Илья Стальнов - На острие углы

Я сидел, откинувшись в неудобном деревянном кресле, и чувствовал, что по мере, сгущения синей темени за окном, меня все больше охватывают страхи. И я поймал себя на мысли, что не особенно им сопротивляюсь. В этих страхах была какая-то притягательная сила. Игра с ними становилась моим любимым развлечением, она затягивала. Порой мне даже хотелось еще раз заглянуть в бездонные глаза Хранителя, в глаза существа, лишь наполовину принадлежащего нашему миру. Но я прекрасно понимал, чем это грозит мне.

Неожиданно Винер резко отодвинул от себя книгу и негромко произнес:

- Что ты сейчас чувствуешь?

- Как всегда- полумрак за окном. Сгущается тьма, сгущается зло. Хранитель становится ближе.

- Не только это. Ты должен чувствовать еще изменения в порядке вещей.

- Какие?

- Не знаю. Какой-то поворот судьбы. Смерть или долгожданная надежда.

- Когда мы увидим эти изменения?

- Когда? - Адепт захлопнул книгу. Глухой его го - лос путал. - Сейчас!

Будто в ответ на его слова, послышался учтивый негромкий стук в дверь.

- Я прав, - прошептал Адепт Винер и грозно крикнул: - Кто имеет наглость беспокоить порядочных постояльцев в столь позднее время?

- Сударь, - послышался приглушенный толстой деревянной дверью голос хозяина. - Нижайше прошу прощения, но вам срочное... э-э, письмо. Прошу вас, откройте.

- Откуда письмо?

- Передал какой-то месье. Сказал, что дело не терпит отлагательства. Откройте.

- Подсунь под дверь, плут.

- Это толстый пакет, он не пролезет.

- Он там не один, - прошептал я. - Не стоит открывать.

- Опасность лучше встретить лицом к лицу..., Открываю.

Адепт извлек из ножен свой кинжал. Руны, которые во время схватки с Хранителем светились ярким светом, теперь чернели в свете свечи. Я взвел курок пистолета и взял в другую руку шпагу.

Винер отодвинул засов и резко распахнул дверь, сразу же отпрянув в сторону. В проеме я увидел вжавшегося в стену испуганного хозяина и рядом с ним высокую фигуру, закутанную в плащ.

- Не стреляй, Винер. Я пришел во имя Света. Помыслы мои чисты и направлены против Змея. - Голос у незнакомца был высокий, говорил он по-немецки. Он шагнул в комнату и показал руку с кольцом, на котором блеснул драгоценный камень с нанесенным на нем изображением знака Ордена Ахрона. Под его добротным плащом скрывалось шитое синей и серебряной нитью богатое платье, на голове широкополая шляпа с плюмажем - он был одет как знатный дворянин. По комнате распространился аромат дорогих духов. Одежда на визитере не была походной и не носила на себе следов путешествия. Следовательно, скорее всего это Парижанин.

- Заходи, брат, - произнес Адепт.

Несомненно, это гонец, которого мы так долго ждали. Пришел друг. И он должен сказать, что же нам делать дальше, чтобы вырваться из стягивающих нас пут и продолжить служить Ордену.

- Ты свободен, - кивнул гость хозяину и протянул монету. - Теперь исчезни!

Хозяин не заставил повторять приказание и скрылся во тьме коридора.

Мы расселись вокруг большого овального стола так, чтобы видеть друг друга.

- К чему был этот театр? - спросил Адепт.

- Чтобы меньше объясняться на пороге на радость другим постояльцам этой пыльной дыры.

- С чем ты пришел? Несешь ли ты добрые новости?

- Как сказать. Верхние Адепты не могут освободить вас. Им это не под силу.

- Мы знали об этом, - отмахнулся Адепт. Он разлил по железным кубкам доброе бургундское. - Давай выпьем за величие Верхних Адептов. - В его тоне чувствовалась насмешка.

Мы осушили кубки.

- Вторая новость. Они не могут предоставить вам убежище. Нужно ли объяснять почему?

- Не нужно. Я так и предполагал. Но все равно это очень плохая новость. Давай выпьем и за это - за святую тайну тайных убежищ, чтобы никто не мог сорвать с них покров.

Мы осушили еще по кубку. Голова приятно закружилась, в теле появилась легкость... Но все равно напряжение не спадало. Я почти физически ощущал нарастающую тяжесть разговора и усугубляющуюся сложность нашего положения. Не так давно Адепт говорил: может случиться так, что мы останемся вообще одни. Похоже, его худшие опасения сбывались

- Это все, что ты хотел донести до нас от имени Верхних Адептов? - строго спросил Адепт.

- Нет, не все. - Гость вынул из-под плаща свернутую, перевязанную веревкой рукопись - Возьми. Это помощь. Все, что они могут.

Адепт развязал веревку, и рукопись мягко развернулась, ложась белым листом, испещренным мелкими знаками, на грубую крышку стола. Винер нагнулся и пробежал глазами несколько страниц, потом озадаченно покачал головой.

- Та-а-ак. И это все?

- Не все. Еще - деньги, лошади, все, что необходимо в пути.

- Это не помощь

- Знаю. Но все-таки возьми. - Гость бросил на стол увесистый мешочек с золотом. Это были очень большие деньги, многим их хватило бы на всю жизнь.

- Хорошо, спасибо и на том. - Адепт был мрачен. Встреча расстроила его. Наши надежды пошли прахом.

- Это еще не все, - произнес негромко гость.

- Еще деньги? - горько усмехнулся Адепт.

- Нет, не деньги. Вот это. - Он вытащил из кармана коробочку, бережно положил ее на стол и открыл крышку. В коробочке находилась необычайно красивая пестрая бабочка, сделанная из какого-то незнакомого мне металла. Она ровно сияла, отбрасывая синие, красные и зеленые блики на предметы. Адепт зачарованно впился в нее глазами и протянул к бабочке неожиданно задрожавшую руку. Когда бабочка оказалась на его ладони, она вдруг вспыхнула ярко-синим, ослепившим нас на миг светом, а затем начала бледнеть, растворяться. В течение трех минут, которые мы сидели неподвижно, боясь лишний раз вздохнуть, понимая, что на наших глазах происходит нечто невероятное, бабочка становилась бледнее, прозрачнее, под конец тускло вспыхнул ее контур и от нее не осталось ничего. Мы все разом вышли из оцепенения. После власти неподвижной, застывшей тишины и неземного света на нас обрушились казавшиеся теперь очень громкими звуки парижской ночи - шуршание ветра, далекий крик, кудахтанье курицы.

- Они все-таки нашли ее, - взволнованно прохрипел Адепт.

- Да, - кивнул гонец, переводя дыхание и вытирая манжетой лоб.

- И они вручают этот подарок мне?

- Вручают.

- Это большая честь. Это настоящая помощь.

- Это все, что они могут.

- Они дарят нам луч истинной надежды Если только мы уже не опоздали.

- Опоздали, - эхом повторил я, ощущая, что внутри меня что-то переворачивается. Моя рука, подпиравшая подбородок, бессильно упала на стол, голова тоже едва не ударилась о крышку, но я тут же пришел в себя.

- Что с тобой, Эрлих?

- Н-не знаю, - выдавил я с трудом. - По-моему, он коснулся меня. Кажется, он все-таки нашел нас.

- Плохо, - покачал головой гость. - Неужели помощь пришла слишком поздно?