Виктор Глумов - Операция «Призрак»

– Подожди… Значит, антивируса много и нам хватит?

– Наверное, хватит на всех, живущих на Земле. Раз уж вы здесь, то получите дозу и останетесь с нами.

– Нас ждут жены! – возмутился Снег. – Мы не можем остаться!

– Если кто-то из вас откажется, получит весельную лодку и пинок под зад.

– Это иллюзия выбора, – сказал Беркут, сжимая кулаки. – Или шторм утопит, или муты сожрут, если я куда-то доплыву.

– Мы должны оставить человечеству шанс, – объяснил Красицкий. – Как показала практика, каждый собственную жизнь ценит выше продолжения рода. Даже женщина готова отказаться от материнства ради возможности жить долго. Потому тайна должна умереть вместе с нами. Что-то подсказывает мне, что вы, ребята, – последние наши гости.

Только сейчас до Фридриха дошло, что казалось ему неправильным: не было слышно детского плача, не встречались молодые люди. Самому юному было далеко за сорок. Конечно же, долгая жизнь – наивысшее благо. Судя по воодушевлению на лицах ребят, они готовы сделать инъекцию… Неужели нет выбора? Что, если…

– Артон, – сказал он. – Но ведь необязательно обрекать себя на вымирание, Бильмана можно обмануть.

Красицкий вытянул шею, приготовившись слушать.

– Смотрите. Мутировать может любой после шестнадцати, кроме беременной женщины. Можно построить общество, где непривитая молодежь размножается дважды, а потом получает инъекцию, это ведь логично.

Ответил Кощей, о котором Фридрих уже забыл:

– Думаешь, мы дураки и не рассматривали такой вариант? Человек настолько порочен, что находит способ нарушить правила. У нас был такой экспериментальный город. Не желая рожать, женщины пытались получить антивирус раньше срока, возникали конфликты, и большую часть жильцов пришлось уничтожить.

От обрушившихся знаний голова пошла кругом, но Фридрих взял себя в руки и направил мысли на анализ ситуации и поиск оптимального решения. Значит, все жители Готланда – не простые смертные, а люди, допущенные к информации. Это военные, работники спецслужб, члены правительства – сильные мира сего. Как известно, наверх быстро всплывает в основном субстанция коричневого цвета, значит, почти все собравшиеся на острове – прожженные прагматики, которые мать продадут и горло брату перегрызут. Доверять им нельзя. Обыграть их будет непросто.

Мышеловка захлопнулась. Брать лодку и плыть назад – самоубийство. Нужно найти способ избежать инъекции.

– А возможен вариант, что мы останемся среди вас, но не получим укол? – спросил он.

Красицкий покачал головой:

– У вас два варианта: долгая жизнь и бесплодие или лодка и неизвестность, но возможность размножаться. Выбирайте.

Людей на острове тысячи, перебить всех не получится. Даже если прорваться к боевым кораблям, неизвестно, удастся ли их угнать. Даже если удастся, то его догонят другие готландцы. Да и смысл возвращаться ни с чем? Вариант отметается. Плыть в лапы мутов на лодке тоже нет смысла. Значит, остается одно: сделать инъекцию, принять условия местных, если таковые имеются, влиться в коллектив и попытаться сбежать потом. Правда, непонятно, куда бежать и зачем. Все, приплыли: впереди стена.

Ученики с радостью и надеждой смотрели на него, только на лице Снега читалась грусть. Глупые, они не понимают, насколько все плохо. Все надежды обернулись могильными плитами! Он один – сумасшедший, который пытается спасти то, что обречено на умирание.

В любом случае, нужно хотя бы парням оставить надежду. Фридрих сделал одухотворенное лицо и проговорил:

– О чем тут думать? Я с момента заражения четыре года не мутировал, у меня времени почти не осталось, давайте вашу инъекцию!

Парни вытаращили глаза, не веря своим ушам. Фридрих продолжал врать:

– Не представляете, до чего жутко жить, зная, что в твоей крови циркулирует зараза! В любую минуту… Давайте же его скорее!

– Только завтра. В нашем городе его нет, – подала голос Лана, разливающая чай по чашкам.

Первым она обслужила Фридриха, он принял блюдце с чашкой, поблагодарил женщину. Только бы парни поняли, что сейчас надо не качать права, а подыграть ему. Похоже, до Беркута дошло:

– А вдруг мы уже сейчас мутируем? Вам хорошо, а мы рискуем.

– Это невозможно. Антивирус находится в одном месте, его невозможно куда бы то ни было перевезти – еще одна злая шутка Бильмана, – сказал старик, кряхтя, привалился к стене другим боком и скрестил руки на груди. – Вы сами все увидите. Вам повезло, что мы вас предупреждаем, обычно человек узнает обо всем постфактум, но в нашей общине случались эксцессы, когда люди мстили за ложь, потому лучше сразу сказать, а вы уж сами решайте.

Красицкий хлопнул в ладоши:

– Чуть не забыл! Имеется маленькое дополнение. Нас тут мало, много стариков. Потому вам надо будет отработать право на долголетие. И еще раз напоминаю: никто не должен покидать остров без разрешения правительства. Любой нарушитель будет уничтожен.

– Отработать – это как? – без эмоций спросил Яр, видно было, что перспектива остаться тут навсегда его не радовала.

– Ничего сложного. Вам предстоит трудиться на нефтяной вышке пять лет. Если вы что-то умеете лучше других, радуйтесь: вам предстоит работа по призванию. Но в любом случае вопросы вашего трудоустройства буду решать не я.

Беркут впился во Фридриха взглядом, словно пытался прочесть его мысли.

Работа на вышке не входила в его планы, надо будет показать себя и мальчишек умелыми инженерами, пару моторов запустить или «изобрести» для них что-нибудь давно известное. Плохо, что у них есть нефть, могут заинтересоваться его талантом и отправить на вышку чинить оборудование. Ничего, он пообещал себе что-нибудь придумать позже.

– Достойная плата. Я согласен. Парни, вы как? – сказал Фридрих. Ему казалось, что он бесконечно долго бежал к цели, терял смысл жизни, друзей, любимых. И вот последний поворот.

Сил почти не осталось. Собраться для последнего рывка, свернуть… И удариться о бетонную стену. Антивирус не забрать, чтобы построить свой мир. Максимум, что можно сделать, – подарить ребятам долгую жизнь. Пусть поживут без страха. Но скажут ли они спасибо?

В любом случае разумнее жить, чем обречь себя на смерть. Со временем можно что-то придумать. В конце концов готландцы вымрут, и тогда парни смогут протолкнуть его идею и обмануть Бильмана посмертно.

Леший так ничего и не понял, завертел головой по сторонам и сказал:

– Меня Оля ждет, мне надо вернуться к ней!

– Ты умрешь по пути. У тебя нет шансов, – мрачно проговорил Снег.

Фридрих посмотрел на него и улыбнулся, но до Снега не дошел намек, что надо изо всех сил изображать радость. Зато Беркут и Яр поняли, заулыбались, закивали.

– Так вы согласны? – Лана протянула чашку Лешему, он покосился на Фридриха и буркнул: