Роберт Хайнлайн - Звездный зверь: Астронавт Джоунз. Звездный зверь. Туннель в небе

— Нет, не против. — Приподнятое настроение, которое было у Макса, когда он впервые ступил на незнакомую планету, прошло. Планета Гарсона, следовало признать, была не лучшей в Галактике.

— Тогда давай загружаться. У меня есть кое-какой груз, и ты мог бы мне помочь.

Груз состоял из четырех довольно-таки больших узлов, которые Сэм держал в камерах хранения.

— Что в них? — с любопытством спросил Макс.

— Чехлы для чайников, старик. Тысячи чехлов. Я собираюсь продать их тупицам в Проциона в качестве кепок.

Слегка обидевшись, Макс замолчал.

Весь груз, доставляемый в корабль, должен был проверяться, но дежурный полицейский на входе не настаивал на осмотре багажа главного полицейского, как не требовал и осмотра багажа офицеров. Макс помог Сэму занести узлы в отдельную каюту, которая полагалась шефу корабельной полиции.

От планеты Гарсона до Альциона вокруг Ню Пегаса — три перехода, соответственно 105, 487 и 19 световых лет, что дает «прямую линию» расстоянием менее 250 световых лет. Но ни расстояние по прямой линии, ни псевдорасстояние перехода не имеют значения; в промежутке между переходами «Асгард» покрыл расстояние куда менее светового года. Расстояние по прямой линии важно только для ворон, которые иначе не летают.

Первый переход совершался приблизительно через месяц полета от планеты Гарсона. После того, как «Асгард» стартовал оттуда, Келли ставил Макса на дежурство через две смены; и Макс дежурил вместе с Келли, что давало ему гораздо больше времени для сна, гораздо больше пользы (поскольку дежурства с Саймзом были, в познавательном плане, совершенно бесполезными) и что, к великой радости Макса, освобождало его от встреч с Саймзом. Макс не знал, сделал ли Келли это специально, и не решался его спросить.

Дежурства Макса по-прежнему оставались учебными, ему некого было сменять и никто, не сменял его. Для него стало привычкой не покидать рубку управления раньше Келли, если на то не было специальных указаний. В результате он часто оказывался в компании доктора Хендрикса, поскольку астрогатор сменял главного оператора, и Келли обычно оставался на некоторое время, чтобы поболтать… а в таких случаях астрогатор спрашивал об успехах Макса.

Иногда во время дежурства доктора Хендрикса приходил капитан. Вскоре после отправления с планеты Гарсона доктор Хендрикс воспользовался одним таким случаем, чтобы продемонстрировать капитану Блейну и его помощнику Уолтеру удивительный талант Макса. Макс сделал все безошибочно, хотя присутствие капитана несколько сковывало его. Капитан удивленно наблюдал за его работой, после чего сказал:

— Спасибо, парень. Это было превосходно. Хм..? Как тебя зовут?

— Джоунз, сэр.

— Ах, да, Джоунз. — Капитан задумался. — Должно быть, это ужасно — не уметь забывать, особенно ночью. Следи за тем, чтобы у тебя была чистая совесть, сынок.

Через двенадцать часов после этого доктор Хендрикс сказал ему:

— Джоунз, не уходи. Я хочу с тобой поговорить.

— Да, сэр.

Астрогатор переговорил с Келли, затем обратился к Максу:

— На капитана произвело впечатление твое водевильное представление, Джоунз. Он хочет знать, есть ли у тебя какие-нибудь сопутствующие математические способности.

— Нет, сэр. Я не могу считать, как человек-калькулятор. Я однажды видел такой аттракцион. И тот парень мог делать такое, чего я не умею.

— Это неважно. Мне помнится, ты говорил мне, что твой дядя обучал тебя некоторой математической теории?

— Только тому, что необходимо для астрогатора, сэр.

— А ты думаешь, о чем я сейчас говорю? Ты знаешь, как рассчитать подход к точке перехода?

— Думаю, что да, сэр.

— Честно говоря, я в этом сомневаюсь: сколько бы ни обучал тебя брат Джоунз математике, вряд ли ты сможешь это сделать. Тем не менее приступай.

— Прямо сейчас, сэр?

— Да, попробуй. Представь, что ты дежурный офицер. Келли будет твоим ассистентом. Я буду только зрителем. Проведи подход к точке перехода, который нам предстоит совершить. Думаю, что нам до него еще далеко, но ты должен предположить, что безопасность корабля в твоих руках.

Макс глубоко вздохнул.

— Да, сэр. — Он начал доставать новые пластины для камер.

— Нет! — сказал Хендрикс.

— Сэр?

— Если ты дежурный офицер, где же твой экипаж? Ногучи, помоги ему.

— Да, сэр. — Ногучи ухмыльнулся и подошел к Максу. Когда они вставляли пластину в первую камеру, Ногучи прошептал: — Не бойся, парень. Мы покажем ему хороший спектакль. В критический момент Келли тебе поможет.

Но Келли не помог, он лишь называл цифры и все, и даже по выражению его лица нельзя было понять, сделал Макс ошибку или нет. После того, как Макс взял ориентиры и сравнил показания пластин с эталонами, он не стал сам вводить задание в компьютер, а посадил за него Ногучи. Келли же производил перевод цифр из одной системы в другую. После длительной и напряженной работы экран замелькал, по ожиданиям Макса, на нем должен был появиться ответ.

Доктор Хендрикс, ничего не говоря, взял те же пластины, поднес их к «контуру» и начал решать задачу заново с тем же экипажем. Вскоре экран снова замигал; астрогатор взял таблицы у Келли и сам просмотрел перевод значений в десятичную систему.

— Мой ответ отличается от твоего только в девятой цифре десятичной дроби. Неплохо.

— Я ошибся только в девятой цифре, сэр?

— Я этого не сказал. Может быть, это моя ошибка.

Макс хотел улыбнуться, но доктор Хендрикс нахмурился.

— Почему ты не воспользовался допплер-спектрами для проверки?

Макс почувствовал легкий озноб.

— Я забыл, сэр.

— Я думал, что ты ничего не забываешь.

Макс интуитивно и верно понимал, что здесь вовлечены два различных вида памяти, но он не знал психологических терминов, с помощью которых это можно объяснить. Одно дело — забыть свою шляпу в ресторане, это могло случиться с кем угодно, и совсем другое быть не в состоянии вспомнить то, что когда-то знал.

Хендрик продолжил:

— Те, кто работают в рубке управления, не должны забывать то, что необходимо для безопасности корабля. Однако это было тренировочное упражнение, и ты справился с ним очень хорошо… хотя и медленно. Если бы мы двигались со скоростью, близкой к скорости света, готовясь к переходу на сверхсветовую скорость, то твой корабль оказался бы в аду и нырнул бы в Стикс прежде, чем ты получил бы ответ. Но для первого раза — очень неплохо.

Он отвернулся. Келли указал кивком головы на люк, и Макс выбрался из рубки управления.

Засыпая, Макс лелеял надежду, что доктор Хендрикс хочет сделать его… о, нет! Он отбросил эту мысль. В конце концов Келли сам мог это сделать; Макс много раз видел, как он рассчитывал подход к точке перехода; и он делал это быстрее. Может быть, и Ногучи может это делать.