Антон Демченко - Воздушный стрелок

— Владимир Александрович, вас Ирина Михайловна искала. Просила зайти, — возникший рядом с начальником, боец службы охраны протянул командиру записку, прочитав которую, тот невозмутимо кивнул и, жестом отпустив подчиненного, направился к выходу из медблока. Когда приказывает хозяйка дома, а по совместительству, супруга наследника рода, тянуть не стоит. Чревато, знаете ли…

— Володя, что произошло сегодня утром, и почему Кирилл не был на обеде? — холеная женщина с властным взглядом и совершенными формами, мягко повела рукой, указывая вошедшему в ее кабинет начальнику охраны на кресло. Сама она расположилась на диване, по другую сторону от низкого столика.

— Утром… произошел непредвиденный инцидент, — устроившись в предложенном кресле, проговорил Владимир. — Дети решили обойти условия поставленной им на тренировке задачи, несколько… хм-м… рискованным способом. Для чего ими была взломана оружейная, кстати, неизвестным нам пока способом, поскольку нарушения рунных цепей, как и несанкционированного допуска вообще, зафиксировано не было…

Тут, Владимир заметил, как его собеседница вдруг стрельнула глазами куда-то в сторону и почти незаметно облизала губы… Вот так. Не было взлома. Добрая мамочка дала детишкам доступ ко взрослым игрушкам. Начальник безопасности вздрогнул, вспомнив, какие еще боевые артефакты хранились в оружейке. Хорошо, что дети взяли только защитный комплекс. Выбери они, что-нибудь иное, скажем штурмовой "Центавр" и от поместья могли бы остаться одни обугленные руины…

Справившись с собой, Владимир продолжил доклад, а заметив, как облегченно вздохнула Ирина Михайловна, выслушав всю историю до конца, не поленился тронуть Эфир… И вынужден был в очередной раз признать, что боярские роды, бывшие опорой страны, вырождаются, точно по примеру княжеских фамилий… Противно. Особенно, когда понимаешь, что в душе этой красивой и умной женщины и в помине нет беспокойства о жизни родного племянника, едва не убитого ее детьми. Только облегчение от того, что глава рода закрыл глаза на случившееся… в очередной раз. И где же знаменитая поддержка рода, о которой так пафосно говорится в присяге? Где это: "единым кулаком" и где эта "всемерная поддержка"? Грустно…

Открыть глаза… Вздрогнуть от слепящего света и быстро их закрыть. Хм. Кажется, я не так уж и мертв? Однако. Даже не знаю, как к этому относиться… зажрался? Да нет. С моим диагнозом, мне жить оставалось хрен да нисколько. Каждый день мог стать последним. Так, какой смысл в том чтобы пережить тот идиотский бой, и браво загнуться по давнему "приговору" врачей? Хотя, конечно, вляпался я с "Десяточкой", знатно. Ну, должен же был понять, что меня специально отжимают на балкон под выстрел. Ан нет, возомнил себя самым умным, вот и поплатился… А потом… Да, еще этот идиотский разговор, что привиделся мне после… хм, после смерти? Задание… учеба… Перун этот, среброусый… Мрак.

— Кирилл, ты меня слышишь? — раздавшийся рядом глубокий баритон, отчего-то заставил мое тело дернуться, и я тут же почувствовал как зазудела кожа… Что-то подобное было со мной, когда я валялся в госпитале с ожогами. Оч-чень похожее ощущение. Вот только непонятно, с чего это я так отреагировал на имя какого-то Кирилла, если меня при рождении Романом назвали?

Вот опять… Ладно, посмотрим, что это тут такое творится. Открываю глаза… очень осторожно открываю, все-таки, недавний опыт сказывается.

— Гх-хде я… — сиплый голос, почти хрип. Но, не такой, как бывает от слабости, или долгого молчания… Странно. Вроде бы, с горлом у меня было всё в порядке. Меня били? Зачем?

— Ты в медблоке поместья "Беседы". Кирилл, посмотри на меня. — Человек, стоящий у изголовья моей кровати, водит растопыренными пальцами перед моим лицом. Хочу поправить его, но… в этот момент по телу проходит волна тепла, и желание говорить пропадает. Уж больно знакомое ощущение. Бывало у меня такое в присутствии людей обладающих способностями, схожими с моими. И, как правило, они относились к госструктурам. А значит, значит лучше пока промолчать… и осмотреться. Может быть, даже к лучшему, если меня принимают за другого.

Я присмотрелся к человеку, что продолжал совершать какие-то пассы над моим телом.

— Ну вот, другое дело, — круглое лицо украшенное седыми, распушенными усами, почему-то тут же отозвавшимися в памяти определением: "кошачьи", умные темные глаза за стеклами… пенсне? Однако. Характерная сеточка морщин, разбегающихся от внешних уголков глаз… Про таких людей обычно говорят, что они много улыбаются. Может быть, может быть. Лицо у моего визитера весьма располагающее, как у многих докторов, кстати сказать. Почему я решил, что мой собеседник – врач? А кем еще он может быть, в своем белоснежном халате и со стетоскопом на шее. Причем, стетоскоп из древненьких. Я таких, пожалуй, уж лет двадцать не видел. Хромированная вещица, сразу видно надежно сделанная, на века, можно сказать.

— Что со мной? — еле слышно прохрипел я.

— Несчастный случай, молодой человек, — чуть помявшись и нахмурившись, проговорил врач. О как. Интересно, доктор, и почему я вам не верю?

— Я не о том… Что со мной сейчас? — избавляя собеседника от дальнейшего вранья, переспрашиваю.

— А, вот ты о чем! — Совсем другим тоном восклицает доктор, и морщинки на его лице разглаживаются. — Тут нам есть чем похвастаться. Уже почти всё в порядке. Хотя, справиться с твоими ожогами и повреждением позвоночника, было еще той задачкой, уж можешь мне поверить, Кирюша. Что же до голоса… скоро он к тебе вернется. Видишь ли, нам пришлось немного повозиться с твоими дыхательными путями. Носоглотка оказалась сильно обожжена, так что, пришлось проводить оперативное вмешательство, чтобы ты смог дышать, не тревожа поврежденную слизистую. Через три-четыре дня, горло придет в порядок окончательно. Возможны небольшие изменения в тембре, но… думаю, ты не будешь против, если твой голос станет чуть-чуть ниже, а?

Машинально качаю головой, а в висках долбится один единственный вопрос: откуда? Откуда у меня взялись ожоги, и когда я успел повредить позвоночник? Ну ладно, последнее еще как-никак объяснимо. Вторая пуля попала прямо в грудину. Если сила ее была достаточно велика, могла и позвоночный столб задеть… но ожоги?! Нет, тут явно что-то не так… Пытаюсь собрать из немногочисленных разрозненных кусочков хоть какое-то подобие картинки, но… всё напрасно. Мысли разбегаются, веки смыкаются, и я проваливаюсь в сон…

Мне снилось что-то странное. Детство… но не моё. Мальчишка со странными, хотя и частично знакомыми мне способностями, растущий в семье, с не менее странными, но куда более мощными, а порой и "горячими", причем в прямом смысле этого слова, умениями. И относились к нему, скажем прямо, не самым лучшим образом, судя по тому, что я видел во сне… А звали паренька, кстати говоря, Кириллом.