Дэвид Вебер - Факел свободы

Тем не менее, никакого удовлетворения он не чувствовал из-за оценки потерь почти половины своих линейных крейсеров. Третий залп Сил Молота уничтожил КНФИ "Сунь Цзы" и привел КНФИ "Оливер Кромвель" к ошеломляющей гибели. Шесть кораблей было едва двенадцатью процентами его общих сил, но они представляли собой гораздо бо?льший процент от его общего тоннажа. И, бесконечно хуже, все они были линейными крейсерами… а только линейные крейсера могли нести "Кольчуги" или могли справиться с управлением огнем для них.

"Это гонка, — снова подумал он, мрачно. — Это проклятая гонка, чтобы увидеть, кто из нас выбьет первым платформы".

* * *

Четвертый залп Луиса Розака пришел разделенным.

Два его неповрежденных крейсера еще могли справиться с шестьюдесятью ракетами каждый, но "Рейнджер" и "Снайпер", скомбинировавшись, могли справиться только с больше шестидесяти. Силы Молота разделили свои сто восемьдесят противокорабельных ракет на два девяностаракетных залпа и отправили их мчаться к линейному крейсеру "Исороку Ямамото", последнему "Полководцу" Лаффа, и медленно ползущему разрушенному "Оливеру Кромвелю".

В каждом залпе было меньше ракет, и офицеры противоракетной обороны Лаффа узнали гораздо больше о Марк-17-E, но это было только то, что они могли сделать. Им нужно было время, чтобы реорганизоваться, восстановить их строй, а времени не было. Были только входящие волны ракет, визжащие сквозь их зубы в размере пяти каждую минуту. Их индивидуальные эффективности могли быть разъедены, когда все больше и больше этих ракет приходили без пользы управления с корабля, но они все еще приходили, и защитникам приходилось обрабатывать каждую из них как свою индивидуальную угрозу.

"Исороку Ямамото" выскользнул из своего гнезда в строю, после того, как его импеллерное кольцо умерло полностью. Большинство лазерных головок разрушили его броню миделя, разрушили системы управления, уничтожив половину его защитных точек правого борта и все, кроме трех его правобортных дальних массивов телеметрии. Он начал постепенно оказываться позади, перекатываясь, представляя свой менее поврежденный левый борт к противнику, хотя аварийные группы отчаянно боролись, чтобы запустить его импеллеры обратно.

"Оливер Кромвель" принял только еще с десяток попаданий, но их было достаточно. Его единственный оставшийся термоядерный реактор переключился на автономный режим, и он оказался позади, когда его экипаж стремился покинуть корабль, пока еще было время.

Меньше минуты прошло с момента, как первая лазерная головка Сил Молота взорвалась, а семь из четырнадцати линейных крейсеров Лаффа уже были уничтожены или искалечены.

Пятый залп Розака пришел, визжа, двенадцатью секундами позже.

* * *

"Наша очередь. Это наша очередь, сейчас".

Мелькнула мысль у Адриана Лаффа, когда он увидел картину развивающейся атаки на схеме. Смертельные рубиново-алмазные кусочки количества входящих ракет отклонились, сливаясь вдруг из хаоса в точную нацеленность, плотно скоординированный молот. Они атаковали прямо через истерзанную оборону НФИ, цифры оборонительного огня таяли, как снег в печи, но как-то смываясь впереди.

Мозг Лаффа жужжал, как еще один компьютер, думая слишком быстро, слишком яростно, чтобы зарегистрировать его собственный внезапный удар ужаса.

— Сообщение гражданину коммодору Конидису, — услышал он свой собственный голос, говорящий твердо, решительно. — Если мы потеряем связь, он продолжает миссию в соответствии с нашими первоначальными приказами.

— Да, гражданин ком…

Прибытие ракетного шторма Луиса Розака прервало подтверждение гражданки лейтенанта Камерлинг.

Не было никакой возможности для тактических офицеров Сил Молота определить флагман НФИ. Это было все, что пощадило "Льва Троцкого" в их первоначальных залпах. Но вероятность не играет в фаворитов. В конце концов, безразличное неравенство догонит всех, и Лафф был прав. На этот раз был, действительно, черед самого "Троцкого".

Сто восемьдесят ракет бросились на него и его дивизион сопровождения, "Мао Цзэ-дун", и им было не остановить их. Или не остановить их в достаточном количестве, так или иначе. Они были потеряны в беспорядке автономно управляемых ракет до самого последнего мгновения, и они опустились как боевой топор.

Линейный крейсер неописуемо вздыбился, корчась от адских решетчатых лазеров со взрывной накачкой в сердце. Целые секции его тяжело бронированного корпуса распались, и грубые кратеры образовались на нем, пробивая свой путь от палубы к палубе, стремясь к жизненно важным узлам. Скачки напряжения каскадом прошлись через его системы, тяжело бронированные отсеки управления на горе персонала взорвались, а сигналы повреждений кричали как измученные ду?ши.

Нет, простое человеческое существо не могло бы уследить за невероятным разрушением, которое обрушилось на флагман Адриана Лаффа. Это заняло не более двух секунд от первого удара до последнего, а резня и разрушение на их пути не позволяли выжившим осознать это. Но даже в самом центре этого пекла мужчины и женщины цеплялись за свое обучение и свой долг.

— Прямое попадание, Слежение-Семь!

— Прямое попадание, Гразер-Пять!

— Защитная точка-Девять и Десять под местным управлением!

— Ракетный-Двадцать-Три вне сети!

— Реактор-Один, аварийное отключение!

— БИЦ, прямое попадание! Я не могу получить никакого ответа, гражданин коммандер!

Отчеты борьбы за живучесть сливались, устраивая литанию разрушения и смерти. Главная схема легла мертвой, когда Боевой Информационный Центр выпал из канала передачи, и он остался мертвым, также как помощники, которые должны были принять его гонку дальше при его гибели, под своими собственными ударами.

— Прямое попадание, Импеллер-Два!

Ускорение "Льва Троцкого" пошатнулось.

— Противоракетная оборона-Четыре отключилась, гражданин коммандер! Отсутствие реакции от персонала!

— Пря…

Адриан Лафф, Миллисент Хартман, Пьер Стравинский, и все другие мужчины и женщины на флагманском мостике "Льва Троцкого" умерли мгновенно, когда остаток — одинокая, сиротливая, автономно контролируемая ракета, которую никто не заметил вовремя — проскользнул, разрушив оборону флагмана как кинжал.

"Троцкий" и "Мао Цзэ-дун" шатнулись вперед, слишком ужасно искалеченные, чтобы делать бо?льшее, чем слабо защищать себя, а шестой залп Сил Молота понесся на КНФИ "Джордж Вашингтон" и КНФИ "Хо Ши Мин".

* * *

Гражданин коммодор Сантандер Конидис уставился на свою схему, с белым лицом.

Флагман гражданина коммодора Лаффа оставался на месте — едва — но не было никакого способа, чтобы неправильно оценить зловещие коды повреждений под его значком. Даже если Лафф был еще как-нибудь, невозможно, жив там, его коммуникации были явно нет. А это означало, что Сантандер Конидис был теперь старшим выжившим офицером Народного Флота в Изгнании.