Андрей Имранов - Восход над Шалмари

– Курьерская доставка, – раздался глубокий баритон у него за спиной. Семён аж подпрыгнул, немедленно развернулся, да так и замер, непроизвольно открыв рот. Рядом таким же соляным столбом застыла Алита. Да и было от чего: перед ними красовался во весь двухметровый рост атлетического сложения мужчина в жёлто-белой униформе UPS, с объёмистым пакетом в руках.

– Кто из вас Семён? – поинтересовался неожиданный гость.

– Я Семён, – сказал начавший соображать Семён, – вот придурок.

– Получите и распишитесь. – Атлет протянул ему мешок и какую-то бумажку.

– Нечем, – мрачно буркнул Семён, забирая мешок.

– Спасибо за покзхщшш-шш. – Голос сорвался в шипение, потом в свист, становящийся всё пронзительнее и пронзительнее, после чего пропал совсем, зато прямо из торса атлета вдруг вылезла табличка синего цвета размером метр на метр с надписью «Ошибка в модуле СПЗВ2, содержимое стека» и с кучей цифр далее.

– Э… а… – сказала Алита.

Семён же засмеялся и сплюнул. Развернул пакет, сунул руку, нащупал содержимое и удивлённо поднял брови. Пробормотал: «Хорошая посылочка», – и вытащил «Калашников». Скептически осмотрел со словами: «Надеюсь, это не такая же имитация?» Автомат производил впечатление настоящего. Семён полез в пакет, достал три магазина, пошарился ещё, с сожалением отбросил пустой пакет в сторону и тут же почувствовал дрожание и покалывания в нагрудном кармане. Достал пластинку, нажал приём. С экрана смотрело улыбающееся лицо Вадика.

– Ну как тебе?

– Хреново, – усмехнулся Семён, – глючит твой почтальон. На вон, сам посмотри. – И он развернул пластинку к стоящему столбом типу в жёлтой одежде.

– Во, блин, – донёсся голос с пластинки. – Слышь, поднеси ближе, цифр не вижу… ага, в модуле распознавания ошибка. Ты чего, послал его, что ли… Нет, вроде я этот вариант отрабатывал…

– Не, – сказал Семён, – всё проще. Я ему сказал, что расписаться нечем.

– Ёшкин кот, – сказал Вадик после секундного раздумья, – вот так на ерунде и срезаешься всегда. Ладно, в следующей версии доработаю. Кстати, кто это с тобой? – Когда Семён крутил пластинкой, Вадик заметил Алиту. – Познакомишь?

– Ар-Лорин, – коротко ответил Семён. – А автомат-то твой хоть настоящий? И долго ещё это чучело глаза мозолить будет?

– А… – отозвался Вадик как будто разочарованно. – Автомат настоящий и даже лучше, чем настоящий, а почтальона я сейчас развею. Поднеси-ка к нему пластинку ещё раз…

– Поздно, – ответил Семён, заметив появившихся на поляне людей с оружием, – пусть уж стоит. – Отрубил связь, толкнул Алиту за прикрытие кирпичной стены и лёг сам напротив того места, где, видимо, по проекту было предусмотрено окно. Преследователи их ещё не заметили, но до этого события явно оставались считаные секунды. Семён взвёл затвор, положил автомат рядом и – чуть в стороне – оставшиеся магазины. Повернул голову, нашёл взглядом испуганные глаза Алиты и ободряюще подмигнул:

– Не боись. Ничего страшного, просто сейчас мы короткий спектакль посмотрим. «Об удалом купце Калашникове», в четырёх актах о тридцати патронах каждый. Это недолго.

– А что потом? – шёпотом спросила Алита. – Нет… не говори. Знаешь, Семён, – она помедлила, – хочу, чтобы ты знал. Я тебе очень благодарна за то, что ты мне помог…

Но договорить ей не дали.

– Вон они! Второй этаж, слева! – раздался выкрик снизу с улицы, и сразу захлопали выстрелы и засвистели пули.

Семён осторожно выглянул в проём, огорчился: кто бы ни были эти ребята, действовали они слаженно. Парами, короткими перебежками передвигались по поляне к зданию, прикрывая друг друга автоматным огнём. Пули летели густо, кирпич оконного проёма, за которым лежал Семён, крошился вовсю. К его удивлению, похоже, стреляли нападавшие не совсем по нему, а выше в проём, где-то на высоту человеческого роста. Сначала Семён решил, что стреляющие просто пугают его, не желая зацепить, и обрадовался. Всё же одно дело – знать, что тебя просто пугают, и совсем другое, когда в тебя стреляют на поражение. Но потом случайно обернулся и понял – жёлтая фигура Вадикова «почтальона» всё так же стояла в полный рост, бесшумно и странно дёргаясь от попадающих пуль. Семён вздохнул, выставил в проём ствол и нажал спусковой крючок. Автомат сухо щёлкнул, но этим дело и закончилось. Семён решил сначала, что автомат либо заклинило, либо Вадик опять что-то там намудрил лишнего и чуть было не выкинул его раздосадованно. Но вовремя опомнился, обозвал себя придурком и перевёл предохранитель в положение стрельбы очередями.

Громкий звук сирены за спиной напугал его так, что он буквально чуть не наделал в штаны. Сглотнув, обернулся. Звук сирены исходил, естественно, от «почтальона»: табличка на его груди пропала, зато фигура вся мигала ярко-красным, заливая весь второй этаж призрачными всполохами. Семён краем глаза заметил Алиту – она сидела, вжавшись спиной в стену и закрыв глаза.

– Зафиксировано нападение на курьера, – громовым голосом заявил «почтальон» и… исчез.

Стрельба прекратилась, снаружи послышались растерянные возгласы. Семён, чувствуя холодную пустоту в груди, воспользовался заминкой и высунулся в проём. Выцелил бегущую фигурку и нажал спусковой крючок. Результат поразил всех присутствующих, но в особенности – самого Семёна. Автомат – обычный АК-47 – отозвался на нажатие спускового крючка странным шипением и выдал длинную, явно больше, чем на тридцать патронов, очередь, звучащую как-то приглушённо и сопровождающуюся тем же шипением. Но странными звуками необычность автомата вовсе не исчерпывалась: пули чертили в воздухе отчётливо светящиеся белёсые полосы, заканчивающиеся маленькими взрывами, – пространство на улице моментально заполнилось огнём, грохотом и криками боли. Ошалевший Семён отпустил спусковой крючок. Перед глазами плыли разноцветные круги, в ушах звенело. Семён проморгался и попробовал рассмотреть, что творится на расположениях противника. Творились разброд и метания. Сразу пяток голосов командовали одновременно атаковать, залечь и немедленно отступать перебежками. Рядовой состав матерился (те, кому повезло уцелеть), орал (кому не очень повезло) и лежал молча (кому не повезло совсем).

– Охренеть не встать, – сказал Семён, и восхищение пополам с ужасом смешались в его голосе, – вот это автоматик, едрить твою налево. Это же «Катюша» какая-то. Гвардейский реактивный миномёт, блин, переносной вариант.

Видимо, кто-то на улице попытался навести порядок, во всяком случае снаружи снова донеслись выстрелы и пара пуль даже просвистела в относительной близости от окна. Но Семён только хмыкнул, прикинул место, откуда стреляли, и выдал в том направлении длинную очередь. Опять вспышки, грохот и долго не стихающий после прекращения огня шум в ушах. Больше с улицы никто стрелять не пытался. Семён подождал пару минут и дождался – с улицы донёсся голос: