Ринат Мусин - Любви все роботы покорны (сборник)

Она часто заходила в контактерскую – пообщаться. Садилась на край моего ложа, пошлепывала меня по влажному боку и легонько прикасалась к глазам с веселым присловьем: «Улитка, улитка, спрячь рожки!» Ее очень забавляло, как я рефлекторно втягиваю глаза под мантию. А потом мы начинали общаться. Собственно, общением это трудно назвать. Она говорила, сидя на губчатом матрасе, а я смотрел, как двигаются ее губы. Ведь я никогда не разговариваю с людьми. Все общение идет по компьютеру, к которому я подключен через нервные узлы. Подавая сигналы при помощи специально разработанной программы, я перекодирую и передаю информацию от астероформисов. Они протянули к моему закутку длиннейший кабель, который составили из собственных лучей и пропитали внутриполостной жидкостью. Странное, должно быть, я представляю зрелище с точки зрения человека: огромный слизень, утыканный электродами и с уходящим в пол толстым щупальцем на хвостовой части тела. По сути, я всего лишь посредник и переводчик. Но свою работу делаю хорошо.

Так вот, Рита. Она сидела и болтала, болтала… Зачем она говорила со мной, я не могу понять. На мой взгляд, никакого смысла в одностороннем общении нет. Но для землян, особенно для женщин, это почему-то важно. Они способны разговарить и с животными, и с неодушевленными предметами. Вероятно, таким образом они упорядочивают собственные мысли. Рита, как и все обитатели станции, была уверена, что говорит сама с собой. Никому и в голову не пришло, что слизни наделены способностью слышать. Более того. Люди убеждены, что мы считаем их вместе со всей техникой плодом собственной фантазии! А наши контакты – всего лишь игра разума. Как типично для существ с одним уровнем мышления. У астероформисов два уровня – ментальный и гиперментальный, а у нас три. Даже не знаю, как назвать третий. Гипогиперментальный? Нет в человеческом языке соответствующих слов. Мы создаем параллельную реальность, в которой строим собственные миры. Если посмотреть оттуда, то да, люди с их достижениями – всего лишь игра разума, сон, зыбкие образы…

Для меня наибольшей загадкой остался принцип образования сексуальных пар у людей. Нам совершенно чужда привязанность к определенному партнеру, потому что пол можно поменять, а контакт с единственным оплодотворителем существенно обедняет генофонд. Но в психологии землян главенствуют принципы сексуальной собственности, на которых базируется могучий слой законов этики. Вот и Рита в своих рассказах постоянно упоминала отсутствующего на станции партнера, так называемого мужа. Его имя было Виктор. Или Витя. Иногда Витек, а иногда Вит, но чаще всего Витенька. Мне потребовалось много времени, прежде чем я понял, что речь идет об одном и том же партнере. Если я правильно осмысливаю значение слова «скучать», то именно это и происходило с Ритой. Она скучала по Виктору. То есть из-за его отсутствия негативные эмоции Риты усиливались настолько, что мешали логически мыслить. Связь этих процессов мне осталась неясной.

Но однажды Рита пришла на очередной тур болтовни в очень хорошем настроении. Мне даже не потребовался анализ ее кожных выделений, чтобы понять, как она рада.

– Улиточка моя милая, – сказала она, широко улыбаясь. – Я самая счастливая в мире! Наконец-то он приедет! Каптенармус настолько проникся, что пообещал помочь. Представляешь, в его ведомстве нашлось рабочее место! И он сказал, чтобы Витя писал заявку! Мой муж скоро будет здесь! Вот так, моя рогатая!

И она потрепала меня по боку. Я подумал: интересно, как выглядит партнер Риты? Такого же он роста или крупнее? Какого цвета волосяной покров головы? Отличается ли запах его семенных желез от запахов других мужчин станции? Я людей с трудом отличаю друг от друга по внешнему виду, а запахи у них играют не столь важную роль. Но ведь Рита по каким-то признакам его выбрала!

– Каптенармус приглашает меня на обед, – продолжила Рита. – Говорит, это большое событие, надо отметить. Так что пойду выбирать платье!

Она ушла.

Я остался размышлять над тем, насколько существенна у людей роль одежды в брачных играх.

Рита не появлялась три дня. Это меня не сильно взволновало. Время от времени я ловил молекулы ее запаха и знал, что она никуда не делась. А на четвертый день вдруг пожаловал каптенармус. Он находился под влиянием алкоголя, поэтому говорил несколько бессвязно.

– Ублюдок ты осклизлый, – сопел он фильтрами маски, – скажи, на кой черт этому дураку такая женщина? Он же ни хрена не смыслит в бабах! Смотри: приедет этот балбес. Что прикажешь с ним делать? Да, я вписал в ведомость лишний рот. Не побоялся ответственности. Но в реале-то куда его девать? Не нужен он нам. А уж лично мне тем более. Что делать будем, слизень? Молчишь? Ну, молчи. Еще бы ты заговорил, я бы решил, что умом тронулся…

Я действительно молчал. Единственные звуки, которые издают слизни – шипение и чмоканье дыхалец-пневмостом. Несмотря на модуляцию, к речи это никакого отношения не имеет.

– Рита тебе ничего не рассказывала? – допытывался каптенармус. – Ну, там, про мужа… Они полгода не виделись… Тьфу! Осел! С кем я разговариваю… Слизняк ты, хоть я тебя и люблю…

И удалился. Тут я ощутил чувство, похожее на беспокойство. Помимо алкоголя и эякулята от него едва заметно пахло Ритой. Но поскольку я, как мне тогда казалось, разобрался в сексуальных связях людей, то решил, что молекулы попали на его кожу случайно. Ведь она ждала своего постоянного партнера, а человеческие самки очень щепетильны в таких вопросах.

Но через час появилась Рита.

– Улитка, улитка, спрячь рожки! – сказала она и привычно дотронулась до моих глаз.

Пока я вновь вытягивал щупальца, Рита присела на губчатый матрас и сказала:

– Знаешь, рогатое ты существо, жизнь вовсе не прямой путь, как думают многие. Иногда останавливаешься на развилке, смотришь вправо, смотришь влево… И видишь две дороги. По одной ты ходил тысячу раз. Она привычна и удобна. Но никуда не ведет. По ней ты вернешься к тому же самому перекрестку и снова остановишься в раздумье…

Я ничего не понял, но продолжал слушать и запоминать.

– Людвиг очень хороший человек, – вдруг сказала Рита. – Он все это время обо мне заботился, помогал, поддерживал… Знаешь, как трудно выносить одиночество…

Я, фигурально выражаясь, навострил уши. Людвиг? Какое отношение каптенармус имеет к Рите? Она ждет Виктора!

– А теперь, – продолжала Рита, – приедет муж. Что мне делать, улиточка? Какой дорогой идти? Я счастлива сейчас, понимаешь? Я не хочу выбирать! Пусть все останется, как есть…

Она сняла перчатку и погладила меня между глаз. И тут я почувствовал все! Рита вовсе не была счастлива! Ни одной молекулы, свидетельствующей о позитивном настрое организма, не было в ее кожных выделениях, наоборот! Женщина страдала, хотя слезные железы остались сухими! И тогда я подумал… Нет, ничего я тогда еще не думал. Я просто должен был разобраться в этом противоречии. Логика землян иногда требует непосредственного вмешательства в ход событий, хоть это и странно.