Роджер Зилазни - Остров мертвых

Эйлин задумчиво подошла к пульту, ощупала кнопки панели — пальцы ее были похожи на распущенные перья птичьего хвоста.

— Осторожно, не нажмите чего-нибудь ненароком.

— Да, конечно. А как вы думаете, сколько времени понадобится, чтобы я тоже могла управлять такой машиной?

— Через три месяца можно будет сказать, сколько. Через шесть — вы достигнете достаточного профессионального уровня; и, наконец, еще через полгода работы под строгим контролем вам можно будет доверить самостоятельную работу. То есть всего около года.

— Уф-ф! — она пододвинула кресло.

Рендер подключил времена года, пробудил к жизни фазы дня, запахи деревни, городские запахи, воздушные стихии во всей их первозданной наготе и десятки других непоседливых духов, которых он использовал, созидая миры. Круто вмешавшись в течение времени, он испытывал горечь и сладость разных возрастов, данных человеку.

— О’кей, — повернулся он к своей пациентке. — Все готово.

Дальнейшее произошло очень быстро и совершенно неожиданно для Рендера. На мгновение все застлала серая пелена. Затем мертвенно-белый туман. Затем туман развеялся, словно под дуновением ветра, хотя никакого ветра Рендер не ощутил.

Он стоял перед ивовым деревцем на берегу озера; Эйлин глядела на него, полускрытая листвой и кружевом теней. Солнце клонилось к закату.

— Мы вернулись, — сказала Эйлин, делая шаг вперед; листья запутались в ее волосах. — Одно время я боялась, что это никогда не повторится, но я снова вижу и помню все.

— Хорошо, — сказал Рендер. — Взгляни на себя.

И Эйлин взглянула на свое отражение в поверхности озера.

— Я не изменилась, — сказала она. — Совсем не изменилась…

— Да.

— А вот вы изменились, — продолжала Эйлин, поднимая глаза на Рендера. — Вы стали выше, и как будто еще что-то…

— Нет, — ответил он.

— Наверное, я ошибаюсь, — быстро отозвалась она. — Я еще не понимаю всего, что вижу. Но я научусь.

— Конечно.

— Что вы собираетесь делать?

— Смотри внимательно, — предупредил ее Рендер.

Вдалеке за деревьями, скользя по ровной, бесцветной асфальтовой реке, показалась машина. Казалось, она спускается с неба, перепрыгивая через горы, с ревом одолевая холмы, петляя между болотами, всколыхивая трясину слитной серебристо-серой мощью своего голоса; рябь пробежала по воде озера от этих звуков; машина остановилась футах в ста, почти не видная сквозь густой кустарник, выжидая. Это был С-7.

— Пойдем, — сказал Рендер, беря Эйлин за руку. — Пойдем прокатимся.

Пройдя между деревьями, они подошли к спиннеру. Эйлин коснулся поверхности блестящего стального кокона, провела рукой по антенне, дотронулась до окон — « они, словно почувствовав ее прикосновения, высветлились. Заглянув внутрь машины, она кивнула.

— Это же наш спиннер.

— Да, — он открыл дверцу. — Садись. Вернемся в клуб. Теперь самое время. Воспоминания еще свежи, и они будут приятными или, в конечном счете, нейтральными.

— Лучше приятными, — сказала Эйлин, садясь в машину.

Рендер закрыл дверцу и, обойдя спиннер, сел на переднее сиденье. Эйлин внимательно наблюдала за тем, как он набирает воображаемые координаты. Спиннер устремился вперед; деревья по обе стороны дороги слились в одну мелькающую полосу. Рендер чувствовал, что напряжение возрастает, поэтому не стал менять декораций. Поворачиваясь на своем сиденье, Эйлин изучала внутренний вид машины.

— Да, — сказала она наконец, — теперь я разобралась, что к чему.

Она вновь поглядела в окно, на стремительно летящие навстречу деревья. Рендер проследил за ее взглядом и почувствовал, как стремительно нарастает беспокойство. Он затенил окна.

— Спасибо, — сказала Эйлин. — Так действительно лучше. Мне вдруг стало больно видеть… Все это мелькало так быстро, исчезало позади, как…

— Конечно, — сказал Рендер, по-прежнему поддерживая ощущение движения вперед. — Я это предвидел. Однако ты начинаешь все больше привыкать.

— Расслабься, — сказал он через минуту. — Расслабься!

Где-то нажалась невидимая кнопка; Эйлин расслабилась, а они все ехали и ехали дальше, и наконец машина стала замедлять ход, и Рендер сказал:

— А теперь выгляни. Ненадолго. Тебе это должно понравиться.

И она выглянула.

Рендер извлек из банка эмоций все, что только могло спровоцировать чувство приятной расслабленности, и вокруг машины возник город, окна высветлились, и, выглянув, Эйлин увидела очертания байки и монолиты отдельных зданий, потом промелькнули три закусочных быстрого обслуживания, большое увеселительное заведение, аптека, медицинский центр — здание из желтого кирпича с алюминиевыми кадуцеями над арками, все почти сплошь из стекла здание школы, пустое во время каникул, бензоколонка на пятьдесят заправочных автоматов, еще одна аптека и множество машин, припаркованных или с ревом проносящихся мимо, и, конечно, она увидела людей — людей, входящих и выходящих из домов, идущих по улице, садящихся или выходящих из машин; было лето, и свет поздних сумерек струился, окрашивая дома и одежды прохожих — тех, что гуляли по бульвару или беспечно болтали на террасах, глядели на улицу, перегнувшись через балконные решетки, свесившись с подоконников; человека, вышедшего из телефонной будки на углу, и другого — зашедшего позвонить; женщину с пуделем, сворачивающую за угол; высоко в небе то тут, то там вспыхивали ракеты.

Но вот мир распался, и Рендер аккуратно собрал осколки.

Воцарилась абсолютная темнота, которую он поддерживал, не позволяя проникать в нее ни единой эмоции, оставив одно лишь чувство движения вперед.

Постепенно проступил слабый, рассеянный свет, и они вновь сидели в спиннере, окна были вновь затенены, и воздух, который они вдыхали, казался напоенным душистым бальзамом.

— Господи, — сказала Эйлин, — сколько всего в мире! Неужели я и вправду все это видела?

— Я не собирался делать это сегодня, но вам удалось меня переубедить. Мне показалось, что вы готовы.

— Да, — сказала Эйлин, и они снова стали прозрачными. Она быстро обернулась.

— Его уже нет, — сказал Рендер. — Я хотел, чтобы вы только чуть заглянули.

Теперь за окном было темно; спнннер медленно ехал по высокому мосту. Других машин не было. Внизу лежали фабричные кварталы, иногда то тут, то там мелькал яркий, похожий на маленький дремлющий вулкан огонек плавильни, оранжевые искры сиенами взлетали высоко в небо, которое было усыпано звездами: они мерцали в мерно дышащей темной глубине под мостом, они были похожи на светящуюся татуировку, испещрившую небосвод. Наклонные опоры моста неторопливо шагали сквозь ночь.

— Ты сделал это, — сказала Эйлин. — Спасибо.

— Но что ты на самом деле? — спросила она после небольшой паузы. Это был именно тот вопрос, которого ждал от нее Рендер.