мы с Машкой начали делать электронные лампы.

Честно говоря, это было не очень сложно. Когда-то, увлекшись "теплым ламповым звуком", я посмотрел на ютубе фильм про то, как какой-то иностранный мужик сам делал лампы из стеклянных трубок и всяческой фигни. А в комментариях к фильму прочитал, что делал он их неправильно, без геттера, поэтому лампы его больше часов пятидесяти не проживут. В связи с этим я прочитал и про геттер - и затем честно на этот "теплый ламповый" начхал. Но в памяти все же кое-что сохранилось.

Самое главное - теперь у меня было сколько угодно вольфрамовой проволоки. Если угодно не больше пары килограмм: Комаров, после того как я узнал про использование Машкой молибдена, был озадачен получением проволоки именно из вольфрама, причем - по возможности - уже в сплаве с торием. Но вменяемые люди мне быстро объяснили, что вольфрам фиг расплавишь. Однако, из памяти я тогда извлек информацию, что есть такая штука - порошковая металлургия. Когда спекают порошок разных металлов, вроде. Ну Комаров его и спек: где-то килограмма два без тория и килограмма три - с одним процентом тория. Сейчас он потихоньку строил в Царицыне, напротив завода (и вокзала) отдельный небольшой завод для производства вольфрамовой проволоки, но именно что потихоньку: килограмма нити достаточно для изготовления примерно ста пятидесяти тысяч ламп накаливания, так что никто никуда не спешил. Впрочем, пока и строился не сам завод, просто Комаров купил (очень недешево) усадьбу на углу Гоголя и Волжской - точно напротив "железнодорожных" домов и сейчас как раз пока на ее месте строил четырехэтажный дом для железнодорожного начальства. А на месте старых домов, по письменной уже договоренности с дорогой, он и поставит "вольфрамовую" фабрику.

Ну а молибдена для вводов и держателей у нас теперь было просто завались, ведь закупку сырья в свое время поручили Камилле, и... в общем, молибдена было очень много.

Первую лампу - триод - мы изготовили как раз к седьмому ноября. Причем сразу в шести экземплярах. Казалось бы - ну чего там делать три-то с лишним недели? Если, конечно, не считать необходимости трижды откачивать воздух ртутным насосом и каким-то образом (не имея высокочастотного сварочного аппарата) сваривать многочисленные детальки. Но вот геттер... Вроде и идея простая: испарил этот самый барий на раскаленной нити, он на колбу осел - и давай остатки воздуха поглощать! Вот только кто бы этому барию сказал, что коротить контакты внутри лампы категорически нельзя... В общем, пару дюжин ламп пришлось просто выкинуть, но в конце концов что-то приемлемое получилось.