Антон Краснов - Леннар. Тетралогия

— Хорошо, останься,— отрывисто произнес Лен­нар.— Думаю, что Элькан не сможет или не станет от­вечать на ваши вопросы.

— А вам известно, какие у нас вопросы? — произ­нес Гамов.

— Что же тут тайного? Я догадываюсь, какие могут быть вопросы в ТАКУЮ ночь.

— В какую? — склонив голову к плечу, кротко спросил Константин.— Вы, наверное, тоже выгляды­вали наружу? Любовались небом?

— Да. Любовался. Скоро станет еще красивее.

— Что же это такое? — тихо спросил Гамов. Леннар передернул плечами:

— Ну что ж... Включились предупредительные огни. Сигнальная система в действии. Подает знаки о начале эвакуации. Жаль, что эти знаки мало кто может расшифровать. Большей частью воспринимают как знамение небес. Как знак беды. Еще бы, люди мрут ты­сячами. Начало короткого правления мудрого Акила выдалось урожайным на смерти. Впрочем, я на него не сетую. Я не справился, теперь его очередь. Он хотя бы родился в этом мире,— добавил Леннар, щуря тем­но-серые глаза,— а я чужой.

И пока Леннар говорил все это, у Константина вы­зрела и оформилась мысль-догадка, мысль-ключ, и сразу стало ясно, отчего окрестности Нежных болот окрасились в зловещие и тревожные цвета трех тонов.

— Эвакуация?! — воскликнул Гамов.— Это... как же?.. То есть ты хочешь сказать, что включены меха­низмы... самоуничтожения, что ли?

— Ну конечно,— сказал Леннар.— Каждый Ко­рабль должен быть оборудован такой системой. При ее активации высвобождаются резервные полетные мо­дули и открывается доступ к дополнительным шлю­зам. А потом начинается отсчет. Сначала на дни, по­том на часы. Хорошо, что эксперимент Элькана цели­ком удался и можно переходить к...

— К широкоформатному развертыванию,— охотно подсказал Элькан.— К эвакуации людей в заданную точку. Как раз извлечем из ваших организмов одно ми­лое существо...

И он, покрутив перемазанным в чем-то черном па­льцем, улыбнулся. У Гамова вдруг скрутило живот, спазм неистовой звериной боли возник внутри, и Кон­стантина вырвало на хищно поблескивающий пол экс­периментальной лаборатории.

— Осталось недолго,— понаблюдав за корчами своего собрата по несчастью, резюмировал Леннар.

Никто не решился спросить, ЧТО он имел в виду. Или кого именно.

Миллиарды землян не обнаружили гигантский НЛО на уже привычном месте у диска Луны. Тысячи астрономов в своих обсерваториях наблюдали за тем, как звездолет уходит в сторону орбиты Марса. Пересе­кает ее. Уходит по направлению к Юпитеру, мало-по­малу увеличивая скорость. Набирает ускорение.

Дискуссии о том, стоит ли принимать пришельцев у себя на планете и размещать в специально выбранной для того резервации, естественным образом затихли.

Прошла еще неделя. Корабль удалился от Земли на несколько миллиардов километров и вышел за преде­лы орбиты Нептуна.

Оказавшись на расстоянии пяти миллиардов кило­метров от Солнца [49] Не долетая до орбиты Плутона. , таинственный звездолет взорвался. Свет гигантской вспышки стоял в вечернем небе Зем­ли как огромная звезда.

Ночью она погасла.

— Корабль взорвется ?!

Этот вопль издала Элен Камара, когда Лейна сооб­щила ей, о чем был коротенький и содержательный разговор с Эльканом и Леннаром. Конечно же после такой убийственной информации никто в жилом бло­ке уже не спал. Были и такие, кто не удивился этой но­вости. Например, Алькасоол.

После ухода Гамова и Лейны первым заговорил Элькан:

— Вот видишь, я все-таки оказался прав.

— Ты о чем?

— Ты прекрасно понял, Леннар. Я был прав в том, что опыты по транспортации живых организмов име­ют право на существование. И я добился своего. Ну а во-вторых, я был совершенно прав, определив судьбу населения Корабля как незавидную... Ведь ты хотел облагодетельствовать всех? Если мне не изменяет па­мять, первоначально ты хотел отправить на Землю ис­следовательский корабль-сателлит, установить Кон­такт с ее людьми, договориться о высадке приблизите­льно трех миллионов человек, что находятся на Кораб­ле, а уж потом двинуть на орбиту планеты сам звездолет... Сейчас ты отказался от всех этих намере­ний. После того что произошло с большею частью по­слов, Земля совершенно точно не примет нас. Попыт­ка Контакта провалена, и не нужно гадать, можно про­сто спросить у землян, которые сейчас в нашем лаге­ре... Ты сам знаешь, что именно они думают и о тебе, и об Обращенных, и о сардонарах, и вообще о каждом, кто находится на Корабле. Народы Верхних и Нижних земель обречены доживать здесь. Собственно, они этого и хотят, все-таки здесь их родина. Какая бы она ни была.

— Да, я понимаю, что нельзя облагодетельствовать насильно,— ответил Леннар.— Не нужно было пыта­ться изменить человеческую природу. Они хотят жить и умереть здесь, на Корабле. У них есть такая возмож­ность. Все это время, от битвы в шлюзе и моего «вос­кресения» во дворце Акила в Горне и до нынешнего момента, я пытался понять, ЗАЧЕМ жить мне и зачем жить им. Всем этим жалким людям, огаркам великой леобейской цивилизации. Три месяца меня носило по землям Ганахиды, Арламдора, Кринну. Я заглянул на Дно миров, в Эларкур. Везде я слышал свое имя. Меня превозносят и проклинают. Мое имя упоминают в мо­литвах и в заговорах на смерть. Говорят о том, что я был убит и снова воскрес. Но везде эти глупцы склоня­ют меня как БОГА. Большая честь, большая ответст­венность...— пробормотал Леннар.— Они ждут, что я решу их судьбу. Ну что же — дождались: я ВСЕ РЕ­ШИЛ.

Элькан хотел что-то ответить, но язык отчего-то не послушался его.

— Завтра мы начнем работы по переброске тех, кто НЕ останется...— веско закончил Леннар.— Ты вооб­ще собираешься спать, Элькан?

Тот рассеянно взглянул куда-то поверх головы Лен­нара и быстро ответил:

— Да я уже несколько ночей подряд не сплю. Разве ты не заметил?

Не один Элькан не мог спать. Его «племянник» даже не попытался заснуть. Страшное багровое, в чер­ных провалах, небо, тысяча красных глаз... Внутрен­ности сжимала и переворачивала боль, ее короткие яростные вспышки сменялись тупым покалыванием в боку и тягостными, тянущими ощущениями в желуд­ке. И еще страх. Страх накатывал липкими, удушливы­ми волнами. Невозможно было хотя бы находиться не­которое время на одном и том же месте. Гамов лежал, ворочаясь с боку на бок, потом садился, его бросало к окну и к двери, потом он и вовсе выходил в коридор и приникал щекой к холодному металлу двери. Его тяну­ло наружу. Наконец он решился выйти. Болота лосни­лись и казались полными крови. Багровые полосы ле­жали на воде и на илистой жиже, словно насосавшиеся крови гигантские пиявки. Пиявки? Снова это сравне­ние, недавно примененное Элен Камара.