Мюррей Лейнстер - Пираты Зана. (Сборник)

Что-то вынырнуло из воды в нескольких ярдах от кромки океана и тут же исчезло. Дрейк потряс головой, словно не доверяя своим глазам. Потом один за другим на песок выбрались четыре пингвина Адели и гордо зашагали вдоль берега, смешно переваливаясь. Они искупались в океане, заодно насытились микроскопическими зелеными водорослями и планктоном, которыми богаты здешние воды, а теперь направлялись куда-то по своим неотложным делам. Появление на пляже группы людей привлекло внимание пингвинов, но никаких проявлений страха или неприязни с их стороны не наблюдалось. Очевидно, недавние мытарства, связанные с заключением в клетки и нападением монстра в самолете, успели затеряться из их короткой птичьей памяти. Они толпились вокруг четверки мужчин, издавая какие-то щелкающие, скрипучие звуки, — должно быть, обсуждали между собой достоинства и недостатки странных двуногих, чем-то похожих на собратьев.

Дрейк прошелся по пляжу, выбирая место, где предупредительный знак будет замечен и наверняка привлечет внимание экипажа подплывающей к берегу шлюпки. Вид пологих, с легким шелестом накатывающихся волн у самых его ног резко отличался от чудовищных, высотой с многоэтажный дом валов на противоположной оконечности острова и был так же непривычен, как здешняя тишина.

Вдруг с океана донеслось чье-то громкое фырканье. Помощник кока Томас обогнал начальника, быстро вскарабкался на небольшой скалистый мыс, приложил к плечу ружье и нажал на спуск. Гром выстрела раскатился по окрестным скалам, соединяясь с какими-то жалобными стонами, которые вскоре оборвались.

Дрейк подбежал к юноше. Через минуту к ним присоединились двое других островитян. На волнах на миг показалась круглая усатая морда и тут же вновь скрылась под водой. Еще один котик неподвижно лежал у самого берега. Гладкий, лоснящийся мех на боку животного был залит кровью.

— Свежее мясо! — в восторге закричал помощник кока. — И ценная шкура!

Дрейк изменился в лице, но было уже поздно протестовать против абсолютно бессмысленного убийства морского зверя.

— Боюсь, что шкура летом никакой ценности не представляет, — сказал он, чтобы хоть как-то унять восторг стрелка. — Их зимой бьют — сейчас не сезон. А мясо котика отдает ворванью и не идет ни в какое сравнение с говяжьей вырезкой. Правда, из-за отсутствия холодильника нам теперь не скоро доведется полакомиться бифштексами.

Но эти язвительные замечания не смогли охладить радостное настроение горе-охотника. У него с собой был нож, которым Томас собирался снять шкуру и разделать тушу. Он даже пообещал всех угостить сегодня вечером великолепными антрекотами, а если получится, то и ростбифом. Убитый собственноручно котик символизировал для него Приключение с большой буквы, и никто на свете не сумел бы сейчас разубедить парня.

— Хорошо, разделывай, — разрешил Дрейк, не испытывая никакого воодушевления. — А мы пока займемся строительством.

Том Белден нашел целую кучу выброшенного морем плавника, и они сложили из бревен и камней довольно высокую пирамиду в самом центре пляжа. Не заметить ее с корабля было невозможно, а своеобразный знак сразу привлекал внимание. Но сегодня горизонт был пустым и чистым на всем протяжении. В глубине острова как-то не ощущалось, что живешь на краю света. Там были скалы, земля, камни и скудная, неприхотливая растительность полярных широт. Здесь же взору открывались необозримые океанские просторы, и это огромное, простирающееся на тысячи миль во все стороны водное пространство, где не было ничего, кроме бесконечной череды серых, угрюмых валов, действовало на психику наблюдателя угнетающе.

Дрейк привязал цветастую тряпку к длинной жерди на вершине пирамиды и пристроил на видном месте закрытую стеклянную банку с запиской внутри. В записке сообщалось подробное описание маленьких зеленых тварей и содержался ряд предупреждений и полезных советов. Высадившимся на берег людям, безусловно, не помешает узнать заранее, что похожие на корешки монстрики ядовиты, агрессивны, смертельно опасны и защищаются ударами хвоста с шипами. Далее рекомендовалось смотреть под ноги, не садиться на землю и не проявлять опасного любопытства — хватать руками всякую мелкую ползающую живность. Сообщалось, что солярка и другие нефтепродукты их отпугивают, поэтому достаточно смазать обувь керосином и машинным маслом, чтобы чувствовать себя в относительной безопасности. В заключение Дрейк добавил, что относиться к ним следует с такими же предосторожностями, как к скорпионам или тарантулам, хотя, на его взгляд, это было бы явной недооценкой.

Больше здесь нечего было делать, да и с возвращением не стоило затягивать. Задерживал только Томас, оказавшийся неопытным мясником. Да и нож у него порядком затупился и плохо годился для разделки.

— Послушайте, мистер Дрейк, — сказал он, на минутку оторвавшись от работы, — я знаю, что вы торопитесь, но бросить столько мяса жалко. Вы идите без меня, а я, как только закончу, рвану напрямик в поселок со шкурой и лучшими кусками. Вы все вечером пальчики оближете, честное слово! И не надо за меня волноваться. Сами же говорили, что днем не опасно. До сумерек еще куча времени, так что я десять раз обернуться успею. Очень прошу вас, сэр!

В жизни любого начальника случаются моменты, когда приходится выбирать: то ли власть проявить, то ли слегка ослабить вожжи. Талант руководителя в том, чтобы сделать правильный выбор. Дрейк по натуре больше склонялся к методу пряника, потому что давно усвоил: орудуя одним кнутом, многого не добьешься, только людей озлобишь и восстановишь против себя. А если Томас и подвергался опасности, оставшись один, то ничуть не большей, чем трое других. Правда, времени до захода солнца осталось не так уж много, но Дрейк все-таки разрешил, предварительно взяв с молодого человека слово отправиться в путь не позже чем через полчаса, независимо от того, сколько филейных кусков тот успеет нарезать. Кроме того, он строго наказал Томасу вернуться в поселок до наступления сумерек и не пытаться взять больше мяса, чем ему под силу унести.

— И не забывай, пожалуйста, — сказал он напоследок, — что мясо котиков для белого человека — такая же экзотика, как, например, ласточкины гнезда. Одни только эскимосы в состоянии лопать его каждый день, да еще и нахваливать. Можно, конечно, съесть кусочек-другой — просто для того, чтобы потом можно было похвастаться, — но это удовольствие ниже среднего, уверяю тебя. Так что не стоит особо усердствовать.

Томас так обрадовался, что с готовностью согласился на все условия. Рядовому островитянину здесь крайне редко выпадает шанс отличиться. И даже такая мелочь, как бифштекс из котика, может несколько оживить монотонность бытия. К тому же на пляже все дышало таким спокойствием и умиротворением, что страхи юноши куда-то улетучились и возобладало естественное желание удивить коллег и впервые стать героем дня.