Лев Соколов - Застывший Бог

Я подождал, и не торопясь, с интервалом выпустил в небо еще две ракеты, слушая все приближающийся рокот. Черная тень прошла надо мной, развернулась и зависла закрывая звездное небо. Недовольный песок пылясь вихрями зазмеился, убегая и из-под воздушного столба нагнетаемого винтом. Вспыхнуло все вокруг - ночь отступила под светом мощного прожектора. Вжикнуло - и из под пуза винтокрылой машины на землю змеясь упал трос, а через пару секунд по нему заскользили вниз темные фигуры людей с автоматами, держащие ноги "уголком".

Секунда, и отцепивший карабин от своей "пуповины" первый из сверзившихся подскочил ко мне. На рукавах пустынки в резком свете прожектор были отчетливо видны шевроны с силуэтом лабриса. Свои...

- Десятник Чекалин, - низким голосом прокричал мужик, силясь перекрыть рев нависшего над нами вертолета. На всем лице которого я из-за вертикального света и панамы мог видеть только силуэт могучего носа "картшкой".

- Михаил поморцев, - представился я в ответ.

- Один?

- Второй там, - махнул я рукой на полупохороненную машину за спиной. - Ранен, но транспортабелен. Нужно как можно быстрее к медикам.

Чекалин кивнул, зажал тангенту рации на плече, и закричал глядя наверх, что нужно носилки. А сверху по тросу тем временем все спускались люди. Второй, третий, четвёртый у которого вместо автомата был чемодан с красным крестом... И наконец пятый солдат, ничем не отличимый от остальных, отбежав от троса подошел ко мне, придерживая автомат левой рукой сбросил с головы панаму, так что она повисла на шее на подбородочном ремне, отвел на держателе укрепленный на голове монокуляр, и тем открыв лицо и русую шевелюру, весело крикнул:

- Здравствуй побратим! Хочешь вынесу тебя отсюда на плечах?! Айда на закорки!

- Лучше прокати на вертолете, Каря, - крикнул я ему в ответ. И несмотря на дикую усталость, почувствовал, что слабо улыбаюсь.

***

Часть вторая.

...Земля и люди перестали быть ценностью, вот в чем штука.

Они были ценностью на протяжении тысячелетий. Вернее, - ценностью был потенциальный труд людей на земле. Людей угоняли в рабство. И рабы считались, как сказал один греческий философ "одушевленными инструментами", с соответствующим к ним отношением. Но труд рабов ценился, и соответственно ценились они сами. Даже если раб не обладал никакой квалификацией, его можно было загнать в каменоломню махать кайлом, или отправить на поле на простейшие работы. Правда, рабы работали из-под палки, и КПД их труда был невелик...

Поэтому со временем человечество пришло к тому что работать должны свободные люди, имеющую от работы свою выгоду, или хотя бы её видимость... Это назвали общественным договором. Каждый правитель старался подмять под себя как можно больше людей на возможно большей территории земли. Чем больше было людей, обрабатывающих землю, - тем больше были урожаи. Чем больше урожаи - тем больше можно было кормить людей и набирать большее войско.

И вдруг, все изменилось. Машины во многих областях обесценили мускульный труд. Одна фермерская семья при поддержке техников теперь могла произвести столько же еды, сколько некогда огромная община. В военном деле техника позволяла хорошо оснащенным армиям бить большие, но плохо вооруженные.

И человеческая масса стала обузой.

Некогда государства были созданы как механизмы регуляции человеческих отношений. И вдруг правители этих механизмов осознали, что большое количество людей перестало быть ценностью. Они уже не приносили дохода, но лишь вводили баланс в минус. Людей этих нельзя было просто сбросить со счетов, ибо люди уже привыкли считать себя имеющими права - на труд, на образование, на медицинскую помощь, на пенсию... Человек - это звучало гордо. Человек - был создан для счастья как птица для полета. Да... Но людей стало слишком много. И у государств уже не хватало на всех труда, медицинской помощи, пенсий... И людям нельзя было просто об этом сказать, - потому что любого правителя снесло бы с трона бунтом.

Можно было конечно потихоньку примаривать население, постепенно уменьшая ему блага и льготы, рекламируя однополую любовь, и лозунг что от жизни надо брать всё... Уменьшая таким образом популяцию стада. Но и этот путь был опасен, потому что был он долг, ненадежен, и чреват потерей контроля над процессом. Был иной путь, проверенный, быстрый, радикальный, оправдывающий любые крутые меры, и списывающий всем все грехи и долги со счетов.

Война.

Это была новая война. Не для захвата чужого населения, чужой земли, чужого богатства. Что могло быть "чужого" на планете, большую часть ресурсов которой уже контролировали несколько корпораций? Это была война, целью которой стало списывание лишних активов - то есть людей, и прав людей, которые они привыкли считать своими по праву рождения.

Глупо было думать, что все хотели этой войны. Что некие тени стоящие за плечами правителей всех стран собрались в темном кабинете, и договорились разыграть войну как согласованную партию, как купленный боксерский матч. Были государства, правители которых не хотели войны, и которые пытались искать другие пути. Но их мнение не могло повлиять на ситуацию, потому что для начала войны не нужно всеобщего согласия. Для начала войны нужен лишь повод, и провокация которую нельзя игнорировать. А потом пролитая кровь уже запускает механизм и война поддерживает себя сама, питаясь ненавистью в духовном плане, деньгами и телами людей - в материальном.

В глобальном мире и война вышла глобальной. На всех войнах от начала времен всегда больше всего страдало мирное население - это аксиома. С древних времен было известно: две армии, гремящие щитами и копьями могли сойтись и... разойтись вничью иногда даже просто постояв напротив и взаимно напугавшись своего грозного вида. Но все мирные земли на пути следования этих армий оказывались вытоптаны, дома - ограблены, женщины - изнасилованы, и далее по списку. Последняя глобальная война в этом отношении превзошла все остальные. Сверхмобильные и великолепно экипированные армии развитых стран сверхмобильно носились по земному шару в окружении собственных боевых информационных полей сотканных из миллионов компьютеров и сотен спутников на орбите. Беспилотные самолеты и вертолеты, разведывательные и ударные, сутками висели в воздухе. Катились по земле боевые роботы-танки. В окружении всего этого великолепия двигались живые солдаты глядя в светлую как день ночь, через окуляры могучих тепловизоров. Надо всем этим постоянно висел крепкий зонтик мобильных ПВО и ПРО. Любые попавшиеся под руку этим супер-воинам армии отставших в развитии папуасов уничтожался или бежал. К сожалению более-менее равный противник обладавший такими же возможностями действовал столь же информировано и молниеносно, поэтому полководцы развитых армий откровенно стремались входить с равными по силе коллегами в прямое интенсивное боестолкновение: слишком уж шустро начинали таять техника и личный состав. Вместо этого цвело буйство мгновенных рейдов, хирургических точечных ударов, диверсионных операций специальных сил.