Джек Вэнс - Звездный король. (Сборник)

Фарр ел с удовольствием, он был голоден. Зхде Патасз с любопытством его разглядывал.

— Странно. Мы с вами принадлежим к различным мирам, мы эволюционировали по разным направлениям; но наши цели, желания и опасения часто похожи. Мы защищаем свою собственность, то что обеспечивает наше благосостояние.

Фарр почувствовал больное пятно на голове. Оно все еще саднило и пульсировало. Он задумчиво кивнул.

Зхде Патасз подошел к стеклянному цилиндру и стал разглядывать танцующих угрей.

— Порой мы излишне тревожимся, но что делать? — Опасения заставляют нас превосходить самих себя. — Он повернулся. Долгое время они не сводили глаз друг с друга: Фарр, сгорбившийся в кресле-стручке и исзмиец — высокий, стройный, с большими двойными глазами на орлиной тонкой голове.

— Так или иначе, — сказал Патасз, — я думаю, вы простите нам эту ошибку. Тсорды и их руководитель (или руководители) могущественны. Но для них ситуация лучше не станет. И пожалуйста, не смотрите свысока на нашу чрезмерную заботу. Налет был предпринят с огромным размахом и почти привел к цели. Кто задумал, кто составил столь тщательный план операции? — Это мы должны выяснить. Тсорды действовали очень уверенно. Указания хватать как семена, так и саженцы со специальных участков они получили, видимо, от шпиона, скрывавшегося под видом туриста. Вроде вас, например, — Зхде Патасз вырвал клочок волокна.

— Взгляните на этот шелк. Мы инъектируем жидкость в орган рудиментарного стручка. Жидкость содержит такие компоненты, как толченый нерв аммонита, золу кустарника «франз», изохромил ацетат натрия, порошок метеорита Фанодано. Жидкость подвергается шести критическим операциям и вливается только через хоботок, силимпида. Скажите, — обратился он к Фарру, — сколько пройдет времени, прежде чем ваши земные исследователи научатся выращивать в стручке зеленый ворс?

— Вероятно, мы бы и пробовать не стали. Нас бы удовлетворили дома из пяти-шести стручков, а владельцы бы обставляли их как душе угодно.

— Но это же грубость! — воскликнул Зхде Патасз. — Вы это понимаете или нет? Жилище должно быть единым целым — стены, дренаж, украшения, выращенные в нем! Зачем тогда нужны наши огромные здания, две тысячи лет напряженной работы? Любой невежда способен наклеить зеленый ворс, один лишь исзмиец может вырастить его!

— Да, — сказал Фарр, — я вам верю.

Зхде Патасз продолжал, убеждающе покачивая лорнетом:

— И если вы украли женскую особь дома, если ухитрились вырастить пятистручковый дом, — это только начало. В него нужно войти, его нужно подчинить, его нужно обучить. Паутина должна быть обрезана: нервы вакуляции должны быть изолированы и парализованы. Сфинктеры должны открываться и закрываться от прикосновения. Искусство благоустройства дома не менее важно, чем искусство выращивания. Без правильной обработки дом неудобен и скучен, даже опасен.

— К.Пенче не обрабатывает ни одного дома из тех, что вы присылаете на Землю.

— Пах! Дома Пенче бездушны и покорны. Их ничего не интересует. Им не хватает красоты и изящества. — Он помолчал — Я не могу говорить. В вашем языке нет слов, которыми можно было бы выразить чувства исзмийца к своему дому. Он растит его, и сам растет в нем. Его прах достается дому, когда умирает. Он пьет его кровь, он дышит его дыханием. Дом защищает его, чувствует цвет его мыслей. Одушевленный дом способен отогнать чужака, разгневанный дом способен убить. А сумасшедший дом... в нем мы содержим преступников.

Фарр зачарованно слушал.

— Все это хорошо для исзмийцев, но землянин не настолько требователен, во всяком случае, землянин с низким доходом или низкой касты, чтобы вам было понятно. Дом ему нужен всего лишь затем, чтобы в нем жить.

— Вы можете приобретать наши дома, — сказал Зхде Патасз, мы будем рады вам их предоставить. Но вы должры использовать услуги аккредитованных распространителей.

— Вы имеете в виду Пенче?

— Да. Он наш представитель.

— Кажется, мне пора спать, — сказал Фарр. — Я устал, и голова болит.

— Жаль. Но отдохните хорошенько, и завтра, если хотите, мы посетим мою плантацию. Чувствуйте себя свободно: мой дом — ваш дом.

Молодая женщина в темном тюрбане отвела Фарра в его камеру. Она церемонно омыла ему лицо, руки и ноги, побрызгала и воздух ароматными духами.

Фарр погрузился в прерывистую дремоту. Ему мерещился тсорд. Он видел грубое коричневое лицо, слышал тяжелый голос. Ссадина на голове горела, и Фарр ворочался.

Лицо коричневого человека исчезло, словно погасший огонь, и Фарр, наконец, крепко заснул.

На следующий день Фарра разбудили вздыхающие и шепчущие звуки музыки исзмийцев. Свежая одежда висела рядом. Он оделся и вышел на балкон. Вид отсюда был изумительно, сверхъестественно красив. Солнце, Кси Ауригью, еще не взошло. Небо цвета «электрик» нависало над разноцветным зеркалом моря, темнеющего к горизонту. Справа и слева стояли огромные, замысловатые дома аристократов Тжиери, и на солнце отчетливо вырисовывались силуэты их крон, а цвета стручков были приглушены: темно-синий, темно-бордовый и глубокий зеленый — такой бывает у старого вельвета. Вдоль канала дюжинами крейсировали гондолы. За каналом располагался базар Тжиери. Здесь распределялись изделия и инструменты промышленных систем Южного континента и некоторых внешних миров, при этом использовались способы обмена, в которых Фарру еще не удалось до конца разобраться.

Из апартаментов послышался звук, словно кто-то дернул за веревку, Фарр обернулся и обнаружил двух служителей — они несли высокий, со многими отделениями буфет, полный еды. И пока Кси Ауригью выпячивалось над горизонтом, Фарр успел позавтракать вафлями, фруктами, морскими клубнями и пастилой.

Едва он закончил, вновь выскочили служители. Их расторопность и проворство немного развеселили Фарра. Они уволокли буфет, и вошла женщина, которая прислуживала ему накануне вечером. Сегодня ее обычный костюм из черных лент был дополнен непонятным головным убором из таких же лент, который маскировал шишки и складки на темени и неожиданно делал женщину привлекательной. Исполнив изысканный ритуал приветствия, она сообщила, что Зхде Патасз готов к услугам Фарр-сайнха.

Вместе с ней Фарр спустился в холл у основания огромного ствола. Здесь его ожидал хозяин дома, а рядом с ним стоял исзмиец, которого он представил как Омона Бозхда, главного агента кооператива Доморастителей. Ростом тот был выше Патасза, с более широким и менее выразительным лицом, да и характер у него был, видимо, более живой и прямолинейный. Он носил синие и черные ленты и черные кружки на щеках — одежда, которая навела Фарра на мысль о его принадлежности к одной из высших каст. В отношении к нему Патасза сквозили одновременно снисходительность и уважение — во всяком случае, так показалось Фарру. Эту позицию Фарр приписал противоречию между кастой Омона Бозхда с его мертвенно-бледной кожей жителя одного из южных архипелагов и плантаторами Дездха, чья кожа отличалась слабым голубоватым оттенком. Фарр, достаточно сбитый с толку тем чрезвычайным вниманием, которое ему все время оказывали, более его не разглядывал.