Джек Вэнс - Мас: Тэйри

«Зачем Рамусу мыс Стрещения?»

«Это одна из загадок».

«Пойдемте», — Джубал вывел Миэльтруду на палубу и поднялся вместе с ней на квартердек. В восьми километрах к северо-западу, под розовыми и голубыми парусами-змеями, наклонившимися над горизонтом, плыл «Фарверль». Шрак стоял на мостике — его зеленые и синие паруса обмякли и почти опустились, но он мало-помалу травил тросы, незаметно поворачивая вслед за фелукой Торквассо.

Джубал обратился к капитану: «Все тот же курс?»

«Прямиком к Земнокаменной Заводи — туда две недели ходу». Шрак ткнул большим пальцем в сторону Миэльтруды, отошедшей к гакаборту и тоскливо глядевшей в сторону Тэйри: «Как насчет нее?»

«Утверждает, что невиновна. Говорит, ее подпись на ордере подделали».

«На ее месте кто угодно говорил бы то же самое».

«Я ей поверил».

Шрак рассмеялся: «Почему же она только теперь запела эту песню?»

«По-видимому, высокомерие не позволяло ей пускаться в разъяснения».

«И что же, мы повернем назад?»

«Ни в коем случае. Рамус Имф важнее дочери Д'Эвера», — Джубал сделал несколько шагов к гакаборту. Ветер трепал волосы Миэльтруды, мелькавшие тенями и отливавшие темным золотом.

«Подойдите сюда, взгляните на карту», — позвал ее Джубал.

Девушка остановилась у наклонной панели экрана: «Да?»

«Вот Глентлин. На конце длинного полуострова — мыс Стре-щения. Вот Уэллас. Что-нибудь замечаете?»

Миэльтруда пожала плечами: «Уэллас — прямо напротив мыса Стрещения. Мыс далеко выдается в Теснины с юга, Уэллас образует выступ с севера. Больше ничего не могу сказать».

«Не забывайте, что Рамус Имф предпринимал отчаянные попытки купить или захватить мыс Стрещения, а теперь плывет в Уэллас — как вы можете убедиться собственными глазами».

Миэльтруда внимательно посмотрела на далекие паруса-змеи «Фарверля»: «Вы должны вернуться в Визрод и известить моего отца».

«У меня нет никаких оснований доверять вашему отцу».

Девушка закусила губу: «Почему вы не выполняли его указания? С первой минуты, как только вы появились у нас в доме, вы ведете себя так, будто служитель народа — вы, а не он. Отец проявил необычайное терпение! Неудивительно, что вы потеряли его расположение. А теперь вы меня похитили — и отказываетесь вернуться даже после того, как я все объяснила!»

«Я предъявил ордер, будучи уверен в достоверности вашей подписи. Допустим, вы невиновны — в таком случае вы обязаны были сразу опротестовать поддельную подпись».

«Кто мог представить, что вы посмеете меня арестовать?»

«Пеняйте на себя».

Миэльтруда ничего не ответила.

Джубал указал на северо-запад: «Там паруса Рамуса Имфа — он снова отправился в путь с таинственной целью. Если бы ваш отец об этом знал, он повысил бы мне оклад и приказал бы мне преследовать Рамуса, не считаясь с вашими неудобствами».

«Возможно — не обязательно».

«Не могу отрицать, что цели вашего отца не совпадают с моими. Нэй Д’Эвер хочет, чтобы я наблюдал за Рамусом и вынюхивал его секреты. Я хочу привезти Рамуса в Визрод болтающимся в петле!»

Не находя слов, Миэльтруда отошла и облокотилась на гакаборт, с мрачным сомнением глядя в воду, кипящую за кормой.

Мора приближалась к зениту, ветер крепчал. Валы накатывались с востока, поднимая «Кланш» и проскальзывая под ним в бесконечной бесцельной гонке по океану, опоясывавшему планету. «Фарверль» почти исчез за горизонтом. Скай, всходивший над восточным горизонтом подобно пологой бледно-белой возвышенности, долго рос и расширялся, чтобы в конце концов занять добрую треть небосклона. Шрак чинил якорную лебедку. Миэльтруда удалилась в каюту. Джубал сидел на квартердеке, положив вытянутую руку на гакаборт. Через некоторое время пленница вышла из каюты и поднялась на квартердек. Бросив быстрый взгляд на Джубала, она обратила лицо к нагромождению высоких кучевых облаков, темневших на фоне нижней каймы Ская. Все еще в вечернем платье и бледно-голубых туфельках, девушка знала, что производит на палубе нелепое впечатление, но каким-то образом умудрялась сохранять достоинство.

Джубал подумал о Сьюне — о предательнице, обманщице Сью-не, соблазнявшей его, чтобы помочь любовнику. Каким дураком она его считала! Джубал задумчиво изучал изящную фигуру Ми-эльтруды: нет ли какой-то связи между женской привлекательностью и двоедушием?

Связь, несомненно, существовала. По словам самой Миэльтру-ды — если ее словам можно было верить — она уже обманывала Рамуса Имфа.

Казалось, пленница чувствовала давление взгляда Джубала. Она обернулась: «Я хотела бы знать, в каком положении буду находиться».

Джубал надолго задумался, хотя этот же вопрос занимал его мысли все утро: «Можно ли верить вашим объяснениям? Вот в чем вопрос».

«Я не привыкла к тому, чтобы в моих словах сомневались!»

«Пока вы не вернетесь домой, вам придется привыкнуть к самым разным вещам».

Теперь от холодного тона Миэльтруды положительно веяло морозом: «Таким образом, я нахожусь в заключении?»

«Нет, — отозвался Джубал, — не совсем».

«Вы согласны отменить свой ордер?»

«Э-э… нет. Пожалуй, что нет».

«Вы не имеете права меня задерживать, если обвинение недействительно!»

«Ваш отец не имел права подвергать мою жизнь неоправданному риску. Виноваты вы или нет, с вашей помощью мне удалось его наказать и тем самым восстановить справедливость».

«Даже если мой отец вас чем-то обидел, почему я должна быть козлом отпущения?»

«Козой отпущения… Гм. Видите ли, в Тэйри ваш отец почти всемогущ — у меня просто не было другого средства оказать на него давление».

«Другими словами, я — ваша заложница».

«Я вас задержал, я заставил вас подняться на борт этого судна. Я обязан доставить вас домой в целости и сохранности».

«Тогда поверните обратно и немедленно доставьте меня домой!»

«Вы хотите упустить Рамуса? Представьте, как разгневается ваш батюшка!»

Миэльтруда раздраженно отвернулась.

Близился вечер, Мора спускалась к горизонту. За час до заката с запада приблизилась стая крепостных рыб. Шрак сбросил чехол с судовой пушки и развернул орудие.

Одно из чудовищ проплыло метрах в тридцати от «Кланша» — его спинные башни, каждая с глазом и гарпуном, возвышались на два метра над планширом фелуки.

Крепостная рыба медленно обогнула судно, внимательно изучая независимо вращающимися глазами стоявшие на борту фигуры, после чего раздраженно, с плеском повернула прочь и присоединилась к удалявшейся стае.

Миэльтруда замерла на квартердеке, глядя в море. Джубал впервые заметил на ее лице оживление: интерес, ужас и — когда гигантская тварь решила плыть по своим делам — гримасу облегчения. Девушка спросила капитана: «Они нападают на суда?»