Дэн Симмонс - Фазы гравитации

– Что за проект?

– Я дописываю книгу Дейва, он начал ее пару лет назад. Придется немало поездить, побеседовать с людьми. Вот, в понедельник лечу в Остин для начала.

– Хм… книга? – поднял брови Прескотт. – Аванс уже получил?

– Небольшой, только на путевые издержки. Основной гонорар пойдет Диане, вдове Дейва, и их малышу.

Прескотт кивнул и глянул на часы.

– О’кей, но имей в виду… Рад был увидеться, Дик… Скотт…

– Взаимно, – кивнул Бедекер.

Прескотт задержался в дверях.

– Черт, не повезло Малдорфу…

– Да.

Едва он вышел, как из столовой появился служащий НАСА без пиджака, в одной рубашке с галстуком.

– Полковник Бедекер?

– Так точно.

– Команда готова к десерту, ждут вас с сыном.

За длинным банкетным столом сидели пятеро астронавтов и еще семь человек. Такер Уилсон представил гостей. Помимо Такера, Бедекер узнал Фреда Хагена, второго пилота, и Дональда Гилрота из нынешней администрации НАСА. Гилрот сильно располнел с последней встречи и продвинулся по службе.

Остальные астронавты, два инженера-исследователя и специалист по оборудованию, все были из ВВС. Такер оказался единственным штатным пилотом НАСА в команде. Кроме того, несмотря на усиленное привлечение к космической программе женщин и представителей этнических меньшинств, в полет по заказу Министерства обороны отправлялись мужчины-англосаксы. Астронавты-исследователи Коннерс и Миллер были молчаливы и серьезны, но самый молодой член экипажа, блондин по фамилии Хольмквист, то и дело заразительно хихикал, чем сразу расположил к себе Бедекера.

Как и положено, вечер за пирогами и кофе начался с воспоминаний о легендарных полетах «Аполлонов», потом Бедекер перевел разговор на предстоящий полет.

– Фред, – обратился он к Хагену, – ты ведь долго ждал этого дня?

Тот кивнул. Всего лишь несколькими годами младше Бедекера, но с совершенно седым ежиком на голове, он немного походил на Арчибальда Кокса. Бедекер с удивлением осознал, что большинство нынешних пилотов шаттлов по возрасту приближались к нему самому. Космический фронтир, прежде столь пугавший, что эксперты сомневались, выдержат ли даже самые молодые, сильные и смелые, теперь стал местом работы людей с дальнозоркостью и проблемами простаты.

– Ждал с тех пор, как прикрыли проект ПОЛ. Если повезет, поучаствую в обкатке частей космической станции на новом этапе.

– Что такое ПОЛ? – спросил Скотт.

– Пилотируемая орбитальная лаборатория, – ответил Хольмквист. Светловолосый астронавт был всего на два-три года старше Скотта. – Любимый проект ВВС, почти как «Дайна-Сор», который тоже загнулся. Это еще до нас с тобой, Скотт.

– Ага, – подтвердил Такер, бросив в юного коллегу скомканной салфеткой, – еще в дотранзисторные времена.

– Пожалуй, шаттл и есть что-то вроде «Дайна-Сора», только побольше и получше, – заметил Бедекер. В голове всплыло слово «динозавр»… в шестидесятые он и сам испытывал те крылатые многоразовые ракетопланы в рамках участия НАСА в безвременно почившей программе военных.

– Ну да, – кивнул Хаген, – а лаборатория «Спейслэб» не что иное, как обновленная международная версия ПОЛ… только через двадцать лет. Да и сама предназначена для тестирования компонентов будущей космической станции, которую мы начнем собирать на орбите через пару лет.

– Но в этот раз вы ее с собой не везете? – спросил Скотт.

Над столом повисло молчание, лишь некоторые покачали головой. Детали программы Министерства обороны выходили за рамки светской беседы, что гостям было известно.

– Погода сильно мешает? – поинтересовался Бедекер. Утренние грозы над Мексиканским заливом последние дни вошли в привычку.

– Есть немного, – ответил Такер. – Метеорологи дали добро, но как-то не слишком уверенно. Да ладно, хрен с ним. Окна короткие, но регулярные, уже несколько дней подряд… Дик, вы как, будете завтра смотреть старт из вип-зоны?

– Еще бы.

– А ты что обо всем этом думаешь, Скотт? – Хаген с дружелюбным интересом взглянул на рыжеволосого парня.

Тот пожал было плечами, но покосился на отца и ответил, глядя Хагену в глаза:

– Если честно, сэр, все очень интересно, но немного печально.

– Почему же? – поднял брови Миллер, один из исследователей, темноволосый, с цепким взглядом. Бедекеру он напомнил Гаса Гриссома. – Почему печально?

Скотт вздохнул и развел руками.

– Телетрансляции старта не будет, верно? Репортеры на космодром не допущены? Никаких комментариев о ходе полета, кроме самых общих. Публика не узнает даже точное время старта… Так?

– Верно, – подал голос капитан Коннерс. Слова его звучали четко и отрывисто, чувствовалась школа Академии ВВС. – Мы действуем в интересах национальной безопасности, задание секретное.

Он переглянулся с коллегами и умолк, ожидая, пока официант соберет пустые тарелки и дольет кофе в чашки. Хольмквист и Такер с улыбкой смотрели на Скотта.

Тот снова нервно пожал плечами, но улыбнулся в ответ. Бедекер отметил, что яростная, неумолимая бескомпромиссность, отличавшая сына в последние годы, понемногу смягчается.

– Это понятно, – ответил Скотт. – Просто я вспомнил те времена, когда летал отец. Пресса тогда знала буквально про каждый чих астронавтов… да, именно так. Не говоря уже о родных… Помню, как все было выставлено напоказ, и как мы смеялись, сравнивая это с секретностью русских. Мы гордились своей открытостью всему миру. Я что хочу сказать… грустно, что теперь мы стали больше похожи на русских.

Миллер собрался ответить, но его прервал смех Хольмквиста.

– Прямо в точку, парень. Только до русских нам пока что далеко. Не видел, как клубились репортеры тут давеча в Мельбурнском аэропорту, когда стали прибывать контейнеры военных подрядчиков? Там достаточно было взглянуть, чтобы понять, с чем мы летим. Видел сегодняшнюю «Вашингтон пост»? А «Нью-Йорк таймс»?

Скотт покачал головой.

Молодой астронавт стал увлеченно пересказывать статьи и телесообщения, не подтверждая и не отрицая их, но с юмором описывая тщетные попытки пресс-службы ВВС заткнуть пальцем дыру в плотине. Один из сидевших за столом администраторов НАСА поддержал беседу, упомянув о лодках с репортерами, которые пришлось отгонять от берега, притом что разведывательные суда русских также ошивались неподалеку от закрытой зоны.

Фред Хаген, в свою очередь, поведал историю из эпохи ракетопланов «X-15», когда один из репортеров, чтобы добыть эксклюзивное интервью, переоделся офицером бразильских ВВС. Бедекер тоже не остался в стороне и припомнил, как ездил в Советский Союз готовить программу «Союз – Аполлон». Тогда, зимним вечером, в Звездном городке Дейв Малдорф подошел в номере к абажуру настольной лампы и громко пожаловался, что сейчас самое время пропустить стаканчик на ночь, а все подаренное русскими коллегами спиртное закончилось. Десять минут спустя русский ординарец приволок и водку, и виски, и шампанское.