Андрей Имранов - Восход над Шалмари

Так оно и вышло. Времени было шестой час, когда знакомая полянка открылась за деревьями, а на дорогу выскочили Альма с Казахом и принялись облаивать пассажира волокуши.

Степанов прикрикнул на собак и, взяв тело под мышки, затащил его в баню. «Насчёт горячей ванны, ты уж извини, браток, негде мне её тут взять. А вот русскую парную я тебе обеспечу по высшему разряду», – сообщил он безмолвному телу, затащив его в не успевшую ещё остыть полутьму баньки. Вытянул вьюшку, накидал дров в печь, поджёг. Затащил кошака на полок и пошёл таскать воду – ванну не ванну, но хоть полить горячей водой – это он сможет.

К чести Степанова, следует заметить, что у него и мысли не появилось извлечь из неожиданной находки какую-то прибыль. Наверное, можно было выгодно продать это тело каким-нибудь падким на сенсации журналюгам или просто учёным. Степанов не знал, но один саратовский филиал некоего московского института заплатил бы за это тело любые деньги. Впрочем, зная об этом, он всё равно не изменил бы своё решение. Ещё у Степанова возникла мысль, что его неожиданный гость может оказаться причастным к той катастрофе трёхмесячной давности, когда за одну ночь был уничтожен целиком небольшой закрытый городок в области. Но, даже знай он и о роли, которую сыграл Рорик в той трагедии, он вряд ли сделал бы по-другому.

Заходя через полчаса в баньку, он чувствовал некоторую тревогу, даже почти страх – а ну как это неведомое существо очнулось и готовит своему спасителю тёплый приём. Но тело лежало в – теперь уже – жарком полумраке в той же позе совершенно неподвижно, и лесник даже испытал некоторое сожаление. Впрочем, прогресс присутствовал – кошак оттаивал, и его тело уже не напоминало твёрдостью замёрзшую древесину. Снег с его одежды стаял, выглядела она немного странно, но ничего сверхъестественного в ней не было – простая кожаная куртка, пусть и непривычного покроя, узкие штаны так вообще вполне земного вида. Необычным было разве только то, что полы куртки соединялись не пуговицами, не кнопками и не молнией, а множеством петелек. Степанов оттянул веко, заглянул под губы и задумался. Если раньше ещё оставалась версия о каком-то диком розыгрыше, то теперь она отпадала напрочь. Перед ним лежало иноземное существо, несомненно, разумное.

Степанову стало жарко и не только из-за прогревшейся парилки. Он вытер со лба пот и решился – раздел неподвижное, но уже ставшее податливым тело, поудивлялся незнакомой анатомии, ещё раз убедившись в правильности своего вывода. Разделся сам, надел холщовый фартук, в котором обслуживал некоторых из гостей, и подбавил дров – в огонь, пару – в воздух. «Ванна ванной, – сказал он неподвижно лежащему телу, – а хорошая банька ещё никому не повредила». И принялся обхаживать его веником, поливая время от времени горячей водой и поддавая пару. В какой-то момент Степанову почудилось, что лежащий перед ним кошак пошевелил рукой. Лесник перевёл взгляд на лицо существа и замер – глаза были открыты и пристально смотрели на Степанова. И впрямь совсем как у кошки, мелькнула некстати мысль. Степанов прокашлялся, и тут существо исчезло. Только что лежало – и нет его, только горячий ветер пронёсся по парилке. Степанов вздрогнул, осторожно положил веник и протёр глаза. Открыл – на полке было так же пусто. Вот только…

– Благодарю, человек, – раздался за спиной странный голос. Если бы флейта вдруг научилась разговаривать, наверное, её голос звучал бы именно так. Медленно и осторожно, зачем-то подняв на уровень плеч пустые руки, лесник обернулся, отлично зная, что он там увидит, и точно – недавний труп не просто ожил, но и, пожалуй, был живее всех живых.

– Здравствуйте, – сказал Степанов, – я представитель цивилизации Земли, Степанов Степан Павлович. Лесник. – И чуть не добавил: «какаю». Уж больно ситуация на тот самый анекдот смахивала.

– Рорик Койни Ша-Таль Ли-Хонта, – отозвался тем же звенящим голосом инопланетянин, – из Шавели. У тебя нет причин знать о моей миссии на Земле, кроме того, что я не желаю зла никому из жителей этой планеты.

Ни слова лжи не было в этом предложении – любой воин Шавели умел убивать врагов, не желая им зла. И по пальцам одной руки можно было пересчитать все случаи за всё время существования Шавели, когда шавелар был вынужден солгать. Но Степанов об этом не догадывался.

– А что в этом… как его… Саратове-47 случилось, ты, часом, не в курсе?

– В курсе, – ответил шавелар, – но я не знаю, кто это сделал.

– А с чего бы… – начал лесник, но Рорик его перебил:

– К сожалению, я не располагаю свободным временем вести беседы, я должен приступить к выполнению своей миссии. Тебе было обещано вознаграждение. У тебя есть желание, каким оно должно быть?

– Е. – Степанов задумался. – А чего попросить-то можно? Сажем, если я сто миллиардов баксов попрошу, что – притащишь?

– Предполагаю, что под словом «баксы» подразумевается денежная валюта некоего государства. Следует ли мне предоставить копии банкнот, неотличимые от настоящих ни одним из применяемых на этой планете методов, либо изъять эту сумму из реального оборота? Замечу, что и тот и другой способ имеет свои отрицательные стороны с точки зрения мировой экономики, поскольку затребованная тобой сумма достаточно велика.

Степанов выпучил глаза и отвесил челюсть:

– Ты серьёзно?… Господь с тобой, на фига мне такие бабки, чтобы меня тут же шлёпнули, что ли? Не-не, окстись, я пошутил. Ты б лучше вот чего… Природу я люблю, понимаешь. Ну и ты это, если бы в этом ключе, что-нибудь эдак… повернуть. Ну например…

Но Рорику не было надобности слушать дальше, он с самого начала разговора ясно видел, что будет лучшим подарком этому человеку – про деньги можно было и не говорить. Эмпатийное связывание подходило лучше всего. Если ещё запитать его от внутреннего источника… Шавелар шевельнул ладонью.

– Теперь и на продолжении всей твоей жизни ни одно животное не причинит тебе вреда. Нужды и желания любого животного будут тебе понятны, а твои желания будут понятны им. Доволен ли ты таким подарком?

– Ну… а как это – мои желания будут понятны им? Это… – Лесник осёкся. Отвечать на его вопрос уже было некому – банька была пуста, через распахнутые настежь двери внутрь тёк холодный туман, а по снегу от бани тянулась в лес цепочка следов. Степанов заглянул в предбанник, на стол, куда он сложил снятую с шавелара одежду – той не было. Вот шустрик. Оделся сам и вышел наружу. Собаки дружно облаивали лес в направлении уходящей цепочки следов, но на этот раз Степанов явственно слышал в их лае растерянность, недоумение и даже – некоторый страх.

– А ну заткнитесь! – крикнул он собакам раздражённо.

Те моментально заткнулись. Казах убежал за дом, а Альма повернулась к Степанову и с явной обидой негромко поскулила. «Вот те раз, – ошарашенно подумал лесник, – что же это получается?»