Владимир Малов - На солнце ни облачка

Веня уставился на маленького пирата.

Усмехнувшись, тот вдруг щедро отпустил своему подопечному еще крупицу информации.

— А вот о том, что у каждого шрежа своя собственная пирамида, она знает. Потому что пирамид должно быть соответствующее количество.

— Чему соответствующее? — вырвалось у Вени.

Но ответа он не получил, а пиратка Саша в следующий же момент, глянув на него своими синими глазами, в которых по-прежнему мелькали веселые искорки, молвила:

— Да хватит тебе, в самом деле, вопросы задавать! Постепенно во всем разберешься.

Однако сейчас же она сама признала:

— Хотя многое для всех нас так и остается, конечно, тайной. Но здесь надо отдыхать и веселиться. Ты скоро поймешь: эти наши встречи раз в два месяца дают удивительный заряд бодрости. Ничто с этим не сравнится. Я давно это знаю. И они еще что-то дают, но вот объяснить, что именно, словами нельзя. Все мы ждем этих встреч, как праздника. А обычная жизнь иногда кажется скучной. Хотя каждому необходимо делать свое дело.

Инструкция словно только этого и ждал.

— Она правильно говорит, — вмешался он в беседу. — Отдыхайте, веселитесь. Ты ведь уже понял, какая девушка рядом с тобой!

— Давай лучше рома выпьем, — сказала Саша.

Вот это, наконец, прозвучало истинно по-пиратски.

— Конечно, — согласился Веня, — за встречу надо выпить.

Сказав это, он вдруг припомнил первый тост соседа Алексея Васильевича — «со свиданьицем» — и тоже, наконец, улыбнулся. А все остальные тосты у кандидата наук были — «за любовь»…

Саша оглянулась и позвала:

— Эй, Сэмюель!

Тотчас же возник негритенок с двумя кружками золотистого напитка.

— Давай рому выпьем! — хриплым голосом выкрикнул попугай с плеча пожилого пирата.

И все-таки, когда негритенок отошел, Веня задал еще один вопрос:

— Этот Сэмюель, неужели он тоже… э-э… из наших?

— Наши здесь только пираты, — ответила Саша. — А Сэмюель сам собой откуда-то взялся. И где мы сейчас, тоже никто из нас не знает. В клубе каждый раз что-нибудь новенькое. «Пиратского берега» еще ни разу не было. Что будет в следующий раз, неизвестно. В общем, ты еще много интересного увидишь.

Она подняла кружку, задумалась, но только на секунду.

— Пью за тебя! Ты должен поверить: все, что случается, даже самое невероятное, может быть благом. И не только для тебя самого, но и для других людей.

Над смыслом этих слов Веня не стал размышлять. Просто поднял свою кружку, бережно, даже с нежностью, прикоснулся ею к кружке Сашеньки, а потом сделал глоток ароматного золотистого напитка.

В этот день новоиспеченный шреж Веня Городков убедился: таинственные устроители подобных корпоративных вечеринок знали, что делали, и делали это на славу.

Очень удалось даже само пиратское застолье, быстро сблизившее Веню со всеми шрежами, хотя всех имен с первого раза запомнить ему так и не удалось. Однако уяснил, что пожилой пират, принимавший его в сообщество, был у шрежей кем-то вроде старосты, и что его звали Константином Васильевичем.

А помимо застолья тот из шрежей, кто хотел, мог отправиться на поиски приключений, соответствующих программе «Пиратский берег». Веня с Сашенькой отправились. Таинственный предмет с металлическими панелями, приткнувшийся к одной из стен форта, оказался чем-то вроде необыкновенной машины приключений. Впрочем, после всего, что Веня уже увидел и узнал, это уже даже не удивляла.

А тем более Сашеньку, которая прекрасно знала, как с ней обращаться. Надо было полагать, эта машина присутствовала на каждой из корпоративных вечеринок, независимо от ее программы. Пиратка подошла к ней, держа Веню за руку, нажала какую-то кнопку на передней панели, и сейчас же исчезли форт, костер и все остальное.

То, что стало происходить вслед за этим, слилось для Вени в поток событий, в которых он принимал самое деятельное участие — вместе с Сашенькой, — но почему-то потом он так и не мог припомнить ни их последовательность, ни всех других участников этих событий.

Логично было предположить, что все остальные участники были точно таким же антуражем, как и те пираты, что салютовали пушечными выстрелами в честь Вени, когда он только-только появился в этом удивительном месте, находящемся ни в каком веке, где выполнялась программа «Пиратский берег».

А среди приключений, как запомнил Веня, были поиски сокровищ по старой пиратской карте, которые увенчались полным успехом — в тридцати шагах к северо-западу от двух перекрещенных пальм обнаружился сундук, полный золотых слитков.

Затем этот сундук с веселым шумом все действующие лица, и Веня с Сашенькой в том числе, волокли сквозь заросли к берегу, чтобы погрузить на шлюпку и переправить на корабль.

Потом Веня вместе со всеми поднимал паруса, подчиняясь командам сурового пиратского капитана, который, вероятно, тоже был антуражем, но вместе с тем вполне реальным. И все получалось как бы само собой — откуда-то Веня прекрасно знал, что означают те или иные морские термины, спешил выполнять команды.

Когда капитан громогласно выкрикивал, например: «Взять рифы на гроте», Веня тянул свой трос, уменьшая тем самым площадь главного паруса. Когда звучала команда: «Выбрать шкоты на кливере», компьютерный верстальщик подтягивал снасти на маленьком треугольном парусе.

В конце концов, вся эта веселая кутерьма увлекла его так, что Веня окончательно почувствовал себя частью единого целого — пестрого пиратского братства. Но в голове его вдруг начала настойчиво биться неизвестно откуда взявшаяся мысль, имевшая отношения уже не к пиратским приключениям, а к сообществу шрежей, членом которого Веня теперь стал.

«Мы — шрежи, — вертелось в его голове, — мы — особые люди, мы выполняем особую миссию, мы отвечаем за то, чтобы на солнце не было ни облачка, таких, как мы, больше нет, и отдыхать мы умеем, как никто другой».

Потом пиратскому кораблю пришлось уходить от неизвестно откуда взявшейся эскадры королевского флота. Рядом с Сашенькой Веня стоял на пушечной палубе возле тяжелого орудия. В этот момент он был умелым канониром — забивал в свою пушку пороховой заряд, затем пыж, ядро, поджигал запал фитилем, а после каждого выстрела, как положено, чистил ствол банником.

Иногда в пиратский корабль попадали ядра королевских фрегатов, но никаких разрушений они не причиняли — просто слышались тяжелые удары, от которых содрогался корпус, да палубы заволакивались дымом.

Очень твердо Вене запомнилось то, что именно тогда, в промежутках между выстрелами, он успел выведать у Сашеньки номер ее мобильника. Цифры накрепко врезались в его память.

Ядра подходили к концу. Но сражение явно затихало. Вскоре с мостика донесся громогласный крик пиратского капитана: