Андрей Столяров - Право на самозащиту

Андрей СТОЛЯРОВ

Право на самозащиту

Телефон затрещал, едва они вошли в кабинет. Калмыков взял трубку.

- Да. Что? Состояние? Нет, не приду. Нет, сами. Только если будут осложнения.

Положил трубку.

- Привезли еще одного. Мужчина. Тридцать два года. Без сознания. Состояние средней тяжести.

- Это уже двенадцатый, - сказал Геннадий.

- И вы заметьте, Юрий Алексеевич, - добавил майор, - все последние без сознания.

Калмыков сказал: - Будьте знакомы: майор Каныш - доктор Селявин.

Геннадий удивленно протянул майору руку. Калмыков объяснил:

- Майор Каныш прикомандирован к нам городским управлением внутренних дел для выяснения причин происходящих событий.

- У товарища майора есть медицинское образование? - осведомился Геннадий.

- У товарища майора есть юридическое образование и большой опыт следственной практики, - сухо ответил Калмыков. - А вас, доктор Селявин, я прошу учесть, что работать нам придется вместе. Разными методами, но вместе. - Строго посмотрел на Геннадия: - Учти, - Повернулся к майору. Слушаю вас.

- Я только хотел обратить внимание, что в последних случаях больных привозят без сознания, - сказал майор.

- И что?.. - спросил Геннадий.

Майор пожал плечами: - Вам виднее. Вы - врачи. Я сообщаю факт.

Калмыков постучал пальцем по столу.

- Минуточку. Давайте рассмотрим ситуацию в целом. Как она есть. А потом, если будут предложения, мы их обсудим.

- Согласен, - сказал майор.

- Положение напряженное. Около двух недель назад к нам в клинику начали поступать больные с признаками острого отравления...

- В основном подростки, - вздохнул майор.

- Это имеет значение? - спросил Геннадий.

- Я уточняю.

Калмыков продолжил:

- Да, сначала это были подростки, но co второй недели начали поступать и взрослые пациенты с теми же признаками. Симптомы поражения были во всех случаях сходные: краснота и волдыри на коже, главным образом на руках и на лице, локализованные, как при ожогах, резкое повышение температуры до сорока и более градусов, лихорадочное состояние, в некоторых случаях рвота и паралич дыхания... В настоящее время мы имеем два смертных случая. Есть основания предполагать, что число их будет расти.

Опять зазвонил телефон. Калмыков послушал, сказал отчетливо:

- Нет. Без меня. Я занят. Что? Выпишите всех, кого можно. Да. Абсолютно всех. И подумайте, как освободить второй этаж. Мы займем его весь. Да, весь. Нет, я подпишу позже. - Поднял прищуренные глаза. - Еще одного привезли. Тринадцатый. Взрослый. Состояние среднее.

Наступила тишина. Звонко тикали настенные часы.

- Какие у вас предположения? - наконец сказал майор.

- Предположения? - Калмыков подумал. - Это не дизентерия, не холера, не грипп новой формации. Вообще не инфекционное заболевание. Видимо, мы имеем дело с отравлениями особого рода. Я говорю: особого, потому что наряду с обычной картиной наблюдается и накожное действие яда - ожоги, волдыри, язвы. Поисками возможного реагента занимается Геннадий Михайлович.

- А что я могу! - сразу же воскликнул Геннадий. - Я же не биохимик. Нужна квалифицированная лаборатория, - То есть определенного мнения у .нас нет. Делаем все, что в наших силах. Проверили, правда поверхностно, канализацию, водопровод, подключили санэпидстанцию, надо бы посмотреть продукты питания на базах и в магазинах. Людей не хватает.

Геннадий передернул плечами.

- В городе два крупных предприятия. Так? Так. Часовой завод исключается, с токсическими веществами они не работают. А вот химфабрика... Лаки, краски, растворители... Накожное действие!

- Ты поспокойнее, - посоветовал Калмыков.

Майор достал блокнот и что-то отметил.

- Я понимаю, - сказал он. - Отравление имеет промышленный источник?

Калмыков неопределенно покачал головой.

- Среди рабочих химфабрики не зарегистрировано ни одного случая интоксикации.

- Ах вот как...

- Адаптация! - быстро сказал Геннадий. - Сколько лет они работают привыкли: постепенное наращивание малых доз.

Майор крупно записал в блокноте: "Первое - -пищевые продукты, второе химфабрика",

- И учтите еще, - сказал Калмыков. - Случаи отравления наблюдаются в самых разных районах города, а если бы имел место завоз недоброкачественной продукции в магазин, то они группировались бы...

- Я понял, - сказал майор. - Значит, рабочей версии нет, Снова зазвонил телефон.

Калмыков поморщился, но трубку взял.

- Да. - Лицо его вытянулось. - Да, здравствуйте, Анатолий Евгеньевич. В настоящее время двенадцать, простите, тринадцать человек. Принимаем меры.

Геннадий перегнулся через стол и сказал шепотом: - Из облздрава.

Майор кивнул.

- Да, Анатолий Евгеньевич. Санэпидстанция занимается. Нет, это не эпидемия. Нет, разумеется, исключить нельзя. Слушаю, Анатолий Евгеньевич. Замолчал. В трубке сильно трещала мембрана. - Да, конечно, это нам очень поможет. Еще я хотел бы разгрузить клинику, передать всех пациентов районным больницам. Мы не справляемся. Спасибо, Анатолий Евгеньевич.

Он опустил трубку в кулаке.

- Завтра прибудет бригада врачей из области. Нам в помощь. Шесть человек.

- Вот это хорошо, - сказал майор.

- Облздрав разрешил передать нам своих больных в район. Мы будем заниматься только отравлениями. - Калмыков встал. - К пяти вечера мне нужно подготовить докладную: изложение событий и принятые меры.

Майор тоже встал, одернул китель.

- Что ж, Юрий Алексеевич, в принципе мы договорились - будем работать. Инфомируйте нас, как и что.

- Обязательно.

Когда майор вышел, Геннадий резко придвинул стул.

- Дождался? Бригада из области!

- Они будут очень к месту, - сказал Калмыков.

- Ты что, действительно не понимаешь? Ищут виноватых. Объясняю популярно: дядя из облздрава собирается с тобой распрощаться.

Он сделал выразительный жест в сторону двери.

- Не о том ты, Гена, не о том; - сказал Калмыков.

- Как раз о том самом!

Калмыков, стоя, похлопал по спинке кожаного кресла:

- Вот поэтому, Гена, здесь сижу я, а не ты.

За две недели из области прибыло три бригады, всего около двадцати врачей. Число пострадавших за это время дошло до шестидесяти. Оба этажа больницы были заняты, люди лежали в коридорах.

Были еще раз исследованы водопровод и канализационная система, брали пробы воздуха, специальные группы проверяли все магазины подряд.

Все было в норме.

Ни в одной из проб, ни в одном анализе отклонений не оказалось. Токсические вещества держались в естественных пределах.

Калмыков осунулся в эти дни, спал через сутки, поглощал невероятное количество кофе. Он боялся свалиться - утром и вечером принимал ледяной душ. Иногда дремал в кабинете.

Больше всего времени уходило на координацию исследований. В здании школы развернули две лаборатории, непрерывным потоком поступали приборы и реактивы, сотрудники работали по восемнадцать часов. Целые простыни новых данных ложились Калмыкову на стол. Он изучал их до рези в глазах, пока цифры не начинали шевелиться, как муравьи. Геннадий, получив разрешение, облазил всю химфабрику, проверил стоки, техпроцесс, гнал сотни замеров.