Мария Орехова - Опасное задание

– Сам пойду, пустите, – бросил он, снова дернув локтем, но бесполезно.

– Не положено, господин Циль. Во избежание случайностей, так сказать, – бесстрастно отозвалась одна из женщин.

Вот так, под конвоем, он прошел до неприметной дверцы в конце зала, дальше по небольшому коридору. Они миновали еще одну дверь где-то на задворках космопорта. Затем Венсана довольно-таки невежливо, не спрашивая согласия и не слушая никаких возражений, усадили на заднее сиденье обычной патрульной машины, за рулем которой сидела особа в форменной одежде, больших зеркальных очках и лениво двигала челюстями, пережевывая жвачку. Венсан моргнул – в голове невольно пронеслось сравнение со старыми фильмами, которые он любил, где как раз и фигурировали точь-в-точь такие копы. Правда, мужчины.

– И куда его, детектив? – так же лениво, как жевала, спросила полицейская, удостоив Винса мимолетным равнодушным взглядом.

– В центральный участок, пусть там разбираются, – ответила одна из троицы, и дверь машины захлопнулась.

Ехали в молчании. Циль уже понял, что ответа о причинах происходящего требовать бесполезно, и напряженно размышлял, где же прокололся? В чем его будут обвинять? Неизвестность нервировала еще и тем, что невозможно было продумать собственные действия и ответы на вопросы, которые ему наверняка станут задавать. Венсан откинулся на спинку сиденья, отстраненно глядя в окно, и едва заметно поморщился. Руки, скованные за спиной, ныли, но просить снять браслеты доблестный шпион принципиально не собирался. Несмотря на подготовку, все же иногда его гордость брала верх над благоразумием. Тем более что сейчас Циль пребывал в раздражении и досаде. У него ни одного прокола не было, ни одного! Здесь тоже все чисто вышло! Тогда, черт возьми, в чем же его ошибка?

Погруженный в нерадостные размышления, Венсан очнулся, только когда за окном появились смутно знакомые улицы. Машина между тем въехала в знакомый район – совсем недалеко отсюда, через пару кварталов, находился «Томный вечер». Сердце невольно екнуло, Циль напрягся, и в памяти всплыли весьма приятные картинки проведенного в баре времени… И очаровательные сестрички… Увы, мимо самого бара патрульное авто так и не проехало, остановилось на другой улице перед внушительным, монументальным зданием из камня. Полицейская завела машину на подземную стоянку, вышла и, распахнув дверь, грубо выдернула Венсана из салона. «А дамочка-то сильна…» – мелькнула у него уважительная мысль, взгляд скользнул по крепким, совсем не женским мышцам, обтянутым форменной рубашкой. На стоянке неподалеку сгрудилось еще несколько таких же теток, которые курили и что-то бурно обсуждали громкими хриплыми голосами. Конечно, их заметили.

– Эй, Жози, где такого красавчика отхватила? – раздался веселый вопрос одной из них. – Что он натворил? Я бы тоже не отказалась такого арестовать, а может быть, и допросить, – игриво добавила говорившая, и компания взорвалась хохотом.

Венсан смотрел прямо перед собой, только крепче стиснул зубы, ничем не показав эмоций. Подобная откровенность от здешних женщин уже начинала просто бесить.

– Статья тридцать семь, часть вторая, – равнодушно ответила его конвоирша и толкнула в спину, к выходу со стоянки. – Вперед.

Смех тут же стих, улыбки пропали с лиц куривших, и во взглядах появилось неподдельное возмущение и осуждение. Венсан слегка напрягся – и что это за статья такая, что настолько резко изменилось отношение к нему?! Спросить не у кого, и ничего не оставалось, как в полной тишине и под пристальными недружелюбными взглядами проследовать к небольшой двери. Пальцы полицейской держали крепко, даже немного больно. Неудивительно, если на плече синяки останутся.

За дверью оказалась длинная лестница, они поднялись по ней и вышли в большое помещение собственно участка. Шум, гвалт, телефонные звонки, какие-то женщины носятся с озабоченными лицами – Венсан в первый момент оторопел. Конечно, ему доводилось бывать во многих полицейских участках, задания заносили и в такие места, но никогда в роли арестованного.

– Жози, что за фрукт? – раздался зычный голос с другого конца помещения, и из-за стеклянной перегородки выглянула дородная дама с копной ярко-рыжих вьющихся волос.

При этом леди жевала зубочистку, а в пальцах держала сигарету.

– Да в космопорту взяли по тридцать седьмой, детектив Бонне передала, – таким же неожиданно громким голосом ответила сопровождающая Венсана. – Она сейчас подъедет, я пока в камеру его!

– А-а-а-а, – взгляд рыжей прогулялся по Цилю, в нем мелькнула искра раздражения, – ну оформляй пока, да, – и скрылась обратно за перегородкой, откуда раздалась громкая трель телефона.

– Топай, – полицейская Жози снова толкнула его.

Раздражение Циля потихоньку переходило в недоумение. Если бы его обвиняли в шпионаже, вряд ли привели в обычный участок. А так… будто он простой воришка какой или мелкий нарушитель! Благородная душа шпиона вознегодовала от подобного неуважения, Винс с трудом удержался от фырканья.

Между тем шумное помещение осталось позади, они с Жози вышли в короткий обшарпанный коридорчик и перешли в следующую комнату, чуть поменьше предыдущей. Там Циль узрел две камеры предварительного заключения, типичные решетки, деревянные скамейки, как в любом участке. Но – эти камеры не пустовали…

За решетками сидели, стояли и лежали на деревянных лежаках весьма колоритные женщины. Облаченные в кожу с ног до головы, с обнаженными руками в татуировках, дредами, короткими ирокезами всех цветов радуги или вообще лысые и в банданах с черепами и паутинами, в цепях и блестящих заклепках, с крупными металлическими серьгами в ушах и с массивными перстнями-печатками, больше похожими на сборные кастеты, на пальцах. А мускулистые ноги в тяжелых берцах, бугрящиеся мышцы и исходящий от них стойкий запах перегара производили поистине ошеломляющее впечатление. В общем, женщин в этих особах можно было узнать с большим трудом. Только по трещавшим в районе бюста кожаным безрукавкам и курткам. Признаться, Венсан до сих пор считал себя храбрым и готовым к любым неожиданностям в этой жизни, но вот ЭТО… Байкерши орали, ругались матом, плевались, потрясали кулаками, демонстрируя готовность хоть сейчас броситься в бой. Судя по всему, здесь в разных клетках сидели две группировки, между которыми определенно имелись разногласия.

– Слышь, я те лохмы-то повыдираю, крыса подзаборная! – вопил кто-то из толпы в камере слева. – По твоей морде моя бита плачет!

– Я те твою-то раскрашу!! – сквозь прутья просунулась рука, согнутая в локте – Винс зауважал обхват бицепсов и размер кулака.

С обеих сторон снова послышался трехэтажный мат и угрозы, пока дежурная за столом не гаркнула, перекрывая весь шум: