Raptor - Тенебрариум

— Видите ту шиномонтажку? — Робин указывал как раз в том направлении. — А на ней машина. Видите? Это знаменитая 'Бэха-Людоедка'. Джип директора филиала нефтяной компании. Когда он его купил, эта модель только-только появилась. Тонну бабок стоила. Ни у кого такой машины не было. Все ему завидовали. Ну а когда шандарахнуло, тачку пришлось бросить. Прямо там, где хозяина застала катастрофа. С той поры она стоит всё на том же месте, и ничего ей не делается. Даже пыль на неё не садится. Состояние идеальное.

— А 'Людоедка' почему?

— Людей она убивает. Как мух. Вон, видите, сколько жмуриков вокруг скопилось?

Вокруг машины действительно темнели многочисленные кучки какого-то шмотья. Но лишь после слов Робина, все сумели разглядеть их детали. Прежде, разум отказывался в это верить. Трупы. Настоящие, человеческие трупы! Сколько же их там? При беглом рассмотрении, я насчитал двенадцать. Но это только по одну сторону машины. А сколько их там, с другой стороны?

— Как убивает?

— Молча. Стоит лишь прикоснуться. Можно стоять рядом, можно смотреть на неё. Но только не дотрагиваться. Иначе капут. Все эти жмуры — любители халявы. Машинка выглядит слишком лакомым кусочком, вот на неё все и клевали. Сначала по незнанке, потом — по глупости. Ну а мало ли? Вдруг аномалия исчезла, и машина больше не убивает? Рекорд принадлежит какому-то чебуреку, который максимум что сумел — это открыть дверь, и сесть на сиденье. Там и окочурился. Остальные загнулись ещё раньше. Когда-то, 'Людоедка' была у нас ориентиром. Экскурсионный маршрут на ней заканчивался. Потом его сократили до КП, в целях безопасности. Слишком часто там стали люди погибать. Шиномонтажка вообще превратилась в сплошную ловушку, даже без 'Людоедки'. Поэтому за шлагбаум мы не пойдём.

— А что там за деревьями поблескивает? — спросила Джульетта.

— Это? Ну-у. Отсюда мы этого всё равно не увидим. Когда вернёмся назад, поднимемся на крышу дома, и я вам покажу, что это такое, — ответил Робин.

— Если дальше идти по этой дороге, то мы попадём в Иликтинск?

— Мы уже в Иликтинске. Просто там — центр города, а здесь — окраина. В центр мы не пойдём, потому что там полная жопа. Но я вам покажу городскую панораму с крыши во-он того здания.

Наша группа остановилась возле шлагбаума, топчась в нерешительности.

— А где здесь можно по-маленькому сделать? — спросил Тимон.

— Вон, зайди за будку. Только дальше не уходи.

— Понял.

— Я тоже, пожалуй, — потрусил за Тимоном Ковбой.

Мы ждали их, задумчиво разглядывая окрестности. И над нами плыли серебристые облака.

— Как тебе здесь? — спросил у меня Робин.

— Как на кладбище, — ответил я. — Такое же странное чувство, что вокруг тебя сотни людей, но, одновременно с этим, никого нет.

— Знакомое ощущение. Мы здесь недолго, поэтому ещё не успели свыкнуться с мыслью, что здесь никого кроме нас нет. А так, если побыть здесь подольше, то в голову начинают лезть всякие странные мысли. Начинаешь чувствовать всё как-то по-особому. Восприятия меняются.

— Не мудрено, — кивнул Николай.

Из-за будки бодрым шагом вышел Ковбой.

— Ну вот, жизнь наладилась, — сообщил он.

— Ты нам покажешь ещё что-нибудь по типу вздыхающих домов? — спросил Шеп у Робина.

— Покажу. Где там этот?..

— А правда, чё Тимон так долго?

— Не знаю, — пожал плечами Ковбой. — Я когда уходил, он был ещё в процессе.

— Уже столько времени прошло. Он там уснул что ли? — в голосе Джульетты появились нотки тревоги.

— Блин. Чего вы в самом деле? Ром, иди, проверь его, — распорядился Зелёный.

— А чё сразу я-то? — встрепенулся Ромео. — Зачем мне туда идти? Посмотреть, как Тимон писает?

— А вдруг с ним случилось чего?

— Э-эхх, ёшкин кот! — Ковбой нахлобучил шляпу, и нервной, дёрганной походкой отправился к будке.

Не успел он достичь угла, как оттуда выскочил Тимон:

— Бу!

— Твою же мать! Да пошёл ты! Чё, издеваешься?!

— Хы-хы, а ты вздрогнул! Испугался?

— Ну тебя на хрен! Идиот…

— Ладно, орлики, порезвились и хватит. Идём назад, — устало произнёс Робин, отходя от шлагбаума.

Мы прошли мост, поднялись обратно на пригорок, повернули к остановке, и, пройдя через неё, взяли направление в сторону скопления жилых домов. В одном из зданий, на уровне третьего этажа зияла сквозная дыра, примерно полутора метров в диаметре. Причём выглядела она так, будто в дом что-то всверлилось, деформировав и закрутив края пробуренного отверстия. Словно стены в этом месте были не из кирпича и гипсолита, а из какого-то пластилина.

Во дворе, на детской площадке, Робин показал нам причудливую инсталляцию из детских турников, горок и лесенок. Всё было выкручено, перегнуто и растянуто таким образом, словно чьи-то гигантские, неимоверно сильные руки пытались создать из игровых приспособлений нереальную внеземную экибану. Больше всего поразила 'паутинка' — полукруглая шаростержневая конструкция, которая встречается практически в каждом дворе. Из неё неведомый скульптор сложил какую-то таинственную молекулярную модель, медленно вращающуюся в воздухе, на высоте нескольких метров от земли. Мы прошли прямо под ней, но не почувствовали никаких гравитационных отклонений. За счёт чего она держалась — непонятно.

Из дворика мы вышли к зданию-свечке. Я насчитал в нём восемнадцать этажей. Робин рассказал, что это одно из самых высоких зданий в городе, и что оно было элитным. Когда-то его окружал высокий забор, который за время мародёрства полностью разобрали. С крыши именно этого небоскрёба открывался прекрасный вид на город, и теперь мы должны были туда подняться.

— Предупреждаю, лифт не работает. Поэтому подниматься придётся по лестнице, — балагурил Робинзон. — Это будет нелегко, но думаю, что вы справитесь.

Подъём на восемнадцатый этаж действительно оказался довольно утомительным. Самым тяжёлым в этом процессе было то, что нам постоянно приходилось преодолевать баррикады из всевозможного хлама, вытащенного на лестничную клетку: остатки старых кроватей, гнилые рассохшиеся шкафы, комоды и ящики, ванны, кресла, раздолбанные холодильники. Всё это хаотично валялось на площадках, и на лестничных маршах.

— Тут чёрт ногу сломит, — выругался пыхтящий Николай, перелезая через очередной завал.

— Зачем всё это сюда повытаскивали? — недоумевала Джульетта.

— Наверное, собирались вывезти, но не успели. Или просто, чтобы эти гробы не мешали в квартирах орудовать. Не знаю, если честно, — тяжело дыша, ответил Робин.

С каждым этажом идти было всё труднее. Ноги гудели, дыхание перехватывало. Вот что значит сидячий образ жизни, и игнорирование занятий спортом! Десятый… Уфф… Двенадцатый… Чёрт! Этот дом просто бесконечен! Опять завал. В этот раз дорогу перегораживала выломанная дверь, торчавшая в перилах. И какой урод здесь всё это разбросал?