Роджер Желязны - Этот бессмертный

— Как поживают ваши жена и дети? — спросил я у управляющего.

— Спасибо. Вполне прилично.

— А новорожденный?

— Он выжил, и без каких-либо дефектов, — с гордостью сказал Рамзее Смит. — Я отправил свою жену на Корсику на время ее беременности. Вот это фото.

Я сделал вид, что внимательно изучаю карточку, издавая при этом одобрительные, как и положено, междометия.

— Если уж мы заговорили о снимках, — начал я, — то не нуждаетесь ли вы в дополнительном оборудовании?

— Нет, нет. У нас хорошая аппаратура. Все идет как по маслу. Когда вы хотели бы посмотреть работу?

— Сразу же после того, как что-нибудь перекусим.

— Вы мусульманин? — вмешался в разговор Миштиго.

— Я испанской веры, — серьезно ответил Рамзее.

— На самом деле? Это ведь та самая метафизическая ересь, которая отрицает тройственную природу Христа?

— Мы не считаем себя еретиками!

Я сидел, размышляя о том, насколько правы были мы, греки, выпустив на свободу логику в этот несчастный мир. Ход моих мыслей прервал Миштиго, пустившись в перечисление забавного перечня изречений христианской ереси.

В порыве ярости за то, что мне пришлось быть гидом в этом путешествии, я записал их все в журнал путешествий.

Позднее Лорел сказал мне, что это был отличный, хорошо отработанный документ, что лишний раз доказывает, насколько мерзко я должен был чувствовать себя тогда. Я даже случайно занес туда анекдот о случайной канонизации Будды как святого Иософата в шестнадцатом столетии.

В конце концов, пока веганец сидел здесь и высмеивал нас, я понял, что или сейчас нагрублю ему, или переменю тему разговора. Поскольку я сам христианином не был, эта теологическая комедия ошибок вовсе нё оскорбляла мои религиозные чувства. Меня гораздо больше тревожило то, что представитель чужой нам расы снизошел до того, чтобы потрудиться над исследованием с целью выставить нас в качестве скопища идиотов.

Еще раз осмысливая все это сейчас, я понял, что был неправ. Успех видеоленты, которую я тогда делал, подтверждает более позднюю гипотезу в отношении веганцев: они сами себе настолько дьявольски наскучили, а мы были для них настолько новы и неизвестны, что они в равной степени ухватились как за наши извечные философские проблемы, так и за религиозные.

Это в полной мере относилось и к их представителю. Они мало разбирались в истинности тех или иных проблем и порядком погрязли в разбирательстве: кто на самом деле писал пьесы Шекспира, действительно ли Наполеон умер на острове Святой Елены, кто первый из европейцев вступил на Американский континент и является ли книга Гарри Деникена свидетельством посещения Земли разумными существами, им неизвестными, и так далее.

Высокоразвитое общество Веги прямо-таки с аппетитом набрасывалось на наши средневековые теологические споры. Забавно!

— Кстати, о вашей будущей книге, Миштиго, — перебил я рассуждения веганца.

— Да?

— У меня впечатление, — начал я, — что вы не желаете нигде и ни с кем обсуждать ее тему. Я уважаю, разумеется, подобные чувства, но это ставит меня в несколько неудобное положение как главу этой поездки.

Мы оба поняли, что подобный вопрос мне следовало поднять, будучи с ним наедине, особенно после его ответа Филу на приеме в Порт-о-Пренсе, но я хотел расшевелить его своими придирками и переменить тему разговора.

— Меня очень интересует, будет ли это прежде всего отчет о тех местах, которые мы посетили, или вы хотели бы, чтобы вам оказали помощь, обращая ваше внимание на местные особенности различного рода… На, скажем, политические или культурные.

— Это будет дневник путешественника, — сказал веганец.

— Однако вы окажете мне неоценимую услугу, если сможете сопровождать нашу поездку. У меня ведь только общие представления о земных традициях и текущих событиях.

Дос Сантос, раскуривая свою трубку, не преминул задать вопрос:

— Сэр Миштиго, как вы относитесь к движению за Возвращение? Сочувственно или считаете, что это бесперспективно?

— Да, — ответил веганец, — именно так я и считаю. Я уверен, что игра не стоит свеч. Я отношусь с уважением к таким намерениям, но не представляю, каким образом вы надеетесь их осуществить. Почему ваши люди должны отказаться от того, чем они ныне располагают, ради того, чтобы вернуться на эту, некогда пусть даже и породившую их планету? Большинство представителей ныне живущего поколения никогда в жизни не видели Земли, они знают ее только по видеоснимкам, и вы должны признать, что видеоснимки вряд ли являются достаточно убедительными документами…

— Я с вами не согласен, — перебил веганца Дос Сантос, — и нахожу ваше отношение к нам до отвращения аристократическим.

— Таким ему и надлежит быть, — ответил Миштиго.

Джордж и Диана появились почти одновременно. Официанты стали расставлять тарелки.

— Я бы предпочел есть за отдельным столиком, — сказал Дос Сантос официанту.

— Вы здесь потому, что сами напросились, — напомнил я.

Он украдкой взглянул на Диану, которая, как оказалось, сидела справа от меня. Я заметил едва заметное движение ее головы сначала влево, потом вправо.

Дос Сантос овладел собой после моего критического замечания, слегка поклонился и улыбнулся:

— Простите мой латино-американский темперамент, — сказал он. — Вряд ли следовало ожидать, что я обращу кого-нибудь в сторонников Возвращения всего лишь за пять минут, но мне всегда трудно скрывать свои чувства.

— Это нечто очевидное, — улыбнулся я. — А сейчас давайте есть.

Он сел напротив нас, рядом с Джорджем.

— Взгляните-ка на этого сфинкса, — сказала Красный Парик, указывая на гравюру на дальней от нее стене. — Речь его чередовалась длинными промежутками молчания и загадками, старыми, как сама природа. Он уже не открывает рта, а просто выжидает. Чего он ждет? Кто знает?

Дос Сантос быстро взглянул на веганца, затем снова на Диану, но так ничего и не сказал.

Я попросил передать мне соль. Мне хотелось, очень хотелось осыпать ее солью так, чтобы она стала неподвижной, и изучать ее без особой спешки, но — вместо этого я посолил картофель.

Почаще глядите на Сфинкса!..

Солнце высоко в небе, короткие тени, жара — вот как это было. Я не хотел, чтобы сцена была испорчена скиммерами или песчаными вездеходами, поэтому я заставил всех отправиться пешком. Идти было недалеко, и я сделал небольшой крюк, чтобы добраться до места с ожидаемым эффектом.

Мы одолели гораздо больше мили — дорога шла то вверх, то вниз. Я отобрал у Джорджа его сачок для бабочек, когда мы проходили мимо полей, лежавших на нашем пути.

Над головой пролетели птицы с ярким оперением, далеко, почти у самого горизонта, была видна пара верблюдов. Невысокая смуглая женщина прошла семенящей походкой мимо нас, держа на голове высокий кувшин. Миштиго отметил этот факт в своей карманной книжке с запоминающим устройством.