Наталья Турчанинова - Киндрэт (Тетралогия)

Глава клана.Нахттотер [43] Нахттотер — «убивающий ночью». Официальное название главы клана Тхорнисх. От nacht — «ночь» (нем.) и toten — «убивать» (нем.). Официальное название главы клана Тхорнисх. Миклош Бальза. Членами клана также почтительно именуется нахтриттер [44] Нахтриттер — «рыцарь ночи». От nacht — «ночь» (нем.) и ritter — «рыцарь» (нем.). .

Наравне с Фелицией Даханавар и Рамоном Вьесчи входит в тройку старейших киндрэт мира. Магический потенциал господина Бальзы крайне высок, именно поэтому остальные кланы не делают попыток избавиться от весьма неудобной для них семьи Тхорнисх. Единственный из уцелевших «птенцов» нахтоттера — Йохан Чумной. Правая рука господина Бальзы и его первый помощник. Основной посланник на Совете. Берет под свой контроль все жизненно важные для клана военно-финансовые операции. Рэйлен Эванс — «птенец» Йохана Чумного. Агрессивна, мобильна, воинственна, легкообучаема. Обращена в трущобах Лондона. Отлично владеет холодным оружием. Имеет магический потенциал.

Хранья Бальза — сестра-близнец Миклоша Бальзы. Ранее управляла кланом наравне с братом. Ее попытка взять власть в свои руки провалилась, и ей с небольшой группой сторонников пришлось поспешно бежать, спасаясь от гнева нахттотера.

Знак клана.Три золотые осы на черном фоне.

Самоназвание.Клан Нахтцеррет [45] Нахтцеррет — «ночной спаситель». От nacht — «ночь» (нем.) и еrretten — «спасать» (нем.). .

Считается самым жестоким из существующих ныне кланов киндрэт. Специализируется на Магии Тления. Не подчиняется основным законам киндрэт, принятым на Совете (в том числе запрету на убийство людей). Презирает любые дипломатические отношения даже себе подобными. Крайне агрессивно относится к клану Даханавар, считая, что тот не имеет права диктовать свои условия остальным братьям.

Клан достаточно многочислен и обладает мощной магией, уступая лишь клану Смерти и клану Леди. Тренирует лучших бойцов — «солдат» и находится в постоянной боевой готовности на случай новой войны среди киндрэт.

Также тхорниск воспитывает избранных людей, подготавливая из них наемников экстра-класса. Обладает небольшой мобильной армией из числа этих людей, которую без зазрения совести сдает в наем любому, кто готов заплатить соответствующую сумму. Чаще всего сотрудничает с кланом Вьесчи, проводя подпольные операции. Лучшие наемники имеют шанс быть обращенными.

Основные линии политики клана:

1. Люди не более чем еда. Следует уничтожить основную массу жителей планеты как «существ, загрязняющих воздух», а избранную часть «скота» с самой чистой кровью загнать в резервации и использовать по мере нужды, как пищу.

2. Клан Нахтцеррет является первым среди киндрэт, поэтому следует всеми силами и всеми возможными способами встать над другими семьями. Все непокорные и мешающие процветанию Золотых Ос будут уничтожены. Остальные подчинены и останутся под контролем.

Глава клана.Старейшина, Александр Фэриартос (Александр Данвиль Мело), называемый членами клана маэстро.

Знак клана.Серебряный подсолнух на черном фоне.

Самоназвание.Клан Искусства.

Фэриартос полностью состоит из людей искусства — музыкантов, художников, актеров, поэтов, скульпторов, писателей, которых братья с чувством юмора называют «богема». Маэстро поддерживает очень тесные отношения с кланом Вьесчи, поскольку многие фэри живут на деньги «торговцев», в принадлежащих им особняках.

Магия Искусства сложна, требует большого таланта, логичности и образности мышления. Успешно овладевшие ею могут влиять на людей и киндрэт, меняя их судьбу с помощью «Нитей будущего» — ряда заклинаний, которые «вплетают» в создаваемое произведение. Подобное вмешательство в зависимости от желания «художника» может нести любые последствия, вплоть до смерти выбранного объекта. К сожалению, достигнуть Высшей Магии клана очень непросто, поэтому молодые фэриартос практически беззащитны.

Большинство фэриартос очень связаны со своим временем, умеют испытывать удовольствие от жизни через искусство, неконсервативны и принимают любой век как свой родной, легко подстраиваясь под него. Только самые древние представители клана не интересуются современной жизнью. Их интересы находятся за гранью понимания большинства киндрэт.

Капала вода. Монотонно. Размеренно. Казалось, капли срываются с большой высоты и бьются о твердую поверхность. Один удар в секунду.

Я лежу на спине, на холодном полу… Нет, не я. Вивиан. Его воспоминания начинаются отсюда. До этого мгновения в памяти лишь белый, клубящийся туман. Больше ничего.

— Кристоф! Я его не чувствую. Никаких воспоминаний.

— Совсем никаких? — голос кадаверциана прозвучал глухо. Устало.

— Кусок жизни будто вырезан. Туман.

Все начиналось со звука капающей воды, то едва слышного, то усиливающегося до оглушающего грохота.

— Сделай, что можешь. Прочитай то, что можешь.

Что я могу…

Я лучший… единственный сканэр клана Даханавар умею читать мысли, чувства, воспоминания, пробивать ментальный щит любой сложности, передавать другим свои и чужие знания. Но удастся ли мне считать все ощущения, образы, ассоциации — все, что возникало в душе, мыслях и памяти погибающего ученика Кристофа? Увенчается ли успехом попытка сохранить, «переписать» его душу, чтобы вложить ее в другое тело?..

Вивиан умирал медленно и очень мучительно. «Могильная гниль» разъедала его плоть. Оружие Лудэра против кадаверциан, единственная зараза, от которой мастера Смерти не смогли придумать противоядие, действовало безотказно. Более шестисот лет оно считалось потерянным и вот, так некстати, «нашлось».

Безумная идея — перенести сущность Вивиана в другое тело. Не знаю, проводил ли кто-нибудь раньше подобные эксперименты. И что происходило с опытными образцами…

— Дарэл, ты видишь хоть что-нибудь? — негромко спросил Кристоф.

Я сосредоточился, закрыл глаза и снова погрузился в чужую память. В прошлое.

…Горло болело так сильно, что едва можно было дышать. Голова просто раскалывалась. Гортань пересохла, словно начищенная горячим песком, а во рту явственно ощущался мерзкий, горько-соленый привкус.

Вивиан очнулся.

Попытавшись пошевелиться, понял, что лежит на холодной твердой поверхности, рука почувствовала камень и нашарила какое-то мокрое тряпье. С отвращением он отдернул ладонь и вытер ее о штаны. Те тоже были мокрыми. Зрение вдруг обрело небывалую остроту — он увидел серый бетон неровного пола, острый выступ кирпичной кладки. С труб, привинченных к стене, капала вода. В углу, среди развалившихся гнилых коробок, копошились крысы.