Эдвин Табб - Ваза минов

- Бронзон, ты чего молчишь?

Ирлмен вскочил на ноги, нервы его были напряжены до предела.

- Ты ходишь, ешь, спишь, значит, можешь и разговаривать, как любой человек. А впрочем, ты не человек.

В комнату ввалился Дан, он казался сильно утомленным.

- Ну как, ничего не добился? - спросил его Ирлмен, зная ответ заранее.

Дан отрицательно мотнул головой.

- Будем действовать, как сумеем.

Он пересек комнату и остановился перед висящей на стене картой, внимательно рассматривая рой цветных булавок.

- Все отыскал?

- Все до одной. - Макс выпустил в сторону карты струйку дыма. - Если мне когда- нибудь кто-нибудь скажет, что в этом городе мало культуры, я разорву его на части. Чего тут только нет! Прямо какое-то скопище картинных галерей, музеев, выставок, антикварных магазинов, вернисажей, художественных салонов. Я все тут отметил. - Он взглянул на вытянувшееся лицо Грегсона. - Их много, Дан. Чересчур много.

- Придется слегка сократить их.

Дан вздохнул, чувствуя, как внутри него растет напряжение последних нескольких недель, заставил себя расслабиться и сделал несколько глубоких вдохов.

- Так, выбрось иностранные фирмы, выставки современного искусства, всякие модернистские вернисажи, выставки абстрактной живописи. Потом исключим филателистические коллекции и различные технические выставки. Сосредоточь внимание на старом, редком, красивом.

- На чем я должен остановиться?

- Возьми необычные, краткосрочные выставки, в которых экспонаты позаимствованы из частных коллекций.

Ирлмен кивнул головой. Забрав каталоги и булавки, он углубился в работу. Дан отвернулся от него и уставился в окно.

Внизу раскинулся город; улицы, словно скалистые ущелья, прорубленные между вздымающимися муравьиными кучами из бетона, стекла и железа, были залиты светом. Где-то там другой человек, возможно, так же стоял у окна и глядел на город - кроткий, тихий человек, любящий и ценящий искусство. Человек, который еще недавно вел послушное законам существование, но неожиданно порвал со всей своей размеренной жизнью и ударился в бега, начал грабить и воровать.

"Ради чего?" - Эта мысль не оставляла Дана в покое. Он вздохнул, желая в тысячный раз понять, что значит быть ясновидцем. Может он воочию видеть будущее или нет?

Оставшиеся в Картрайтхаузе ясновидцы могли бы Дану помочь, но Пэнн этому воспрепятствовал. С помощью десятка других ясновидцев он мог бы оцепить весь район и поймать Клигера в ловушку. Никто не может устоять перед таким численным превосходством.

Но Дан должен рассчитывать только на собственные силы. Взгляд его стал рассеянным, мысли блуждали по неизведанным тропам.

Как он узнавал, когда и где нужно схватить намеченного человека? Что это была за штука, которая сделала его несколько отличающимся от других людей? Было ли это догадкой, предположением, или же он просто знал? Благодаря этому дару ему удалось закрепиться в службе безопасности. Репутация постоянного удачника проложила ему дорогу в спецотдел. Он был ловцом, который всегда хватал намеченную жертву. Но как это у него получается, он не знал...

Даже сильно урезанный список продолжал оставаться длинным. Ирлмен выпустил струю дыма со свисающей на губе сигареты.

- Больше ничего сократить нельзя. Это уже не связанная система, а сплошные предположения.

Дан пробежал глазами список.

- Будучи в Картрайтхаузе, я кое-что узнал о Клигере и предполагаю, что он все время ходит по музеям, картинным галереям и выставкам.

- Вот где мы его и поймаем. Нам нужно оцепить эти места, и он сам попадет к нам в руки.

Дан насмешливо поднял брови, и Макс сразу протрезвел.

- Хотя навряд ли. Каждый полицейский в городе имеет его фотографию с описанием примет. Все дороги из столицы перекрыты. Полевые части брошены на его поимку. Если бы это было легко, мы его давно бы поймали...

Дан уселся на край кровати.

- Полицейские не смогут его опознать, пока не увидят, а он делает все, чтобы они его не увидели. Не забывай, Макс, этот человек может "видеть" наши засады и ловушки и избегать их.

- Тогда все бесполезно. - Ирлмен свирепо раздавил сигарету в пепельнице. - И не имеет значения, куда мы пойдем и что мы будем делать, он все равно туда не придет...

Дан принялся рассматривать список, который держал в руках.

- Ну хорошо. Теперь оба выматывайтесь отсюда. Я хочу остаться один.

Бронзон не двинулся с места.

- Ты что, не слышал?

Ирлмен рывком распахнул дверь.

- Давай выматывайся.

Бронзон медленно поднялся. Его глаза сверкнули, когда он посмотрел на Дана.

- Я никуда не уйду, - устало сказал Дан. - Можете подождать меня в коридоре, если хотите.

Оставшись один, он расшнуровал ботинки, снял жакет и растянулся на кровати. Усилием воли заставил себя расслабиться.

Войдя в первую фазу самогипноза, он задышал ровно и глубоко. Теперь ничто не могло отвлечь его внимания, и он полностью сосредоточился на задаче, которую предстояло ему разрешить.

Найти Клигера.

Найти, как находил он тысячи других людей путем твердого убеждения, что в точно установленном месте, в точно определенное время он найдет свою жертву.

Забыть о том, что он вступил в борьбу с необыкновенным человеком. Забыть обо всем, кроме этого человека и места и времени, где он может появиться.

- Лустру мекая галерея, - бросил Ирлмен и тут же смачно выругался, когда кэбмен резко тормознул, объезжая зазевавшегося прохожего. - Сегодня вечером там будет показ для избранных. Выставка открывается завтра. А ты уверен, что он придет?

- Да.

- Но откуда...

Ирлмен пожал плечами и замолк, так и не задав само собой напрашивающегося вопроса.

- Выставка китайского искусства, - прочел он в смятом каталоге. - Фарфор времен династий Минов, Хэнов и Маньчжуров. Понятненько. Китайская ваза?

Дан кивнул, закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья. Он чувствовал себя уставшим до предела, но душа его наполнилась восторгом. Он знал! Как и почему, определить не мог, но знал! Клигер придет на эту выставку, ради нее он готов рискнуть своей жизнью.

...Они вошли в длинный зал, сверкающий застекленными ящиками, на которых в благоговейном порядке стояли экспонаты.

- Завтра их поместят под стеклянные колпаки, - пояснил смотритель, - но сегодня мы решили показать их открытыми, ведь будет только избранная публика.

- Почему? - тупо спросил Ирлмен.

- Э-э, вы не ценитель искусства, - заметил смотритель. Если бы вы были ценителем, то знали, что керамику надо не только смотреть. Ее надо потрогать и пощупать...

Вдруг он забеспокоился:

- Вы не сказали, какое дело вас сюда привело? Я уверен, что ничего у нас не будет...

- Да нет, никаких неприятностей не предвидится, ваша выставка вне опасности.