Джек Вэнс - Лионесс: Сад принцессы Сульдрун

Ругхальт последовал за доктором Фиделиусом, скрывшись за фургоном. Карфилиот нетерпеливо повернулся на каблуках и отправился искать Триптомологиуса. Через некоторое время он нашел его — некромант расставлял на полках перед палаткой флаконы с жидкостями и травами, привезенные на небольшой тележке, запряженной двумя собаками.

Обменявшись приветствиями с герцогом, Триптомологиус поинтересовался причиной присутствия его высочества на городской ярмарке. Карфилиот отвечал уклончиво, намекая на интриги и тайны, не подлежавшие обсуждению. «Тамурелло должен был передать мне вес-точку, — сказал Карфилиот. — Вы связывались с ним в последнее время?»

«Не далее как вчера. Он все еще в Фароли. В своем послании, однако, он вас не упоминал».

«Тогда мне придется как можно быстрее направиться в Фароли. Вы должны предоставить мне выносливую лошадь и десять золотых крон — Тамурелло возместит расходы».

Пораженный Триптомологиус отшатнулся: «Он ничего такого не говорил!»

«Тогда свяжитесь с ним снова и поторопитесь, так как я должен покинуть Аваллон безотлагательно — не позднее, чем завтра».

Триптомологиус погладил длинный, покрытый седой щетиной подбородок: «Могу одолжить вам не больше трех крон. Этого должно хватить на дорогу».

«Как так? Вы хотите, чтобы я жевал черствые корки и спал под придорожными кустами?»

Герцогу пришлось унизительно торговаться, но в конце концов некромант обещал предоставить ему пять золотых крон, лошадь с добротной сбруей, а также седельные сумки, упакованные провизией, качество и количество которой точно соответствовали указаниям Карфилиота.

Карфилиот вернулся туда, где расстался с Ругхальтом. Задняя дверь и боковая панель фургона доктора Фиделиуса были плотно закрыты, причем поблизости не было ни самого доктора, ни девушки, ни подростка, игравшего на свирели. Не было поблизости и Ругхальта.

Вернувшись в гостиницу «Черный бык», Карфилиот уселся один за стол перед входом. Протянув уставшие ноги, он выпил желтого мускатного вина и погрузился в размышления, оценивая обстоятельства своей жизни. В последнее время дела шли не слишком хорошо. Образы теснились в его уме — некоторым он улыбался, другие заставляли его хмуриться. Воспоминание о засаде в лесу Дравеншо вызвало у него тихий стон; пальцы герцога крепко сжали чарку с вином. Настала пора навсегда положить конец проискам врагов! Карфилиот представлял себе врагов в виде зверей — огрызающихся псов, шныряющих хорьков, яростных кабанов, лис с черной маской-восьмеркой вокруг глаз. Перед его умственным взором возник отчетливый образ Меланкте. Она стояла в просторных тенях своего дворца, обнаженная, с венком фиалок на черных волосах. Холодная и неподвижная, она смотрела сквозь него куда-то вдаль… Карфилиот резко выпрямился на стуле. Меланкте всегда относилась к нему с унизительным снисхождением, словно ощущая врожденное превосходство — по-видимому, только потому, что не вдохнула зеленый дым, когда появилась на свет. Она присвоила всю магическую аппаратуру Десмёи, не оставив ему ничего! Побуждаемая раскаянием, чувством вины — или просто-напросто желанием больше не выслушивать его упреки, она очаровала волшебника Шимрода, чтобы Карфилиот мог похитить магический инструментарий. Но имущество Шимрода, защищенное заговором, не могли извлечь ни Карфилиот, ни Тамурелло, и оно оказалось бесполезным. По возвращении в Тинцин-Фюраль нужно было… Шимрод! Карфилиот вздрогнул, словно его окатили ледяной водой. Где теперь Ругхальт, так доверчиво проковылявший за фургон чуть ли не в обнимку с доктором Фиделиусом?

Шимрод! Если Ругхальт у него в руках, кто следующий? У Карфилиота засосало под ложечкой.

Поднявшись на ноги, он вернулся к холму над ярмарочным выгоном и внимательно осмотрел окрестности. Нигде не было никаких признаков Ругхальта. Карфилиот выругался сквозь зубы. До завтрашнего утра у него не было денег.

Герцог старался взять себя в руки. Глубоко вздохнув, он сжал кулаки: «Я — Фод Карфилиот! Я — это я, лучший из лучших! Я танцую опасный танец на краю неба! Я держу первородную глину Судьбы в своих руках и леплю из нее все, что хочу! Я — Фод Карфилиот, мне нет равных!»

Уверенными легкими шагами он направился на выгон. Не располагая оружием, он задержался, чтобы подобрать сломанный кол длиной с локоть, брошенный у палатки — спрятав его под плащом, Карфилиот подошел к фургону доктора Фиделиуса.

Как прежде, фургон был закрыт, но двуглавых лошадей уже пристегнули к дышлу — по-видимому, доктор собирался покинуть Аваллон.

Карфилиот приблизился к задней двери фургона и прижался к ней ухом, но не смог ничего услышать — тем более, что ему мешал шум ярмарки.

Обойдя фургон, он обнаружил мальчика и девушку, сидевших на корточках у небольшого костра — на костре жарились нанизанные на прутья кусочки бекона с луком.

Когда герцог вышел из-за угла, девушка обернулась. Мальчик продолжал смотреть в огонь. На какой-то момент Карфилиот удивился его безразличию. Спутанные золотисто-коричневые кудри ниспадали ему на лоб; у него были тонкие, но решительные черты лица. «Необычный ребенок!» — подумал герцог. Мальчику было не больше девяти или десяти лет. Русая девушка, на два-три года старше, вступала в пору раннего цветения и радовала глаз, как распускающийся нарцисс. Она встретилась глазами с Карфилиотом. Уголки ее губ опустились, руки замерли. Тем не менее, она вежливо произнесла: «Доктора Фиделиуса еще нет».

Карфилиот медленно шагнул вперед. Девушка присела к костру, чтобы повернуть прутики над огнем. Мальчик повернулся в сторону Карфилиота.

«Когда он вернется?» — ласково спросил герцог.

«Скоро», — не слишком уверенно ответила девушка.

«Ты знаешь, куда он ушел?»

«Нет, сударь. У него важное дело, и он предупредил нас, что мы уедем, как только он вернется».

«Ну, тогда все в порядке! — заверил ее Карфилиот. — Забирайтесь в фургон, и мы поедем прямо к доктору Фиделиусу».

Мальчик впервые нарушил молчание. Карфилиоту казалось, что, несмотря на красивое лицо, он был, пожалуй, слишком задумчив, даже глуповат. Властный ответ паренька стал для герцога полной неожиданностью: «Мы не можем уехать без доктора Фиделиуса. Кроме того, мы готовим ужин».

«Подождите, пожалуйста, с передней стороны фургона», — добавила девушка, снова сосредоточив взгляд на шипевших в пламени кусочках сала.

Глинет и Друн присоединились к доктору Фиделиусу на Ярмарке Стеклодувов, сопровождавшей торжества друидов в Фундуке. На протяжении первых нескольких дней их отношения с владельцем фургона были неустоявшимися, даже слегка настороженными. Глинет и Друн вели себя так, будто ходили по тонкому стеклу, в то же время украдкой наблюдая за доктором, чтобы заблаговременно подметить признаки какой-нибудь безрассудной прихоти или вспышки гнева. Но Фиделиус, предоставив им все возможные удобства, отличался такой ровностью характера и обращался к ним с такой беспристрастной вежливостью, что Глинет начала подозревать его в безразличии.