Владимир Малов - На солнце ни облачка

Веня внимательно посмотрел на Николая. Подобные мысли ему еще не приходили. Вот что значит бизнесмен, пусть и от стоматологии.

Но думать об этом было рано. И к тому же, как человек чести, Веня должен был отклонить слишком уж великодушное предложение стоматолога.

— Об этом и речи быть не может, — сказал он. — Часы твои, и я тебе их немедленно верну, как только мне самому их вернут.

Но стоматолог тоже был человеком чести. Сделав предложение, он уже не мог взять его назад. Вдобавок, судя по всему, его предложение было сделано искренне и от чистого сердца.

— Я сказал! — стоматолог взмахнул рукой. — Теперь ты их владелец. А если возникнет какая-нибудь непредвиденная финансовая сложность с моими поликлиниками, ты мне не поможешь, что ли? Хотя, надеюсь, не возникнет.

— Конечно, помогу! — с чувством сказал Веня. — Но все-таки…

— Разговор окончен, — отрезал Николай.

— Сначала выбраться отсюда надо, — резонно сказал Веня. — А пока ты мне лучше расскажи, как это все-таки может быть: ты и здесь и в Химках одновременно?

Стоматолог вздохнул.

— Это и в самом деле сверхъестественность какая-то! Впрочем, не сверхъестественнее всего остального, в чем мы участвуем. В общем, когда в первый раз меня из Таиланда забрали, а потом вернули, больше всего я переживал, ты меня правильно пойми, как все жене объяснить, где я был.

Веня подметил, что, произнеся слово «жена», стоматолог непроизвольно с опаской огляделся по сторонам.

— Ну, разве поверила бы она, что меня вознесли на небо, а потом вернули?

Николай сделал паузу, словно актер, которому к следующей своей фразе нужно привлечь особое внимание зрителя.

— И вот я вернулся, то есть снова оказался в Таиланде, и как раз в гостиничном номере, рядом с женой. Если точнее, то прямо в постели, в час ночи.

Стоматолог сделал новую паузу.

— Как вести себя, сам понимаешь, не знаю. Поначалу, на всякий случай, ничего пока не говорю, жду ее реакции, чтобы дальше как-то сориентироваться.

Последовала новая пауза.

— А она, представляешь, никак себя не ведет, и на мое появление реагирует как-то странно. То есть вообще никак не реагирует. Постепенно, осторожно, не сразу я разобрался: она ведет себя так, как будто я все это время, что отсутствовал, был рядом с ней, никуда не исчезал и не появлялся заново! Вот такая сверхъестественность!

Николай взмахнул рукой.

— И тут я понял, что вернулся прямо в самого себя, только другого, который там уже был, И который все это время вел себя так, как должен был себя вести я. Понял я это потому, что, вернувшись, помнил, и то, что было со мной там, то есть здесь, и то, что происходило в Таиланде, начиная с того самого момент, как меня вознесли. А до того, как в себя вернуться, все, что дальше происходило в Таиланде после моего вознесения, я не помнил. А когда осознал, что помню и то и другое, ощущение было довольно странным, но потом я привык.

Объяснение было путаным, но Веня в общих чертах понял.

Стоматолог вздохнул.

— Вот и сейчас, наверное, то же самое: я здесь, и в то же время я там. И снова вернусь в себя самого. Только, раз уже пять месяцев прошло, то теперь вернусь прямо в Химки.

Николай снова вздохнул.

— Я потом долго думал и пришел к выводу, что в тот момент, когда меня возносят, откуда-то берется другой я и остается там, откуда вознесли. Ну, точно такой же я. То же самое знающий, что и я, и точно так же себя ведущий. Во всех мелочах. Потому что мою Ларису не проведешь! Ни разу мне не удавалось. Только зачем и кому надо такое раздвоение, я не знаю. Вот такие дела, Венька!

Веня обдумал его слова.

Интересно, что теперь делает его собственный другой я? Все еще в Амстердаме или уже в Москве, потому что неизвестно, сколько времени уже успело пройти «там».

А он сам, то есть первый он, все еще здесь, и пока неизвестно, что будет дальше.

— Вот и Хосе, конечно, тоже и здесь, и там, — задумчиво сказал стоматолог. — Так что грустит он напрасно. Только он об этом не знает, а объяснить я ему не могу.

Дальнейший поворот событий случился неизвестно когда, раз время тут подчинялось каким-то иным законам, но Вене показалось, что очень скоро. Во всяком случае, в момент этого поворота все еще продолжалась их с Николаем нескончаемая замкнутая прогулка — от зеленой стены, перекрывающей набережную крохотного кусочка Амстердама, до конца аллеи с пальмами фрагмента каталонского города Салоу.

По пустыне с кактусами они не ходили, потому что там чувствовалась нестерпимая жара.

Однако мексиканец Хосе, не обращая на жару внимания, так и сидел на своем прежнем месте, оглашая окрестности грустными аккордами. Дойдя до мексиканца, Веня и Николай махали ему руками и поворачивали обратно. Хосе грустно махал в ответ.

Бесконечные хождения прекратилось как раз в тот момент, когда Веня с Николаем в очередной раз оказались близ пустыни с кактусами. На миг все, что было вокруг, заволоклось непроницаемой черной мглой, и сейчас же Веня ощутил, что теперь он сидит на высоком круглом стуле-тумбе без спинки, наподобие тех, что стоят у стойки бара, только еще выше.

Справа от него на такой же тумбе сидел стоматолог Николай, а слева мексиканец Хосе.

Оба выглядели донельзя изумленными, да и у самого Вени внешний вид был, вероятно, не лучше. Тем не менее не оставалось ничего другого, как только осматриваться по сторонам, выясняя, к чему привел этот очередной поворот событий.

Самое первое впечатление Вени было таким: все три высоких стула вместе с ними самими накрыты каким-то прозрачным колпаком. Сквозь него было прекрасно видно все происходящее за его пределами. Следующее впечатление тоже оказалось удивительным: все трое людей многократно уменьшились в размерах, потому что происходившее снаружи казалось огромным.

Прямо перед прозрачным колпаком был огромный постамент, наподобие эстрады, на котором лежал некий большой предмет. Присмотревшись, Веня понял, что это не что иное, как сильно увеличенные часы марки Casio. Видимо, те самые, что перешли к нему от стоматолога и в которых обитал Инструкция.

— Ты что-нибудь понимаешь? — растерянно вопросил Веня Николая. — Где мы? В прошлый раз с тобой было так же?

Стоматолог помотал головой. На его лице лежала печать недоумения, смешанного с тревогой.

— Тогда ничего подобного не было, это что-то новенькое. В прошлый раз, помню, у меня вдруг появились на руке часы, которых за секунду до этого не было. Вроде как мне их вернули. А в следующий момент я уже оказался в Таиланде.

Дальше Веня увидел, что к большим часам на помосте приблизился появившийся из воздуха странный летательный аппарат, похожий на миниатюрную летающую тарелку. Во всяком случае, он был несравненно меньше часов. Аппарат сделал над циферблатом несколько кругов и исчез.