Павел Комарницкий - Всего один шаг

В последней надежде жена зачинает ребёнка. Она хорошо знает, чем грозит это охлаждение, и спешит. Да, это у большинства человечьих мужчин эрекция наступает при виде любой голой задницы, у ангелов всё сложнее — на нелюбимую женщину просто не встаёт, и всё. Тем самым исключая как самую возможность проституции, так и необходимость вынужденного созерцания массы эрегированных органов, поскольку ангелы не носят одежды.

А на экране уже разворачивается следующая часть драмы. Или трагедии? Это как посмотреть…

Он уже обращается к сильнодействующим препаратам, таковые в Раю имеются. Но это всё больше напоминает некую медицинскую процедуру, без всяких признаков оргазма. И наконец они понимают — им лучше расстаться.

Тяжкая психологическая сцена расставания, воссозданная авторами фильма с невероятным мастерством, и сопровождающая телепатема тоже. Она возвращает ему разрезное кольцо. Конец фильма. Я хлюпаю носом, Ирочка плачет не стесняясь. И только тут я замечаю, что день пролетел. Три часа мы сидели не отрываясь, потеряв чувство реального мира.

«Вот, Рома… Такой фильм! А то — диван…»

«Кстати, насчёт дивана» — я перестаю хлюпать носом. — «Это же третий пункт. Два первых выполнены»

Ирочка всё ещё не осушила слёзы, но её уже сотрясает смех.

— Нет, это немыслимо, Рома. Другая бы жена обиделась, честно. Я-то хотела ещё с тобой обсудить фильм…

— С нами такой трагедии случиться не может. — я смотрю ей в глаза твёрдо и ясно. — Веришь?

— Тебе да не верить, кому тогда? — Она смотрит мягко, нежно. — Не верю, знаю.

— Ну если хочешь, давай обсудим фильм.

— Поздно, мой милый, — и я действительно вижу-ощущаю, что мысли моей жены уже изменили своё течение. В глазах моей ненаглядной бесится, пляшет смех. — Диван ждёт.

Громкий писк из корзинки прерывает нас. Маленькая Мауна категорически не согласна с таким раскладом. Диван подождёт!

— Всё, Рома, диван передвинут на четвёртую очередь, — Ирочка уже достаёт бутылочку с детским питанием. — А пока я кормлю Мауну, ты займись Нечаянной радостью.

Нечаянная радость радостно верещит, хлопая крыльями, полностью одобряя ход мыслей хозяйки. Режим питания прежде всего!

Ну вот, и опять ночь. Я уже давно привык к стремительному чередованию дней и ночей, привык и спать урывками соответственно. Но сегодня меня сон не берёт. И вообще ночь больше всего подходит для разных вольных мыслей.

Ирочка лежит у меня на плече с закрытыми глазами, но я отчётливо вижу мысли, роящиеся в её голове. Она тоже не спит, думает. Кстати, мне часто трудно уследить за ходом её мыслей — быстро очень, плюс многослойное ангельское мышление, плюс женская логика, недоступная ни одному существу противоположного пола, будь он хоть трижды телепатом…

«Ира, Ир…»

— М-м? — Ирочка отвечает вслух, улавливая: мне хочется услышать её «М-м». Разумеется, это правда, но сейчас есть и другая мысль.

«Я вот что подумал… Ведь это не с натуры снято, всё вот это кино?»

«Нет, разумеется. Ты же видел титры»

«Ну вот. КАК этим актёрам удалось воспроизвести не только действия, но и мысли персонажей? Я полагал, телепатия исключает саму возможность обмана»

«А никто и не обманывал нас и прочих зрителей, Рома. Просто актёры БЫЛИ ИМИ, вот этими героями. Думали, как они»

«Тогда это великие актёры»

«А у нас других не бывает. Это на Земле возможно лепить сериалы, заучив наизусть кусок текста, или вообще читая с экрана за кадром. Поэтому у нас все фильмы потрясают до глубины души. И делают их мало»

Я прикидываю. Да, Голливуд бы тут прогорел в два счёта, пожалуй, при такой планке зрительских требований. Подавляющее большинство блокбаст-бестселлеров никто из ангелов не досмотрел бы и на четверть.

«Теперь я понял, почему про Сэнсэй и Свир тут народ знает, а про Землю почти никто»

Ирочка смотрит грустно.

«Да, муж мой. Так и есть. Здесь в массе интересуются уровнем культуры. Ваши убогие творения ангелам неинтересны, за редчайшими исключениями, и в школе насчёт Земли проводят лишь краткий-краткий курс»

Я снова размышляю. Нет, а чего я хотел? Глупо обижаться, ей-богу. Уж если сами люди всё чаще зовут телевизор «дебилизором»… Чего мы хотим от ангелов?

Ирочка пальцем проводит по моей щеке.

«Но ведь мы-то с тобой знаем, муж мой, что в толще грязи порой таятся алмазы»

Я ласкаю её, и рука моя уже привычно натыкается на тёплый металл кольца. Не слишком ли привычный?

«Ира, Ир… Вот я же теперь Всевидящий?»

«Пока тебя не признали официально, но это уже дело решённое»

«А вот насчёт того, что Всевидящим можно рожать сколько угодно… Этот закон только на женщин распространяется?»

В лазурных глазищах снова пляшет смех.

«А сколько тебе угодно?»

«Ну-у… Много»

«А если их будет слишком много?»

«Детей не может быть слишком много»

— Ой, не могу! — вслух смеётся Ирочка. Тихонько, впрочем, чтобы не разбудить Мауну. — Ладно, муж мой. Хотя в этом деле твой голос совещательный, всё же он имеет значение. Так вот, Рома — то, что ты Великий Спящий, уже автоматически даёт нам право на второго ребёнка, и даже на третьего, при некоторых условиях. Но это вовсе не значит, что я собираюсь рожать подряд. Пока не подрастёт Мауна, об этом не может быть и речи.

Смех в её глазах гаснет.

«Я вижу, какая мысль сейчас проскользнула у тебя в голове. Насчёт кольца и насчёт «мало ли что может случиться». Так вот, Рома. Ничего случиться не должно»

Она заглядывает мне прямо в душу.

«Не убивай меня. Пожалуйста»

Ну что тут можно ответить?

Мауна в корзинке вдруг начинает издавать кряхтение, весьма похожее на кряхтение человеческого младенца. И имеющее тот же смысл, кстати.

— Ну вот… — Ирочка встаёт. — Хорошо, что я не уснула. А то бы просыпаться.

Я улыбаюсь. Вот, кажется, чего проще — придумать колыбель, самостоятельно убирающую за младенцем? Но если с таким изобретением сунуться к ангелам, на тебя будут смотреть весело-изумлённо, вглядываясь в твои мысли — да неужто не шутит? Ведь каждому олуху понятно, что дитя должны нянчить мамины и папины руки, а не манипуляторы бездушного механизма…

— Ага, а вот и он!

Вся наша группа сегодня в сборе, и работать, судя по общему эмоциональному фону, никто не собирается.

— Какая работа, Рома? — смеётся Аина. — Ты телепат или кто? Это ты должен был почувствовать на подлёте. Сейчас мы все идём поздравлять нашего Биана!

Шеф стоит в середине, улыбаясь смущённо-радостно. Да, я понимаю…

— Всё, всё, выпорхнули!

— Ещё чего! Для таких случаев имеется лифт! — смеётся Аина.

Мы гурьбой направляемся к прозрачной трубе гравилифта и один за другим шагаем сквозь светящуюся стенку. Короткое падение вверх, и вот уже вся наша команда стоит в знакомом зале. Да-а…