Эдвард Брайант - Блеф

– Тогда не говори ерунды.

Хирам бросил полотенце на раковину и взял ее за руку.

– Все будет нормально. Правда. Это не настолько плохо, большую часть времени. Не настолько. В смысле, разве он так много требует за то, что дает взамен? И он достаточно надолго тебя оставляет, и не потому, что он – воплощенное зло, нет. Если бы ты была единственной у него, согласилась бы ты отобрать у него жизнь? Если бы знала, что он умрет без тебя, позволила бы ты этому случиться?

Она оттолкнула его руку, тряся головой.

– Хирам, ты просто не знаешь, что со мной произошло.

– А ты не знаешь, что произошло со мной! – вскричал он. Присел, глядя ей в глаза, и она ужаснулась, увидев в его глазах слезы. – Что бы ты ни сделала, это не сравнится с тем, что сделал я! Ты не думала, как это было ужасно для меня? Страх, что меня поймают, беспомощность… я уже подумывал о самоубийстве, не думай, что этого не было, но самое ужасное, что будет и посмертное существование, и там его не будет, и это действительно будет адом! Что произошло с тобой! Знаешь, что произошло со мной? Я позволил ему завладеть моим другом! Клянусь, я не хотел этого, и я не делал этого сам! Я позволил ему овладеть тобой!

Она отодвинулась от него.

– О боже, Хирам, лучше бы я умерла тогда, когда Астроном заявился в «Козырные тузы». Лучше бы ты дал мне упасть!

– Лучше бы я упал вместе с тобой! – заревел он.

Слова Хирама будто эхом отдались в наступившей тишине. Все кончено, с удивлением поняла она. «Козырные тузы», ее долг перед Хирамом, ее жизнь туза, если у нее и была таковая, все. Все это стерто, и оба они остались ни с чем.

– Ты не покрываешься водой, – с запоздалой тревогой сказал Хирам.

Прежде чем она успела ответить, послышался стук в дверь.

Хирам дернул головой в сторону спальни, и она без возражений пошла. Сжавшись в комок, села рядом с кроватью. Что бы ей ни предстояло, она еще не была готова к этому.

Внезапно она почувствовала страшную усталость. Она уронила голову на край матраса и позволила себе впасть в странную полудрему. Слышала голоса из соседней комнаты, но они не производили на нее никакого впечатления, даже когда голос Хирама стал громче и злее. Какое-то время спустя она почувствовала, что кто-то подходит, и попыталась провалиться в бессознательное состояние, куда-нибудь от этого существования. Представила себе, что Хирам лишил ее веса и она уплывает в небо.

Но сильные руки подняли ее и бросили на кровать. Она вяло сопротивлялась, веки ее задрожали, пытаясь открыться. Потом она снова ощутила легкое, как перышко, касание маленьких пальцев к спине и послушно вытянула шею в ожидании поцелуя.

Сцена в гостиной была не из приятных, но она была выше этого, в состоянии наркотического кайфа от присутствия Хозяина. Там были, конечно же, Хирам, Эзили, а еще двое мужчин, которых она не знала и на которых ей было плевать. И, как это ни ужасно, Эмиль, связанный и с кляпом во рту, лежащий на ковре. Хозяин привлек ее внимание к нему, и она неохотно подчинилась, продолжая наслаждаться новым контактом с Хозяином.

– Джейн, – напряженно сказал Хирам. Она повернулась к нему, глядя затуманенными от наслаждения глазами. Он, похоже, с трудом мог смотреть на нее или на Хозяина, сидящего на ней. Без разницы. Все снова хорошо.

– Джейн.

– Слышу тебя, – с абсолютной радостью ответила она. – Что такое?

– Почему ты дала Эмилю запасной ключ от моего кабинета?

Хозяин приказал ей ответить, и она с удовольствием подчинилась.

– Я оставила его за главного на то время, пока уехала. И это выглядело вполне логично.

– Когда я давал тебе ключ, я тебе сказал, что ни у кого – ни у кого, кроме тебя, – не должно быть ключа, при любых обстоятельствах.

– Ты дал мне этот ключ давным-давно, до того, как отправился в поездку, а когда ты вернулся, я подумала, что ты вообще про него забыл. Мне показалось, что теперь без разницы, у кого есть ключ, поскольку тебе наплевать на это.

Она мечтательно улыбнулась.

Хирам сжал кулак, но она не испугалась. Пока Хозяин у нее на плечах, беспокоиться не о чем. Она поразилась тому, насколько полнее сдалась Хозяину во второй раз. Возможно, в третий раз она окончательно потеряет себя в нем, и это будет идеально. Она уже с нетерпением ждала этого.

– Ты не понимаешь, что натворила, Водяная Лилия, – с жалким видом сказал Хирам. – Ты убила этого человека.

Что-то в ней встрепенулось, когда она услышала имя туза, которым ее называли, но она позволила этому исчезнуть. Хозяину это понравилось. Ему понравилась вода, стекающая по ее лицу и волосам, пропитывающая ее одежду и ковер у ее ног.

– Если она за это и ответственна, – сказал Хозяин ее голосом, – то она сможет с этим разобраться, да, Хирам?

– Это убьет ее, – сказал Хирам. – Или сведет с ума.

– Она и так сумасшедшая, – сказал Хозяин и рассмеялся ее ртом. – И она не настолько уж интересна, если не считать ее способностей.

Лицо Джейн повернулось к Эмилю. Глаза Эмиля расширились, в отчаянии он начал издавать какие-то звуки, сквозь кляп.

Эзили начала стаскивать брюки с сопротивляющегося Эмиля, который извивался, пытаясь отодвинуться от нее. Один из мужчин, которого Джейн не знала, силой перевернул Эмиля на спину, вдавив его связанные руки в пол, и встал коленями ему на плечи. Эмиль начал вопить, сквозь кляп, но это вылилось лишь в сдавленное мычание. Дернул связанными ногами, и мужчина нажал ему на плечи сильнее, пока Эмиль не перестал брыкаться.

Через некоторое время Эзили встала, аккуратно вытирая рот.

– Сделай ему хорошо, маленькая девочка, – сказала она.

Джейн подошла к Эмилю и встала на колени. Хозяин уже безмолвно объяснил ей, что от нее требуется. Он не просил слишком многого. Хотел лишь почувствовать это, и главной целью ее жизни стало дать ему эти ощущения. Она подняла платье и небрежно разорвала нижнее белье.

Ужас в глазах Эмиля лишь питал ее ощущения, когда она оседлала его тело и опустила себя на него. Эмиль одеревенел, и она услышала, как он крякнул от боли. Вода ритмичными толчками полилась на него. Новые ощущения. Она сдалась им, позволяя сознанию раствориться в этом, словно оно тоже было жидкостью. Где-то в безднах этого наслаждания барахталась крохотная Джейн, вопя от возмущения творящейся жестокостью, но крохотная Джейн мало значила перед лицом этого огромного удовольствия и наслаждения властью. Все, чем нужно было пожертвовать ради наслаждения Ти Малиса, будет принесено в жертву. Если бы Эмиль знал, то он по своей воле предложил бы себя для этого, это больше, чем честь. Это благословение. Это милость. Это…

Она встретилась взглядом с Эмилем. Недвижный и одеревеневший, лежа под ней, он в ужасе глядел на Ти Малиса. Волны наслаждения внезапно прервались, и на мгновение она ощутила разрыв связи с Хозяином. Открыла рот, чтобы закричать, но волны нахлынули снова, и она упала вперед. Вода потоком заливала ее и Эмиля.