Бернар Вербер - Голос Земли

Сзади него маячили еще два эмча в черной одежде. Они пролезли в дыру, развернули веревочную лестницу и спустились по ней на пол морга. Через несколько мгновений все трое уже стояли на линолеуме, от которого исходил густой запах формалина.

Взбираясь на плечи друг другу, эмчи открывали ячейки до тех пор, пока не обнаружили ту, в которой лежало тело Эммы-109.

Они осторожно вытащили его, и самая крепкая из эмчей взвалила тело себе на плечи. Наружу они выбрались тем же путем.

На улице их ждал автомобиль Великих с включенным двигателем. Микроженщины аккуратно поместили тело королевы в герметичный, застекленный в верхней части контейнер, снабженный множеством контрольных датчиков.

Машина Великих, за рулем которой сидел мужчина, чье лицо скрывала широкая повязка, покатила в ночи и влилась в заполонивший проспекты транспортный поток. Водитель достал мобильный телефон и сообщил кому-то, что операция прошла успешно и чтобы все были готовы.

После продолжительной поездки автомобиль припарковался во дворе частной клиники, и контейнер с неподвижным телом тут же увезли два медбрата.

В приемном покое тело Эммы-109 переложили на носилки и доставили в операционную. Мужчины в белых халатах уложили ее на стол и включили свет.

И началась замысловатая хореография.

Четверо микроженщин-хирургов тут же взялись за дело под руководством Великого. Они очень торопились, и жесты их выглядели лихорадочными.

Сердце королевы заменили искусственным, а органы, поврежденные ударом ритуального индонезийского ножа, – донорскими.

Крохотные ручки суетились вокруг зияющего разреза, удерживаемого в раскрытом положении расширителями. Установленные на лбу лампы позволяли отчетливо видеть картину операции и осуществлять ее съемку.

Когда основная часть операции была завершена, артерии, вены и кожу тщательно зашили.

Работа требовала исключительной точности. Каждый знал, что даже малейшая неловкость может повлечь за собой смерть. Чтобы ободрить себя, микроженщины попросили: пусть во время операции из динамиков льется музыка, ставшая гимном микролендской нации: симфония «Из Нового Света» Дворжака.

Операция длилась девять часов.

По ее окончании хирург из Великих, который дирижировал всеми действиями, подал сигнал включить сердце с помощью пульта дистанционного управления.

Все, кто собрался вокруг королевы, затаили дыхание. Электрокардиограф издал сигнал, за ним еще один и сразу за ним – третий.

Грянула музыка, врачи с хирургическими масками на лицах переглянулись.

– Дело сделано, – сухо бросил тот, кто руководил операцией.

В ожидании прошло несколько долгих часов.

Наконец королева Эмма-109 открыла глаза и увидела склонившегося над ней хирурга Великих.

– Я в раю?

– Должно быть, это впечатление возникло у вас под действием морфина, – ответил тот.

– Вы ангел?

– Вам, Ваше Величество, еще рановато с ним встречаться. Я всего лишь человек, который верит в то, что ближнего своего можно спасти, в каком бы состоянии он ни находился. Меня зовут Сальдмен. Доктор Жерар Сальдмен.

Он опустил хирургическую маску.

– Я всего лишь вас воскресил.

Микроженщина улыбнулась.

– Воскресили? Какое смешное слово.

– Ваше Величество, вам тринадцать лет, что соответствует нашим ста тридцати, но я очень надеюсь, что вы дотянете до двадцати, в пересчете на наши года это составит двести.

– Что ж, я постараюсь оказаться достойной той второй жизни, которую вы, доктор, мне подарили. С этой поры каждая секунда будет для меня бесценным даром… Но сжальтесь надо мной, введите еще немного морфина, а то у меня такое ощущение, что все внутренности полыхают адским огнем.

Доктор ввел ей в вену розовую жидкость, и Эмма-109 тут же расслабилась.

К ним подошел Давид.

– Это профессор Уэллс убедил меня вмешаться in extremis , в самый последний момент. Он же разработал план похищения вашего тела, отвез коммандос в больницу и доставил вас сюда в своей машине, – пояснил Сальдмен.

Давид погладил королеву по лицу, и она сжала большой палец его огромной руки.

– Наш нынешний успех, я имею в виду ваше воскрешение, это не только медицинский подвиг, но и доказательство объективной эффективности альянса, в котором могут сотрудничать два игрока, принимающие участие в эволюции нашего вида. Этими игроками, по классификации Натальи Овиц, являются Желтые, лагерь тех, кто «продлевает человеческую жизнь во времени», воплощением которого является доктор Сальдмен, и Фиолетовые, то есть лагерь тех, кто ратует за «сокращение размеров», в этот лагерь я включаю и вас, и меня, – сказал Давид.

Эмма-109 сделала несколько глубоких вдохов, будто это помогало ей найти в себе силы собраться с мыслями.

– Говоришь, Фиолетовые и Желтые?

– Вместе мы сильнее, потому как другие лагеря еще не поняли всех выгод, которые можно получить, объединив усилия.

– Таким образом, я вернулась в мир живых, получила второй шанс и намереваюсь воспользоваться им для реализации моих проектов, – подытожила микроженщина.

Под влиянием анальгетика она не чувствовала боли и пребывала в состоянии какого-то бархатного оцепенения. Ее рука медленно соскользнула с пальца профессора.

Единственный раз, когда я хотела, чтобы у людей ничего не получилось, а они добились успеха.

Они действуют мне на нервы.

Космический корабль «Звездная бабочка-2» наконец-то был готов к отлету.

Последние детали проекта воплощались в жизнь в величайшей спешке и в обстановке строжайшей секретности.

Гигантская ракета искрилась в свете прожекторов. На боку красовалось название, а сразу за ним – эмблема: космический челнок, окруженный тремя звездами, образующими треугольник, в центре которого располагалась планета, имени которой пока еще никто не знал.

За десять лет проект, инициированный канадским миллиардером Сильвеном Тимситом, преодолел множество препятствий. Многие даже пребывали в полной уверенности, что от него придется отказаться.

Однако после целой серии забастовок, актов саботажа и бесконечных судебных разбирательств Сильвен Тимсит не только не опустил руки, но в конечном счете решил тайком ускорить строительство корабля. Он распродал все свои активы, накупил новых машин, утроил штат инженеров и все-таки воплотил свою мечту в жизнь.

Присутствовать при знаковом событии миллиардер разрешил одному-единственному репортеру – Жоржу Шара, который снимал происходящее на свой смартфон.

– Во-первых, господин Тимсит, благодарю, что предоставили нашему телеканалу это эксклюзивное право, ведь мне хорошо известно, что, кроме меня, наблюдать за взлетом не будут ни пресса, ни камеры, ни фотографы.