Теодор Старджон - Ключи от неба

Спустился по лестнице в ночную темень. Не торопился.

Пошел в сторону парка, не чувствуя ничего, если не считать холодной горечи, неизменно сопутствующей его удачам. Вспомнил, как когда-то считал, что ощущение это проистекает от убеждения, что добыча слишком скромна. На сей раз пришлось бы хорошенько пораскинуть мозгами, чтобы выдумать крупнее.

Небо навалилось ему на макушку и на плечи. Он рассчитывал каждый свой шаг и знал, какой будет следующий.

Было очень темно.

Он отыскал дорогу и километровый камень под мостом. Встречные прохожие не обращали на него внимания. Когда совершенно уверился, что за ним не следят, скользнул в чащу и пробрался на луг. Нашел опускающийся хребет, ведущий вниз от края оврага, и спустился, руководствуясь главным образом мышцами ног и слухом. Вынул игломет, потому что лучше иметь его в руке без нужды, чем не иметь при надобности; двигался тихо, потому что существовало нечто вроде статистического неправдоподобия, а когда достиг места непосредственно над спрятанной шлюпкой, пег на край обрыва и замер, прислушиваясь.

Доносился только плеск воды.

Он достал фонарик-трубочку с палец величиной, взял его в ту же руку, что и игломет, и сжал оба предмета вместе, параллельно, так, чтобы все, что осветит луч фонаря, было в то же время точно на линии выстрела. Затем, отталкиваясь локтями, пополз на животе к краю оврага и заглянул вниз.

Темно как в могиле. Ничего не видно.

Нацелил игломет и фонарик как мог точнее в то место, где должен был находиться кораблик; положил палец на спуск, а другой рукой нащупал кнопку фонаря и нажал.

Узкий луч ударил вниз. Он хорошо прицелился. Круг света выхватил из темноты корабль, клочок земли, на которой тот стоял, и фигуру Ангела, терпеливо сидящего на его куполе.

Ангел поднял глаза и улыбнулся.

- Здорово, дружище.

- Привет, - отозвался Диминг и выстрелил. Ангел остался сидеть где сидел - с улыбкой на губах и глазами, прищуренными от света. Долгое мгновение ничего не происходило, и вот, наконец, все еще с поднятой головой и улыбающимся лицом, застывший Ангел соскользнул с купола шлюпки и повалился назад, в каменистое русло ручья.

Диминг погасил фонарь и заставил себя спуститься вниз. Ощупью подобрался к шлюпке, открыл купол, прикоснувшись к затвору, запрограммированному на отпечаток его руки, и залез внутрь. Потом выругался и выбрался обратно. Нашел берег ручья и шарил вдоль него, пока не нащупал мягкую плотную ткань золотистой мантии. Зажег на короткий миг фонарь и изучил изображение, запечатлевшееся за это мгновение на сетчатке глаза. Ангел лежал на спине, согнувшись в поясе, так, что ноги его оставались согнуты, как в тот момент, когда Диминг в него выстрелил. Голова была запрокинута, так что лица Диминг не видел: оно было под водой.

Он подтащил тяжелое тело, поднял и передвигал, пока оно не оказалось в таком положении, как ему хотелось. Человек такого роста, как этот Ангел, - тяжесть значительная. Ангел был еще и на одну треть тяжелее. (Кто же они, собственно, такие?)

Затем он вернулся в шлюпку и закрыл купол. Достал украденные жетоны и аккуратно разложил рядом с теми, что уже были на корабле. Некоторое время размышлял.

"Здорово, дружище".

Ее звали Тенди.

(Умоляющий взгляд старика)

Инь-янь - это куча денег.

Он раздраженно пошевелился и прижал большие пальцы к глазам, пока не закружились перед ними искры. Не таких мыслей ему хотелось.

Погладил стойку для жетонов, потом запустил за нее пальцы и потрогал новую катушку, которую там включил. Эти маленькие штучки представляли собой могущество, каким испокон веков наверняка не располагал ни один человек. Свободный и тайный доступ на восемь закрытых планет, где наверняка можно найти что-нибудь такое, что где-нибудь и когда-нибудь принесет невообразимые деньжищи - даже если совершенно не принимать во внимание инь-янь. Можно с полным правом биться об заклад, что его путь с Ибо никто не проследил... нет, нельзя. Скажем лучше, что, насколько ему известно, никто за ним не следил. Все эти истории, что рассказывают про Ангелов, - что умеют читать мысли даже недавно расставшихся с жизнью... а впрочем, со всей их силой и уверенностью, со всем их общественным положением неужто они и впрямь полагают, что присутствия одного Ангела при хранилище жетонов закрытых планет достаточно, чтобы предотвратить потенциальную катастрофу, что таили в себе эти маленькие кружочки. Если бы он, Диминг, оборудовал этот кабинет, то Ангелы там или не Ангелы, а установил бы он там камеры, тревожные устройства и самые разнообразные предохранители вроде особого ритма выстукивания названий при получении жетонов, недоступного никому постороннему.

Чем дальше он углублялся в этот поток размышлений, тем меньше был убежден в том, что замел за собой все следы. Чем больше об этом думал, тем яснее понимал, что даже если и не сядут ему на хвост сразу, то расставят сети в стольких местах, что даже его все возрастающий страх не ожидает.

А что бы делал он сам, желая схватить кого-нибудь вроде него?

Во-первых, устроил бы блокаду закрытых планет (предположив, что распределитель регистрировал, какие жетоны выданы, а представить, что было иначе, он не мог).

Затем взял бы под наблюдение все места, где мог укрыться преступник при все крепнущей уверенности, что вскорости вычислят, кто он такой. А когда вычислят, Рокхарда обложат моментально: их договор наверняка будет раскрыт; был он слишком сложен и слишком много народу принимало в нем участие, чтобы долго оставаться в тени, раз уж Ангелы нападут на его след.

Из чего следовало, что Земля провалена, закрытые планеты провалены, так же, как Ибо, Синемаело, и все места, где ему доводилось бывать. Должно отыскаться какое-то другое место, где он никогда не был, где его никто не знает, где много народу, где можно затеряться. Надо как-то отыскать дорогу к Дону Рокхарду - и хоть к части обещанных стариком богатств.

Он вздохнул и порылся среди жетонов на попке. В руки попался жетон с выгравированной надписью: "Иоланта". Большая планета, немного чрезмерно отягощающая мышцы, если ты любитель комфорта, однако довольно плотно заселенная и совершенно ему незнакомая.

Он бросил жетон в отверстие и мигнул к цели.

Иоланта была действительно на уровне. Он вышел из надпространства на высоте около мили и быстро огляделся, прежде чем мигнуть на ночную сторону. Располагая кораблем столь неповторимой внешности, он не отважился сажать его там, где это вызвало бы комментарий. Поэтому завис в воздухе и воспользовался предложенными планетой телекоммуникационными услугами.

Было их много.

Одновременно с позывными непрерывно передавалась трехмерная карта поверхности планеты, а также призрачная радиолокационная сетка, пользуясь которой легко было сориентироваться. На одном канале передавали развлекательные программы, на другом - лучше не придумаешь - новости. Это был канал широкополосный, кадры видео здесь сдабривал дикторский текст. Можно было выбрать нужное место в программе: каждая информация была снабжена индексом и прекрасно отредактирована, и известия в программе содержались равно как в высшей степени важные, так и второстепенные; происшествия как местного характера, так и межзвездного значения.