Александр Казанцев - Том (8). Мост дружбы

На площадку ступил пожилой человек с небольшой бородкой. Он поправил очки и внимательно посмотрел на Андрея.

– Пациент? – спросил он. – Очень рад. Вы знаете, я страшно боюсь высоты. Но ничего, это воспитывает характер и укрепляет нервы.

– Вы умеете прыгать с парашютом? – поинтересовался Андрей.

– Ни в какой мере. Никогда и не пробовал. – Профессор снял очки и стал протирать их носовым платком. – Однако если бы потребовалось, я бы, несомненно, спрыгнул.

– Так почему же вы не тренировались?

Профессор неопределенно пожал плечами.

– Боюсь, – сказал он и вдруг рассмеялся немного виноватым детским смехом.

– Профессор, дорогой, у нас очень мало времени. Раздевайте пациента, а я приготовлю вам обещанный шашлык… Ты знаешь, профессор только потому и полетел, что я пообещал ему настоящий кавказский шашлык. Он даже сегодня в Москве не завтракал.

– Это правда, – закивал головой профессор.

Вертолет тем временем стал подниматься. Козы в страхе разбежались, прыгая на почти отвесную стену.

– Как же вы меня здесь нашли? – удивился Андрей.

– А я сначала приземлился в деревне. Мне сказали, что ты пасешь коз и будешь только поздно вечером. Ну, мы и полетели тебя искать. Пока парили там в высоте, я тебя в бинокль высмотрел.

Говоря это, Сурен сломил сухое деревце и скинул на землю висевшую через плечо сумку.

– А я настоящий шампур в деревне успел срезать. – Сурен вынул из сумки несколько тоненьких прутиков и принялся ловко разжигать костер. – Какое замечательное место! Шашлык такой же замечательный будет!

Он вынул из сумки сало, мясо, лук, нарезал их кусочками, сложил в припасенные листья и принялся ждать, когда сучья прогорят и появятся угли.

– Ва! – закричал он, вдруг прервав какой-то вопрос профессора. – Одну минуту, пожалуйста, надо перейти сюда.

– Но ведь на нас здесь несет дымом, – попробовал запротестовать профессор, но Сурен был неумолим.

Сдвинув костер немного в сторону, он на горячую землю положил завернутые в листья кусочки мяса и сала. Ничего не подозревая, профессор и Андрей перешли на указанное место. Вдруг профессор беспокойно завертелся.

– Но ведь это же безбожно, Сурен Андроникович! – воскликнул он. – Безбожно и вместе с тем обворожительно!

Он вдыхал аромат, который ветер доносил от завернутых листьев, лежавших на горячих угольях.

– Ва! – закричал Сурен, поднимая палец. – Это такой шашлычный обряд – только теперь можно кушать шашлык по-настоящему! – И он принялся нанизывать на шампур кусочки мяса, все время приговаривая: – Ай, какой будет шашлык! Ай-яй-яй, какой будет шашлык!

Профессор остался доволен осмотром Андрея.

– Вполне, вполне оправился, – заключил он. – Я никогда не подумал бы, что этот воздух может подействовать так благотворно.

– Это не только воздух, профессор, это еще и шашлык. Ведь он тут питался только шашлыком и козьим молоком.

– Да-да… козье молоко, в самом деле… Но ваш шашлык лишает меня всех моих профессиональных способностей. Я уже умираю…

– Так и надо перед шашлыком. Вот у меня еще есть вино! О! Настоящее кавказское! В Москве на Арбате купил. Андрей, ты не научился еще пить?

– Нет, не пью по-прежнему… Скажите, профессор, я здоров?

– Вполне, дорогой мой пастух, вполне.

– Значит, я могу теперь спрашивать обо всем? О работе? Об Арктическом мосте?

– Абсолютно обо всем, дорогой, абсолютно.

– Ну, тогда рассказывай! – Андрей схватил Сурена за плечи.

– Подожди, подожди, печенка лопнет. О чем рассказывать?

– Об Арктическом мосте. Работа законсервирована, конечно. Какое к нему теперь отношение? Можно ли сразу по приезде в Москву ставить вопрос о возобновлении строительства?

– Нет, нельзя, – невозмутимо ответил Сурен, протягивая профессору прутик с восхитительно пахнущим шашлыком и кладя на огонь следующий прутик.

– Почему нельзя? – насторожился Андрей.

– Потому что этот вопрос давно уже поставлен и разрешен.

– Как так разрешен?

– Имеется правительственное решение продолжать строительство опытного туннеля в Черном море, и сейчас мы все корпим над окончанием проекта подводного дока. Понимаешь?

– Какого подводного дока? – нахмурился Андрей.

– Обыкновенного подводного дока. Такая гигантская подводная лодка, внутри которой собирается туннель, а она постепенно отодвигается от берега.

– Постой! – воскликнул Андрей, больно сжимая Сурену руку. – Как ты сказал?

Сурен взглянул в изменившееся лицо Андрея и растерянно замолчал. Рука Андрея, сжимавшая локоть Сурена, вдруг ослабла и упала. Сурен тревожно покачал головой.

– Да-да… понимаю, – прошептал Андрей. – Как же я… как же я-то не догадался? Док движется под водой и словно соскальзывает с уже готовой трубы? А она все удлиняется и удлиняется?

– Совершенно верно, – кивнул Сурен, протягивая Андрею шампур с готовым шашлыком.

Андрей взял прутик с шашлыком и стал машинально ковырять им землю.

– Подожди, постой… что ты делаешь? – встрепенулся Сурен.

Вместо ответа Андрей вдруг бросил кулинарное произведение Сурена, вскочил на ноги, но тотчас сел.

– Нет-нет, ничего, – смущенно сказал он, понурив голову.

– Подожди, подожди… – придвинулся к нему Сурен, стараясь заглянуть ему в лицо. – Почему так?

– Ну вот видите, – виновато проговорил Андрей. – А я здесь пас коз… Козочек пас…

– Ай-яй-яй! – вдруг перебил его Сурен, хитро прищурившись. – Как же ты забыл?

– Что забыл? – нервно спросил Андрей.

– Забыл про подводный док. Ведь ты сам объяснял мне его проект.

– Я? Объяснял? – удивился Андрей.

– Там, в Ялте, после катастрофы, когда ты в бреду лежал, а я около тебя вместо медсестры был…

– Постойте, – поднял руку с шампуром профессор, – это уже почти по моей линии. В бреду рождается новая идея? Превосходно!

– Вот именно! – обрадовался Сурен. – Он в бреду метался и все утонувший туннель вспоминал. А однажды сказал: «Ничего, что он утонул… Раз он „утопия“, надо его сразу утопить…»

Эта уже знакомая Андрею игра слов сразу развеяла его недоверие, хотя и была «лежащей на поверхности» остротой. Сурен продолжал:

– И ты сказал, что надо его строить по-другому: удлинять с помощью специального подводного дока. Понимаешь, какую ты умную вещь сказал? Я даже удивился. А в этом цимес, как в шашлыке! Ва!

– Очень интересно: замечательное изобретение подсознательно рождается в мозгу больного.

Андрей сидел ошеломленный и вконец сконфуженный. Теперь он готов был без конца расспрашивать Сурена о подробностях и технических деталях этого нового, оказывается, им же самим придуманного проекта, но ему было стыдно за свое поведение, столь похожее на вспышку авторского самолюбия и нетерпимости.