Октавиан Стампас - Великий магистр (Тамплиеры - 2)

- Простите, что мы вмешиваемся, - услышал де Пейн голос грека. - Но ситуация приобретала непредсказуемый оборот. Надеюсь, вы не будете на нас в претензии.

- Кто вы? - произнес де Пейн; голос его звучал глухо - и в нем не было жизненных сил.

- Друзья, - ответил Христофулос. - Вас проводить до дома?

- Нет, - сумрачно отозвался рыцарь. И добавил: - В настоящее время быть моим другом опаснее, чем врагом.

Затем повернулся и пошел прочь, желая лишь единственного: остаться одному.

Глава X

ПОДВИГИ ТАМПЛИЕРОВ

Блажен, кто к небу сделал первый шаг!

Опасности и риск - безумцев дело.

Блажен, чью смерть поэзия воспела,

Кто славой победил столетий мрак!

Филипп Депорт

1

Постепенно, к весне, Гуго де Пейн восстановил душевное равновесие; смерть барона Филиппа де Комбефиза, внезапно исчезнувшего для всех в ту трагическую ночь, стала понемногу забываться. Иные заботы и раздумья начали отягощать душу де Пейна, появилось много дел, которые настоятельно требовали его участия. И он с головой окунулся в работу. Тамплиеры, все рыцари, приехавшие с ним, должны были обрести признание и поддержку населения Палестины; паломники еще на дальних подступах к Эдессе знали, что путь их к Святому Городу будет обеспечен надежной охраной немногочисленной, но неустрашимой горстки рыцарей в белых плащах с нашитым на них восьмиконечным красным крестом, от которых в страхе бегут и сарацины, и разбойники. Сам Гуго де Пейн, не зная усталости, носился по дорогам Палестины, сопровождаемый лишь верным оруженосцем Раймондом Плантаром и небольшой охраной, посещая самые отдаленные уголки и районы. На деньги, полученные из казны Бодуэна I и присланные графом Шампанским, им были заложены новые крепости, где началось строительство укреплений. Черты будущего Ордена начинали зримо проступать в деяниях рыцарей-тамплиеров, каждый из которых сейчас был занят своим делом, связанный, тем не менее, друг с другом общей целью...

Бизоль де Сент-Омер, вновь отправившийся в Триполи, выступил в составе войска князя Россаля против подошедшего к восточным границам Палестинского государства моссульского султана Малдука - самого стойкого врага Бодуэна I. На сей раз, Малдук собрал устрашающие силы, намереваясь вклиниться в королевство, и, дойдя до побережья, расколоть Палестину на две части, образовав непроницаемый для сношений между ними коридор. Воинственный султан лично вел своих подданных в бой, воспламеняя их кровь призывами к Аллаху! Но Малдуку удалось продвинуться вглубь территории лишь на несколько десятков километров, встретив ожесточенное сопротивление рыцарей Россаля и Сент-Омера, и остановиться возле Нусайбина, куда уже подходили на помощь христианам антиохийские и эдесские полки. Бизоль, словно заговоренный от вражеских мечей и копий, налетал на их передние ряды, часто не обращая внимания, - следует ли кто за ним или нет? Он и в одиночку мог навести настоящий ужас на сарацин, получив у них прозвище "Гора-паша". Бесстрашно сминая авангард противника, Бизоль вдохновлял на подвиги и других рыцарей, не желавших отставать от гиганта-тамплиера, но, все равно, только лишь купающихся в лучах его славы. Не отставал от него и его оруженосец Дижон, набираясь военного опыта и мастерства, надежно прикрывая его тыл, когда рыцарь слишком уж далеко забирался в лагерь врага. Однажды Бизоль так увлёкся преследованием сарацин, что сопровождавшие его рыцари давно отстали, и он опомнился лишь оставшись вдвоем с оруженосцем против развернувших коней четырех десятков врагов. Отступать было поздно, и "Гора-паша" вступил в неравную схватку, не давая врагу перегруппироваться. Перебросив щит на спину, держа в одной руке меч, а в другой пудовую палицу, и бешено вращая ими, он влетел в самую гущу. Сарацины в несколько рядов обступили Сент-Омера, но подступиться к этому извергающему смерть вулкану было невозможно. Рядом с ним дышал огнем другой вулкан, поменьше, - Дижон. И это могло продолжаться сколько угодно времени. Понимая, что "Гору-пашу" взять в плен не удастся - обойдется себе дороже - начальник сарацин, дивясь храбрости христиан, выкрикнул:

- Хорошо! Разойдемся! Мы даем вам уйти и отпускаем вас!

- Зато я не отпускаю вас! - крикнул в ответ Бизоль из-под своего шлема.

- Будьте же благоразумны! - в отчаянье возопил начальник. - Вас двое, а нас - сорок!

- Ну и что? - отозвался Бизоль. Да хоть трижды по сорок! Сдавайтесь в плен!

- Вы безумны! - побагровел сарацин. - Дайте же нам уйти!

- Ну, хорошо, - смилостивился, наконец, Бизоль. - Так уж и быть, ступайте своей дорогой. И передайте своему султану Малдуку, что я ищу встречи с ним!

- Хорошо, "Гора-паша", мы передадим, - сказал начальник сарацин, и они понеслись к своему лагерю, весьма довольные таким исходом сражения.

Султан Малдук не смог пробиться дальше Нусайбина и в мае увел свои войска обратно в Мосул...

Роже де Мондидье очищал дороги от Сидона до Бофора от разбойничьих шаек, расплодившихся здесь за последнее время, и не дававших прохода ни купцам, ни паломникам. Особенно удачно орудовал тут некий Черный Рыцарь, прозванный так по цвету своих доспехов, заросший густой темной бородой. Он не лютовал, не убивал путников, не причинял зла женщинам, но обирал всех подчистую, отпуская попавшихся в его руки буквально нагишом. Он был словно неуловим, ловко минуя выставленные на дорогах засады, избегая нападать на караваны, ежели там мелькали рыцарские доспехи или латы стражников. За голову Черного Рыцаря была назначена плата в 300 бизантов, гигантская сумма! За ним охотились, на него ставили капканы, как на дикого зверя, но поймать его никто не мог, будто сам дьявол помогал ему в его разбойничьем промысле... В конце концов, Роже, поняв, что большим числом охотников Черного Рыцаря не выследить, решил выманить его на малую приманку. Переодевшись вместе со своим оруженосцем, косоглазым Ниваром в ветхие одежды паломника, спрятав под рубищами мечи, они присоединились к малой группе пилигримов, бредущих в Бофор. В первый раз сорвалось - Черный Рыцарь не появился на их пути; во второй - вновь Одноглазый Роже и Нивар напрасно протопали десятки километров под палящим солнцем, ожидая нападения. Но на третий раз, едва они удалились от Сидона, а крепостные стены скрылись за верхушками деревьев, из зарослей орешника донеслось лошадиное ржание, а перед застывшими пилигримами возник на вороном коне Черный Рыцарь, с опущенным забралом и обнаженным мечом. Десять паломников испуганно сжались в кучу, и среди них - в надвинутых на глаза шапочках - Роже и Нивар, которые стали незаметно выбираться к краю, держа руки под рваными накидками на эфесах мечей.

- Ты отвлеки его внимание, а я прыгну и стащу его с лошади, - прошептал Роже своему оруженосцу. Тот согласно кивнул головой. Движения двух пилигримов не укрылись от внимания Черного Рыцаря.